ПЕРВОЕ ОТКРЫТОЕ ЗАЯВЛЕНИЕ В ООН
О НЕСОСТОЯТЕЛЬНОСТИ
"ВСЕОБЩЕЙ ДЕКЛАРАЦИИ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА"
КАК ПЕРВОЕ ОСНОВАНИЕ К ЛИКВИДАЦИИ ООН

1.

Господин Генеральный Секретарь, дамы и господа! На основании принципов Вашей Декларации мы имеем право на вынесение своего суждения. Однако то право, которое предоставляете нам Вы, мы не примем, поскольку это право фиктивно, то есть не имеет логической, а следовательно, и действительной правовой силы. Доказательством этого тезиса - о правовой неспособности Декларации - служит хотя бы то обстоятельство, что суждением нашим Вы можете пренебречь, не отвечая на это - не письмо! - заявление, где содержатся аргументы в пользу того, что ваш основной документ на деле является крапленой картой. Предлагаемый Вам текст - не мнение, вынесенное на Ваш суд, но развернутая предпосылка к появлению фундаментального документа, который займет место нынешней Декларации, ДОКАЗАТЕЛЬСТВА НЕСОСТОЯТЕЛЬНОСТИ которой мы вам представляем.

2.

Ваша Декларация не может называться "Всеобщей", пока остается хотя бы один человек, не принимающий данного документа. Такие люди есть, поэтому термин вынесен в заглавие без права на это. Следовательно, требование освободить заглавие от данного слова нормально. Дополнительный аргумент: составители Декларации неправомочны высказывать мнение от лица всех тогда, когда от каждого (всех) право на это высказывание не получено.

Допустим, составители не были сильны в логике и вносили в слово "Всеобщий" не терминологический смысл, а свои эмоции. Тогда зачем тиражировать безграмотность, тем паче выносить ее на суд всего света и предлагать эти эмоции в качестве правового эталона? Нам доступны чувства, владевшие составителями Декларации. Послевоенная эйфория (повержен тиран), страстное желание предотвратить войны и убеждение, что "все в наших руках". Объяснимы и широкие жесты, и красивые слова. Но нельзя же до сих пор основывать свою деятельность на эмоциях и опираться на документ, изначально неполноценный!

Слово "декларация" (провозглашение) не имеет законодательного и правового смысла, что подтверждается фрагментом преамбулы, зафиксировавшей вывод Генеральной Ассамблеи, где говорится, что документ формулирует задачу, "к выполнению которой должны стремиться все народы и государства".

Не правда ли, констатация задачи в форме совета, рекомендации никогда не имела юридической силы и не будет иметь, хотя бы потому что любое государство (к примеру, США, СССР, Израиль), подписавшее Декларацию, может этим "советом" пренебречь.

Далее. Исходя из каких соображений "Всеобщую Декларацию прав человека" подписывают государства? Это нонсенс, поскольку у каждого государства на человека свои права, полностью обессмысливающие положения Декларации. Если государства подписали такой документ, то это может означать только одно: Декларация изначально обречена была стать правовой фикцией.

3. Анализ текста Декларации

Самое сомнительное в Декларации - декларативность, терминологическая нестрогость, голословность и удручающая поверхностность каждого положения.

Заметим сразу: стремление к терминологической строгости - признак не только и не столько педантизма, сколько признак осознанной ответственности.

Текст Декларации насыщен большим количеством алогизмов, которые превращают ее в нонсенс, а провозглашенное - в издевку в духе Швейка. В конечном итоге этот текст, который не имеет логической силы, - поскольку любое слово Декларации может принимать любое прагматическое (подходящее к случаю), произвольное значение, - не может иметь ни законодательной, ни правовой силы. Составители Декларации, ориентируясь на низкий интеллектуальный уровень читающих, забыли, что даже Платон, следуя логике греческого Гения, вложил в уста своего учителя (гениальность которого бесспорна, нежели компетентность составителей Декларации) мысль, сформулированную Сервантесом в "Дон-Кихоте": "Сократ мне друг, но истина дороже" ["Amicus Socrato, sed migis amica veritas", преобразованное из "Следуя мне, меньше думай о Сократе, а больше об истине" ("Федон")]. В этой связи простодушие Декларации не только не умиляет, но оскорбляет. Понятия, над определением сущности которых бились лучшие умы, для составителей почему-то очевидны, и девственное убеждение, что их слова будут понятны, а они - поняты, до сих пор так же девственно принимается.

"Свобода", "равенство"... Автор данного заявления может представить с десяток противоречащих друг другу определений свободы и по крайней мере три абсолютно несовместимых значения слова "равенство". "Дух братства" - это что? Почему сектантское - размытейшее! - выражение перекочевало на страницы документа мирового значения?

Кант, Гегель (и другие) ломали головы над определением разума, и, дав противоположные суждения об этом предмете, так и остановились перед неопределенностью. У составителей Декларации эта неопределенность - осевой термин и выступает он в виде общефилософского критерия. Из каких соображений?

Из каких соображений слово "совесть" получает категориальный смысл тогда, когда не определено даже его формальное значение?! При всей обыденной очевидности слово "совесть" для М.Тэтчер, коммуниста, мусульманина, иудея будет иметь различное наполнение! И уж совсем абсурдно сочетать неопределенные понятия, полагая, что употребляемость сочетания является залогом его прозрачности. К примеру, "свобода совести" - попробуйте это развернуть логически, не опираясь на миф о "здравом смысле" (подобной же несообразности)!

Допустим, что в документе, подобном Декларации, ориентированном на массовое сознание, нецелесообразно употребление "мудреных" слов и сложных синтаксических конструкций, призванных давать стереоскопическое изображение предмета. Но, во-первых, документ, должный иметь силу закона (или просто законодательный авторитет), не должен упрощаться для массового сознания, пренебрегая логикой и тем же "здравым смыслом". Неужели, потакая ограниченности массового сознания, сея законодательные иллюзии, можно всерьез говорить об авторитете Закона?

Во-вторых, учитывая интересы массы, можно было прибегнуть к достойному варианту - представить Декларацию в нескольких версиях, рассчитанных на разные уровни способности мышления. Если это накладно, то необходимо унифицировать хотя бы несущие термины, переводя формулы унификации в комментарии.

В-третьих, требование определенности каждого звена документа должно быть непреложным не по прихоти мизантропа-интеллектуала, но из-за возможности произвола государственной интерпретации этого текста, ибо государство, воспользовавшись Декларацией как ширмой, может трактовать каждое слово Декларации в своих интересах, несмотря на протесты ООН (на которой, кстати, лежит действительная вина за неполноценность важнейшего межгосударственного документа).

Чтобы конкретизировать мысль о возможности самой воль-ной интерпретации документа, приведем ряд терминов:

1. ⌠Человек■ - как особь, как политический деятель, как культ?

2. ⌠Независимость■ - суверенитет, автономность, отъединенность, самостоятельность, агрессивность?

3. ⌠Правосубъектность■ (ст.6) - правомочность субъекта, правоспособность его, правоответственность?

4. ⌠Дискриминация■ (ст.7) - насилие, ограничение, отторгновение, изоляция, лишение прав, самозащита (относительно другого действующего лица)?

5. ⌠Основные права■ (ст.8) - чем определяется иерархия?

6. ⌠Неполитические преступления■ - такие есть? Разве есть чисто политические, чисто экономические, чисто административные преступления?

7. ⌠Преступление■ - на основании какой из форм права? Добродетель при Андриане Гае была преступна при Цезаре (отношение к рабам).

И это внутри одного законодательного документа! После каждого слова можно ставить знак вопроса. Что говорить о разных законодательствах (находящихся к тому же в постоянном движении)?

Допустим, что методологическое осмысление любого правового документа излишне, но тогда государства, подписывающие Декларацию, в этом случае подписывают РАЗНЫЕ документы, так как перед каждым свой семиотический ряд, обусловленный частным законодательством. Поэтому стало возможным осуждение поэта И. Бродского как тунеядца. С точки зрения марксистской трудовой теории стоимости, положенной в основу советской Конституции, он действительно "не работал" (то есть не действовал физически и не функционировал в государственной системе)!

От подобного казуса не застраховано ни одно государство, пока основной термин Декларации - "каждый человек"- не определен.

⌠Каждый человек■! Позволительно спросить: какой - каждый? Протагоровское "Человек есть мера всех вещей" породило бесплодную софистику, размывающую иерархию суждений. Не всякий произносящий "Я считаю, что..." имеет действительные знания о предмете своего суждения. Если это так, то идея Права - правого, более объективного суждения, устанавливающего приоритет действия по способности отвечать за это действие - теряет смысл. Если каждый есть ⌠мера всех вещей■, то нет ни меры, ни вещей, а есть беззаконие, галлюцинации, произвол. Вряд ли поклонники Декларации станут возражать, что в определение "каждый" входит и преступник...

Но даже если допустить, что этого не имелось в виду, то как мы конкретизируем это понятие, если определение преступления в каждом государстве различное, как и состав оного?! Гомосексуализм в СССР - преступление, в Нидерландах - повод для вступления в брак, частные валютные операции в КНДР - нарушение закона, в Великобритании - естественный коммерческий акт. Из каких соображений допускались к подписанию Декларации государства, которые вели и ведут себя как заведомые преступники (например, США, СССР)?

4.

Весь тон Декларации проникнут отвращением к Государству, причем не в какой-то конкретной форме, но в принципе. Чтобы убедиться в этом, достаточно прочитать внимательно название Декларации и сделать косвенный вывод. Здесь не просто противопоставляется человек Государству (или Государство человеку), но исходя из установки Декларации указать, намекнуть она вообще не принимает в расчет его правовую деятельность, предполагая государство изначально агрессивным по отношению к человеку.

Марксистское сужение понятия государства как средства выражения классовых интересов уже имело свои печальные результаты (в СССР, в Китае, на Кубе). Пора разобраться серьезно.

Во-первых, чтобы судить о государстве, следует знать, что это такое. Представление о нем как о совокупности верхушечных сил (правительстве-мироеде), сидящих в возке, запряженном армией - как минимум примитивно. Во всяком случае история показала, что за ограничением функций государства следует ограничение ограничителей, а за демагогическим отрицанием его (марксисты) идет неслыханная по жестокости и ущербности форма государства - монократия (тирания=диктатура).

В действительности государство есть любая снятая форма движения снимающих форм (или Я). Снятых форм множество. Так вот государство - соотнесенная (системная) совокупность снятых форм движения Я. А движение - во всем, следовательно, во всем и снятые и снимающие формы, и уничтожая одно, мы уничтожаем другое. Поэтому отрицать необходимость государства, сатанизировать его, выискивая в нем выражение только насилия, преступно и безграмотно.

Государство, соответствующее Понятию, есть прежде всего организатор взаимоопределения множества Я, гарант стабильности и безопасности. Декларация же, своим пафосом ограждая человека от государства, паразитирует на недалекости обыденного сознания и, отталкивая государство от человека, провоцирует взаимное неприятие!

Из сказанного не следует выводить филантропизм как основную функцию государства. Государство в правовом смыслах - конкурент Личности, но - равноправный конкурент! Именно неучет конкурирующих с Личностью правовых Лиц - Государства, а также (исходя из принципа Третьей логики) Закона логически дискредитировало Декларацию.

Почему "Декларация прав ЧЕЛОВЕКА" должна была осмыслить права ГОСУДАРСТВА?

Да хотя бы потому, что государства (несмотря на абсурдность этой ситуации) ее подписывают! Потому что, осмысляя права государства, мы осмысляем и его ответственность; еще проще - давая предел государственного права, мы определяем право человека не как субъективную дефиницию, не как счастливое пожелание, но как правовую реальность, ибо предоставляя право, мы вправе требовать и ответственности.

5.

Декларация уйдет в историю блефом. Она обещает то, что нельзя дать в принципе. Мы далеки от мысли, что замеченные нами недостатки Декларации для кого-то внове. Однако тот факт, что логически совершенно беспомощный документ до сих пор существует, наводит на мысль, что этот вздор кому-то выгоден.

Он может быть выгоден:

1. Государствам, закрепившим за собой семиотический узус Декларации, которые, используя этот узус, будут дискриминировать конкурентов, выискивая нарушение прав человека даже там, где этого нет или имеет совершенно другой смысл.

2. Государствам с сильной и агрессивной валютой, требующей "во имя человека" постоянного преодоления границ и таможенных барьеров (США).

3. Государствам закрытого крепостнического типа для осуществления правительственного произвола (СССР), где семиотический ряд Декларации полностью деформирован сообразно частному законодательству.

4. Государствам со слабой валютой, для обеспечения своей стабильности при признании своего рабского положения на мировой арене.

5. Лицам, контролирующим рынки, нуждающимся в свободной циркуляции дешевой рабочей силы, ценных кадров и сырья.

6. Лицам, обеспечивающим прибыль за счет устранения таможенных препятствий.

7. Лицам, не имеющим ничего включая интеллектуальные способности, - в качестве мифологемы мировой справедливости.

8. Преступникам, получающим возможность под ширмой Декларации скрываться или скрывать свои преступные доходы на территории другого государства.

Как видим, односторонность Декларации не так уж прекраснодушна и наивна. Однако напомним, что любая односторонность опасна. К примеру, безответственное стремление к стиранию границ ("Единая Европа"!) чревато, поскольку граница есть не только фактор помехи, препятствия со знаком минус, но фактор, например, культового, финансового иммунитета.

Реально действующие границы могли бы остановить развитие, например, СПИДа, ответственность за стремительное распространение которого несут США (не за возникновение, а именно за быстрое распространение).

Почему ООН, смотрясь в зеркало Декларации, заботится о правах одной стороны, забывая о правах другой? И это в момент, когда США вместо знамени со словом "свобода" должны нести компенсационные чеки за темпы распространения СПИДа? Если от темпов оборота зависят темпы дохода, то пусть платят неустойку за побочный эффект! Кому это решать? ООН?

Исходя из сказанного, о необходимости нового документа вряд ли стоит дискутировать. Вопрос в другом: кто имеет право на составление этого документа? ООН? Организация, последовательно проводящая в жизнь свою непоследовательность? Организация, в самом названии которой видим ту же скоропалительную претенциозность, что и в ⌠Декларации■? ООН действительно ли - ⌠объединенных■? ⌠Единство■ - это термин, и никто не может вкладывать в него ограниченное содержание -иное, кроме логического. Неужели ООН может утверждать, что внутри нее было и есть единство, причем с самого основания?

В силу своей односторонней деятельности ООН не имеет нравственного права составлять новый документ, поскольку она по существу политическая организация, которая в силу своей односторонности выражает не нейтральные интересы истины и справедливости, но интересы политически выгодной стороны. К примеру, утверждается, что членами ООН могут быть только миролюбивые государства (из Устава ООН). Хорошее положение, но как определяется ⌠миролюбие■? Если агрессивность одного государства считается миролюбием, а другого - нет: к примеру, США и Ирак. Захватнические инстинкты и функция доллара очевидны всем, как очевидна (допустим, хотя это не так) экспансия Ираком Кувейта. Почему одну форму экспансии ООН принимает, а другую отвергает? Лишь потому, что другой процесс завуалирован? Но результат-то один!

В ООН нет методологов масштаба Гегеля, поэтому создавать законодательство, которое соответствовало бы Понятию Закона, она вряд ли способна. Что же касается юристов из ООН, то их профессиональные навыки в этом случае не нужны. Задача юриста - проводить в жизнь данное законодательство (даже если оно будет от первого до последнего слова ложью), тогда как у законодателя (методолога, ученого) прямо противоположная задача - выявить Истину в форме Закона и манифестировать ее. Иначе говоря, создать принципиально иное законодательство, к чему деятели ООН не способны по определению.

Можно возразить, что ООН, как и основной ее документ, есть просто акт доброй воли, ставящий своей целью формирование гуманных идей и - самое важное - провозглашение общечеловеческих идеалов. Тогда и выражаться следует точнее: будущих прав, необходимых прав и т.п. Провозглашать же права, которые не мотивированы логически, которые нельзя дать и нельзя взять, - либо ребячество, либо политический блеф.

Наконец, ⌠общечеловеческий■ - это какой? Зачем бросаться словами? Кто сейчас может взять на себя ответственность не только за провозглашение этого идеала, составленного из призрачных библейских, дискредитированных самой библейской практикой фраз - но за логическое его развертывание? Стоит ли заниматься самообманом на краю пропасти?

8. Права человека и права личности

⌠Права человека!■ Давайте попробуем разобраться в этих словах без политического шаманства.

Человек - это биологическая особь с совокупностью биологических потребностей. Он вписан в природный мир и отличен от него некоторыми свойствами.

Спросите, зачем же так обеднять существо человека? Вовсе нет. Если речь идет о любом и каждом, без изъятия, человеке вне его национальных особенностей, вне конфессий, вне идей, вне языка, вне государства, а просто человеке - мы правы.

Если же мы станем осмыслять иное, привнесенное историей, опытом, гением - то, что существует помимо биологического, то мы должны заговорить о новом качестве человека, соответственно освободиться от понятий "любой", "каждый" и осмыслять привнесенное как неотъемлемую часть человека.

Но тогда это будет не только человек, но человек плюс то, что делает его не только животным. А если так, то почему, осмысляя и утверждая права человека, мы не осмысляем прав иного в человеке?

Это первое глобальное соображение, полностью нивелированное в "Декларации прав человека", дающей то, что невозможно взять и невозможно предоставить всем сразу и в одинаковой мере. Пафос ⌠Декларации■ именно уравнительный!

Если же осмыслять и юридически не закреплять все разнообразие форм иного в человеке, то мы рано или поздно придем ко лжи. В эйфории прав, которые человек зачастую додумывает и берет произвольно, он забывает о другой стороне права - ответственности.

Тогда где наряду с "Декларацией прав" "Декларация ответственности"? А где декларации прав тех частей целого, которые сосуществуют с человеком? А именно Государства, Закона?

Если их не будет, то "Декларация прав человека" оборачивается правом на беспредел. Объявляя права человека (да еще их приоритетность!), мы допускаем права любого его "желания, любого влечения, вплоть до находящихся на уровне бедра, зуба, кулака, курка - словом, любой произвол. Человек сам становится носителем норм, их регулятором и исполнителем. Перспективы у подобных "прав" слишком однозначны. Делая человека регулятором своих прав, мы позволяем ему все для достижения провозглашенных прав. Право на жилище? Замечательное право! А если в жилище другой? Право иметь собственность? А если это чужая собственность? Все слышали о диктатодолларах? Это деньги негодяев, получивших ⌠права человека■ на тайну вкладов в Швейцарии (от народа, кровь, пот и слезы которого вырастили эти диктатодоллары). И все исходя из ⌠прав человека■ - из его желания иметь благосостояние, соответствующее его понятиям! А если кто-то восхотел женщину, вот тут, не сходя с места, отчего ⌠права■ его желания не удовлетворить сейчас же?

Мы не передергиваем - мы завершаем логику прав человека: они определяются его инстинктами. Составители "Декларации" забыли, что ложь имеет свойство бумеранга.

Чем отличаются права личности от прав человека? Чем вообще отличается идея личности от идеи человека? Относительно последнего мы высказались. Личность - нечто противоположное человеку. Личность - результат опосредствованной деятельности человека, то есть результат деятельности не только человека, но других феноменов: снятых форм (государства), и самого снятия (закона). Личность в первую очередь лицо некоторого лица - предмета приложения сил, предмета, который снимается в личности, а личность в свою очередь снимается в предмете.

Таким образом, решающим отличием человека от личности является то, что отличает неразвитого от развитого, неспособного от способного к самоопределению (то есть не только к отрицательной деятельности - "я хочу", - но и положительной - "я делаю").

Давая что-то сразу всем, мы не даем этого никому. Если же "предоставление" состоялось, то оно в ближайшее время перерастает в гамлетовскую формулу: "Слова, слова, слова". Права Личности - это не то, что дают, а то, что личность заслужила вложением своих усилий в осуществление прав других личностей. Право не падает с неба, оно создается как общий энергетический потенциал, а затем наращивается во взаимообмене, где объем прав отдельной личности будет зависеть от единого правового потенциала. Опосредуясь через иное, личность закрепляется в ином, заинтересовывает собой это иное и затем, отработав на иное, от иного и получает свое право. Закон сохранения права, - получается так. Не забудем при этом интересы еще двух феноменов, также заботящихся о потенциале права, и которые в создании правовой мощности заинтересованы не меньше. Речь идет о Государстве и Законе.

Задача современного интеллекта - обеспечить взаимодействие трех феноменов и закрепить их всеобщие права. Это возможно сделать только при предоставлении им возможности принципиально участвовать в правовой деятельности.

Довольно унижать себя и лгать "Декларациями мифических и преступных прав человека".

7. Вывод

Неполноценность и односторонность основополагающего документа ООН, отсутствие сопряженности юридических субъектов (в Декларации - человек, в ООН - нации, которые являются фикцией, поскольку хозяевами положения являются государства) ставит и Декларацию и ООН вне Закона и Права.

Неполноценность и односторонность Декларации - первое основание для вывода о политической (а не юридической) природе ООН и первый повод к ликвидации ООН.

8. К новому документу

Прежде чем приступить к подготовке документа, мы должны установить причинную форму необходимости этого документа. В документе она преобразуется в телеологическую форму - форму цели.

1. Далее, четко представить правовой масштаб документа и его правовой предел.

2. Новый документ должен учесть максимум правовых лиц: Личность, Государство, Закон.

3. Документ должен представлять из себя форму логического развертывания понятия "Закон" и иметь следующие моменты:

• определение Закона,

• определение Законодательства - формы положения Закона,

• определение специфики межгосударственного законодательства в отличие от внутригосударственного,

• текст с четкой последовательностью:

• - определение противоречия предпосылки,

• - снятие противоречия в данном,

• - определение противоречия в данном для предыдущего и т.д.

4. Завершается текст констатацией полноты того, с противоречия чего он начался, - Закона.

5. Оставляя право неподписания документа для каждого юридического Лица, Всемирная Лига (будущее объединение всех юридических лиц) может потребовать от каждого Лица - если они имеют в своей деятельности претензии межгосударственного и международного масштаба - свой вариант документа. В случае бойкота этого требования юридическое Лицо лишается правомочности, ограничивается в жизнедеятельности, а в случае нарушения этих ограничений, предстает перед судом.

И последнее. Чтобы документ имел смысл, должно быть предусмотрено рассмотрение любой претензии со стороны любого правового Лица к другому.

Несмотря на кажущуюся невыполнимость этого требования (например, выражение претензий человека к Мировому Сообществу), его законодательная реализация продемонстрирует, что мировая мысль, законодательная и юридическая практика достигли высшего уровня - преобразования декларируемых ценностей в ценности реальные и что наконец мировой орган становится действительным правовым органом, а не политическим придатком в руках временщиков, слепота которых усугубляет кризисные процессы в мире.

ПРИМЕЧАНИЕ. Даже при очевидных преимуществах дан-ный проект готов выдержать любые законодательные конкурсы.

Именно в таком виде международный законодательно-правовой документ перестанет быть семиотическим оружием одних против других.

С.Н. Магнитов.
"Тринитарный Собор"