Т Е Р М И Н О Л О Г И Я > > >
 

Sephardic

Сефардический -- по Ури Каину, сефардическая музыка это "музыка культурной сефардической традиции, культуры евреев, происхождение которых берет начало в Испании и перетекает затем во время Испанской Инквизиции в Арабские области Марокко и Ближнего Востока. Сефардическая музыка характеризуется "мелизмой", протяжным напевом поверх инструментальной музыки, производимым инструментами, главным образом обнаруживаемыми в Арабских странах Северной Африки и Ближнего Востока. В этой музыке бесконечно повторяющиеся ритмы зачастую направлены друг против друга. С этой точки зрения она является превосходным материалом для современного сэмплирования и генерации диджеев".

Klezmer

Клезмер -- В переводе с идиш - музыкант. Чем музыка Клезмер отличается от Балканской традиционной музыки? По Мэтт Дарио, "Клезмер это традиционная мелодическая музыка Ашкенази (Ашкенази - этническая разновидность евреев, выходцев из Восточной Европы) -- восточно-европейская еврейская или идиш инструментальная и танцевальная музыка с характерными идиш интонациями и манерами и правильными ритмами". По сути дела Клезмер и Балканская музыка очень схожи, и конечно, в Балканской музыке можно обнаружить более сложные размеры и непарные временные сигнатуры.

Hasidic

Хасидский. -- вокалист PHAROAH'S DAUGHTER Basye, выросший в Хасидской общине, утверждает: "Люди думают, что Хасидская музыка и музыка Клезмер европейского происхождения, но на самом деле евреи жили в Персии задолго до того, как они перебрались в Восточную Европу. Хасидская музыка сохраняет древнейшие традиции Иудаизма, со всеми его Хасидскими праздниками, общинными ритуалами, молитвами, и даже выраженными в музыке работами по дому, которыми занимаются женщины. Используя слова из священных текстов или, выраженная как "земирот" (экстатические медитативные и монотонные воспевания), Хасидская музыка обладает тоскливым, плачущим ароматом".
 

И С Т О Р И Я > > >

На протяжение около шести сотен лет Оттоманская империя соединяла собой Европу и Азию, в точности так, как и ее греческие и византийские предшественники в течение веков преображали культуру европейских земель Севера и Запада влияниями с Ближнего Востока. С берегов Босфора и Черного моря прибывали потоки музыкальных течений, которые наводнили большую часть Восточной Европы, перемешивая в своих волнах местные стили и репертуары. В свою очередь музыка Румын, ашкеназйских евреев и славянского мира в своем развитии стала двигаться в южном направлении через Балканы к Стамбулу и далее. На протяжении всего пространства великой культурной сходки, в городах и селах от Иаси до Измира и от Бухареста до Бурсы, бесплотный дух Оттоманских песнопений, пульсирующие цифтетели извилистых турецких скоморохов 19-го века, пылкая сефардическая романтика и извилистые греческие сиртаки и хассапико (танец палача) встретились с иудейскими фрейлехами, румынскими хора и хангу и украинской коломайкой. В таких портовых городах как Одесса, Стамбул, в точности как и в Новом Орлеане, калейдоскоп наций и народностей - греки, евреи, армяне, румыны, болгары, романцы, татары и многие другие - сделал понятия Востока и Запада размытыми, незаметно трансформируя их в мелодическую реальность пульса урбанистической культуры на исходе века.
 

J A M  -   J E W I S H   A L T E R N A T I V E   M O V E M E N T

Еврейское Альтернативное Движение было создано под эгидой Knitting Factory Records в апреле 1998 года. Авторами и идеологами этой организации стали музыканты KFR, давно и серьезно занимающиеся поисками новых выразительных средств для традиционной еврейской музыки. По сути дела дух этого объединения витал в воздухе лейбла довольно продолжительное время и только официального, законченного образа не доставало этому движению для более точно определенных целей и задач. Растущая популярность еврейской национальной музыки стала одним из главных побудительных мотивов для формирования JAM. Как творческая организация, JAM становится все более сильной, концентрируя в себе множество любопытных открытий в области этнической музыки, развивая отношение к еврейской культуре не как законченному и запечатленному навсегда образу древности, а как к постоянно обновляющейся традиции, где новые творческие силы есть залог постоянного роста и новаторства. Вливаясь в наш техногенный мир с живой и цветущей поэтикой, артисты JAM становятся отображением уже реальной культурной среды, времени, места и конечно, музыки. Независимо от мэйнстрима и коммерческой оправданности, музыкальные проекты JAM охватывают довольно широкий спектр стилистических трендов, где нет места ограниченности и зацикленности на иудаистской идее. JAM как движение становится равнозначным JAM как стилю. Единая семантическая образность и единая органическая среда живой музыки, представляемой музыкантами JAM позволяют рассматривать это явление как совершенно самостоятельную и развивающуюся по особым законам творческую организацию, приветствующую тем не менее все стилистические и личностные пришествия извне. JAM вносит в мировую музыкальную среду целый ряд новшеств - собственную терминологию и неповторимый спектр этнической музыки, замешанной на современном джазе и фолке. ЯиМы представляет некоторые проекты, ставшие родоначальниками движения JAM и в некоторой степени отражающие большую часть стилистики всего движения вцелом.

 
Zohar: Uri Caine and Aaron Bensoussan, "Keter" (KFR CD 236)
 

Альбом world music на острой грани электроритмов и сэмплирования. Переплетением электронной дискомании и этнической акустики занимаются на этом альбоме члены проекта Zohar: Ури Каин (piano, electric piano), Аарон Бенсуссан (voice, oud), Эмануэль Манн (bass), Эдам Роджерс (guitar), Джилад (percussion), Лефтерис Бурниас (clarinet) и DJ Olive (sampler, 808). Таинства мистической книги "Зогар" послужили поводом для предприятия, которое осуществили музыканты, интерпретируя в рамках проекта кабалистическую традицию иудаизма, пропущенную через собственное эстетическое мировоззрение джазовых музыкантов.

Аарон Бенсуссан: "Наша музыка не является ни религиозной, ни мирской, по настоящему ее можно охарактеризовать лишь как спиричуэл. Мы постарались использовать все наши возможности для выражения этого духа, духа гармонии, с помощью которого мы надеемся привнести немного спокойствия в этот темный мир:"

Альбом "Keter" представляется голографической картинкой, где видимое слушателю музыкальное изображение зависит от угла бросаемого на него взгляда. С одной стороны запись полна исключительно канонических еврейских гармоний и инструментовок, выполненных в легкой джазово-этнической манере. Здесь фольклорный материал обрабатывается музыкантами очень бережно, акценты расставлены на технику исполнения и качества звука, без вероломного вмешательства современной небрежности "драйва" в старинный культурный пласт. Мелодически и композиционно в произведениях наличествует огромное количество вариаций, разнясь не только по плотности звука и солирующим инструментам, но и по этническим корням - большая часть альбома звучит очень по-арабски. Фольклорная география записи охватывает широкий диапазон от советской Кавказа, с его свадебно-эстрадной тематикой в духе ансамбля "Иверия" и раннего Вахтанга Кикабидзе, до самых окраин европейского континента, где еврейские народы в то или иное время истории сумели оставить свой национально-культурный след.

Если же рассматривать содержательную часть пластинки под другим углом наведения слушательского радара, то окажется, что рамки записи раздвигаются шире, вновь вклиниваясь на арабскую территорию с короткими электронными скетчами на манер Muslimgauze, что, не смотря ни на какие принципиальные разноречия в реальной жизни, имеет абсолютно действительное воплощение в искусстве. Здесь место работы Диджея Олива: из 19 композиций альбома им спродюсировано более половины, на которых возложена функция интермеццо между длинными и сложными вещами Ури Каина.

Эта двоякая устроенность альбома есть самая привлекательная его черта, характеризующая не только разносторонность интересов и возможностей людей, его записавших, но и "демократические" тенденции в современной еврейской музыке, черпающей не только из привычных ортодоксальных источников, но также обладающей восприимчивостью как к духовно близкому традиционному джазу, так и к радикальным техногенным влияниям. Такая необычная комбинация многочисленных джаз-фолковых приемов с минималистичной транс-электроникой плюс высочайшее техническое качество музыки становится причиной того, что альбом не кажется слушателю "слишком этническим", привлекая внимание прежде всего своей пытливой эклектикой и родовым, генетическим единством. Работа Каина и его товарищей может выступить в роли стилистического маяка, указывающего остальным членам JAM не столько точечную, конечную цель их творческих поисков в области сефардического джаза, сколько многообразие направлений, по которым можно следовать в еврейской музыке. Благодаря здоровому и непринужденному духу, смелой нетрадиционности и нетривиальности этот альбом становится одним из любимейших экспонатов на стеллажах редакции ЯиМы.

Это дебютная работа Ури Каина для Knitting Factory. Каин слывет одним из самых заметных и востребуемых пианистов последнего времени. Его артистическая биография продолжается уже более двадцати лет; среди последних работ Каина выделяется его контрибутивная запись для лейбла Winter & Winter. В свое время осуществил шокирующую для любителей классической музыки переработку произведений Малера (1860-1911; австрийский композитор, последователь Бетховена, Шуберта, Вагнера, Брукнера; сочетал классическую традицию с новаторскими идеями экспрессионизма), самой удачной из которых стала "новоджазовая трактовка " "Чудесного рога мальчика". Имеющаяся по поводу его нынешнего детища Zohar публицистика, позволяет сделать уверенное заключение, что и на этот раз Ури Каин не оставил критиков в полном равнодушии.

Второе лицо и первый голос группы -Аарон Бенсуссан, марокканец по происхождению - обладая неординарными вокальными данными, вызывает множество позитивных откликов у публики благодаря своим попыткам осовременить сефардические музыкальные обычаи. Полные аудитории захваченных его дарованием слушателей - типичная картина для тех мест, где проходят выступления Аарона, будь то обычный концертный зал или синагога.

Среди других участников коллектива DJ Olive наиболее известен в среде электронной музыки. Его участие и роль в Zohar обусловлена привычными для него электросэмпловыми разработками.

Журнал "Jazziz" провозгласил Мэтта Дарио и его Paradox Trio одним из самых влиятельных джазовых проектов последних пятнадцати лет, обозначая тем самым большие заслуги музыканта на стезе привнесения Балканских и других world ритмов в джаз. Наводя мосты между клезмер-джазом, средиземноморской традицией, балканским фольклором и другими восточными формами музыки, Дарио делает в своем проекте попытку скрепить отдельные этнические элементы "клезмер-возрождения" прочным цементом невероятно усложненных размеров и гармоний современного джаза.

Это уже третий альбом нью-йоркского трио, парадоксальным образом состоящее из четырех человек: Мэтт Дарио (альт и сопрано саксофоны, кларнет и бас-кларнет, кавал - болгарская пастушеская флейта), Руфус Каппадоча (пятиструнная виолончель), Сейдо Салифоски (перкуссия, думбеки, тупан - различные формы плоских барабанов) и Брэд Шепик (электрическая и акустическая гитара, электрический саз - народный турецкий инструмент, болгарская тамбура - форма барабана). Дарио является постоянным участником множества начинаний Knitting Factory, однако его многогранный талант и разносторонние интересы позволяют ему быть задействованным в большом количестве других проектов. Он участник группы Klezmstics, также Новой Кельтской группы Whirligig, ведущий музыкант свинговой команды Ballin' the Jack и Recycled Waltz Orchestra - квинтета кинематографической музыки.

Разработка балканской этнической тематики носит у Paradox Trio чрезвычайно усложненный характер, где музыканты более заботятся о совершенстве и гибкости размера и выполнению невероятно замысловатых ритмических трюков, чем о мелодической привлекательности исполняемых произведений (из девяти собранных на альбоме треков шесть - обработки турецких, греческих, румынских, цыганских и болгарских народных мелодий). Paradox Trio можно сравнивать с еще одним американских этно-балканским джаз-роковым проектом Pachora, однако там не уделяется столько очевидного места музыке клезмер, концентрируясь в основном на чистой балканской мелодике с не совсем традиционным гитарным инструментарием. У Paradox Trio стилистически все гораздо строже, Дарио очевиден в своем стремлении сделать качественное переосмысление клезмер-музыки без каких-либо отклонений к популяризации жанра, без компромиссных слабостей в аранжировках и приближении к общепринятым этно-музыкальным нормам, когда все "несущественное", "неудобное для слушателя" и "трудновоспроизводимое" отбрасывается и на попа выдается прилизанный танцевальный опус с "восточным орнаментом". Как и у ансамбля Ури Каина Zohar, Paradox Trio используют все возможные мелодические ниши для проявления поставленных перед собою возвышенных задач сохранения истинного духа балкано-еврейской музыки Клезмер: здесь можно встретить и медленные, легкие черноморские рассветы, и мучительные заходы солнца над куполами Стамбула, и задорное торжество по случаю сбора урожая винограда. Однако по сравнению с Zohar, Мэтт Дарио не позволяет себе прикасаться к через чур очевидным предметам нашего времени - этническую музыку Paradox Trio доносят до нас почти такой, какой она была много лет назад, изменяя ее только в случае крайней необходимости, зачастую только тогда, когда это обусловлено современным техническим оборудованием студии и музыкантов. Самим же музыкантам очень часто отводится специальное место в рамках той или иной композиции для проявления их исполнительского мастерства: музыка полна сольных партий, где баланс между чистой демонстрацией возможностей нетрадиционных для джазовой сцены инструментов (саз, кавал, тупан, тамбура) и поиском новых возможностей для такого инструментария очень чисто соблюден.

На альбоме запечатлен голос румынской певицы Маргареты Паслару, исполнившей вместе с импровизирующим квартетом красивую печальную дойну. Дойна - это хорошо известная в клезмер-музыке форма инструментальной композиции со свободным размером, имеющая румынские корни.

На Knitting Factory выходило еще два альбома Paradox Trio: "Flying at a Slunt" (1997, KFR206) и "Paradox Trio" (1995, KFR171, unavailable).
 

Klezmer Festival '98, "Live at the Knitting Factory!" (KFR 238)
 

Один раз в году, во время декабрьских рождественских праздников клуб/лейбл Knitting Factory, в рамках которого и был основан саблейбл JAM, поводит фестиваль еврейской музыки, на который созываются все известные представители нью-йоркской клезмер и сефардической сцены. Один из первых релизов JAM был основан на концертных записях фестиваля в конце 1997 года - это сборник "JAM Compilation 1998", который содержал выступления Энди Стэтмана, Ури Каина, Дэвида Кракауэра, Гэри Лукаса, группы Naftuli's Dream, поэта Стивена Далачинского и некоторых других.

В конце 1998 года фестиваль опять собрал знаменитостей клезмер-музыки, опять сборник фестивальных выступлений с более узким, но по-прежнему качественным составом: Hasidic New Wave, Naftuli's Dream, Klezmokum, Paradox Trio, Pharaoh's Daughter, Psychedelicatessen, Гэри Лукас.

":Богатство и гармоний и мелодий. Великолепная смесь Балкан, Ближнего Востока, совершенно разнообразной цыганщины и еще черт-те-чего. И вот какая штука -- ярко выраженный свинг: Лет 100-110 назад это появилось на Манхэттене. Теперь один из манхэттенских клубов - Knitting Factory - является центром клезмерской музыкальной культуры США: Истинно Создатель сотворил их друг для друга - клезмер и джаз" - пишет Сергей Золотов, журнал "Джаз-квадрат".

Превосходное средство ознакомиться со всем движением сразу: каждый коллектив, представленный на сборнике, имеет помимо своего отличительного лица еще некие внутренние переклички с каждым из других ансамблей - признак не разрозненных, пусть и ярких явлений, но взрослой, оформившейся структуры, каковой без сомнения является JAM.

Разумеется, индивидуальное видение еврейской культуры в рамках общемирового музыкального движения присутствует у каждой из групп - о тех или иных из них можно говорить как о более или менее ортодоксальных, использующих разнообразные приемы сефардического джаза, с относительно единым подходам к трактовкам этнического материала (Hasidic New Wave, Paradox Trio, Naftuli's Dream, Klezmokum) -- имена лидеров этих коллективов давно и привычно встречаются в связи со всеми событиями в области сефардической и клезмер-музыки. Однако на диске можно услышать и более радикальные веяния в рамках того же JAM'a - такие смелые проекты как Psychedelicatessen (руководитель - Фрэнк Лондон, ведущий блестящего ансамбля Hasidic New Wave) конструктивно отличаются от вышеприведенных групп желанием отойти от подчинения строгим акустическим и техническим нормам, корни которого, естественно, находятся в традиционном джазе. Собрав в составе группы таких известных личностей, как Эллиотт Шарп, Дэвид Лихт, Адрианна Купер, лидер, по нашему мнению, нынешнего сефардического джаза Фрэнк Лондон узаконивает совершенно другие подходы и методы трактовок еврейской национальной музыки - джаз уступает здесь место джаз-авангарду, шумовому року а-ля Эллиотт Шарп или Ли Ранальдо и прочим неадекватным на первый взгляд стилям. Еще один своеобразный вариант музыки клезмер - представленный Гэри Лукасом монолог для акустики Gibson J-45 1946-го года: светлая рождественская рапсодия с уникальны звуком, достойным инструмента.

Еще одной особенностью альбома является то обстоятельство, что только Hasidic New Wave и Paradox Trio имеют в каталоге Knitting Factory регулярные релизы.

Клезмер-музыка становится узнаваемой и влиятельной, имеющей достаточно сил для более широких мультикультурных проникновений. И как самостоятельная часть еврейского искусства, и как более общее явления всего музыкального и не только музыкального процесса безграничной мировой культуры - сефардический и клезмер-джаз занимают достойное место, без каких-либо ссылок на узкоспецифичность и национальную замкнутость.
 

Один раз в году, во время декабрьских рождественских праздников клуб/лейбл Knitting Factory, в рамках которого и был основан саблейбл JAM, поводит фестиваль еврейской музыки, на который созываются все известные представители нью-йоркской клезмер и сефардической сцены. Один из первых релизов JAM был основан на концертных записях фестиваля в конце 1997 года - это сборник "JAM Compilation 1998", который содержал выступления Энди Стэтмана, Ури Каина, Дэвида Кракауэра, Гэри Лукаса, группы Naftuli's Dream, поэта Стивена Далачинского и некоторых других.

"They're back! So grab your joints and kick up a raucous celebration in High Holiday manner! Команда, которую заграбастала нью-йоркская полиция за курение марихуаны прямо возле входа в клуб Knitting Factory, возвращается со своим третьим альбомом для KFR: Еврейская музыка, нью-йоркский панк, Даунтаун-джаз, и дух всего, чего только возможно выносят эту пластинку к самым окраинам музыкального экстремума и обратно. В традициях The Klezmatics, Джона Зорна, The Dead Kennedys, а также пра-пра-прадедов национальной еврейской музыки Hasidic New Wave выходят на современную джазовую сцену, перемалывая стили для создания своего собственного, узнаваемого всеми голоса".

Хасиды - ортодоксальные евреи, строгие блюстители иудейских законов Торы, залог сохранения вековых традиций и устоев древнего народа, который имел божественное предназначение. Каковы бы ни были загадочны и непостижимы пути Хасидов, каким бы образом не склоняли их отойти от канонов иудейской веры, сколько бы преград не встречалось на их тернистой дороге к будущим поколениям, они останутся стойким хранителями древних книг, заключенных в них откровений, которые выведут человечество на верный путь.

Из всех вышеописанных проектов - Hasidic New Wave в какой-то мере самый ортодоксальный и консервативный ансамбль, наиболее приближенный именно к еврейской мелодике, и в то же время обильно и так же консервативно питаемый традициями разнообразных течений джазовой музыки. На стыке древней сефардической традиции и приведенных к современному совершенству джазовых аранжировок рождается исключительно мелодичная и выразительная музыка группы Hasidic New Wave, ведомой замечательным музыкантом сефардической сцены трубачом Фрэнком Лондоном (известен и значителен его предыдущий проект The Klezmatics) и саксофонистом Грегом Галлантом. Спродюсирован альбом вездесущим Крамером, который на этот раз решил ознаменовать сефардический джаз своим участием: Впрочем, после этого этот джаз получает совершенно новое имя - хайсид-джаз!

Однако где чья заслуга знают только сами участники ансамбля: гитарист Дэйвид Фьючински (Screaming Headless Torsos), Фима Эфрон (Screaming Headless Torsos) - бас и Аарон Элександер (Babkas, The Klezmatics, ":кажется, что он играет в Knitting Factory почти каждую ночь:") - барабаны. Фрэнк Лондон признается одним из самых значительных музыкантов, играющих сегодня еврейскую музыку. Помимо его широко известной группы The Klezmatics, в рамках которой Лондон предпринимал свои первые попытки джазово-еврейских перевоплощений, он также имел совместные записи и выступления с патриархом сефардического джаза Ицхаком Перлманом. Его фото появилось в одном из номеров Rolling Stone за 1997 год, когда журнал делал обозрение звукозаписывающих сессий, которые Фрэнк предпринимал вместе с Ben Folds Five. В разное время Лондон появлялся на пластинках Джона Спенсера, Джона Зорна, They Might Be Giants, Дэвида Бирна, LL Cool J, и бесчисленного множества других. В свою очередь Грег Галлант не менее известен как талантливый и заслуженный саксофонист. Признанием пользовались его контрибутивные выступления для Cybernetic Sax Quartet, Piamenta, Wall/London Band, Avantango, а так же множественные совместные работы с Билом Фрисселом, Кенни Барроном, The High-tops. Помимо всего прочего Грег является художественным директором Hudson Artists Stage, организации джазовых музыкантов при государственном совете штата Нью-Джерси, а так же членом джазового факультета колледжа Rutgers-Newark.

Альбом "Kabalogy" завершает начатую "хасидами" в 1997 году трилогию: ее началом послужило появление дебютного релиза HNW - альбома "Jews & The Abstract Truth" (KFR192, 1997), а продолжением - пластинка "Psycho-Semitic" (KFR203, 1998). И там и там HNW старались как можно полнее отобразить внутреннее отношение к еврейскому миру, его противоречивой истории, разноликому характеру еврейского народа. Свое предосудительное мирское поведение (их пару раз задерживали за травку и все такое прочее) члены HNW противопоставляют своей духовной внутренней жизни, воплощенной в музыке. Все краски хасидской жизни нашли свое воплощение на предыдущих альбомах группы: интенсивная смесь всех влияний и взаимопроникновений из тех мест, где евреи смогла побывать за долгую историю своей кочевой жизни; клезмер, персидская музыка, Ближний Восток, рок, джаз, диско, импро, канторское пение -- калейдоскоп стилей и настроений. HNW имели обыкновение играть на свадьбах у хасидов - эта связь стала обусловливать и отношение к сути их музыки: абстрактная свадебная феерия с присутствием народных мелодий и импровизационной свободы.

Последнее творение HNW - легкая элегия с преобладанием серьезных тонов и лирических оттенков в когда-то полыхавшей веселием музыке. Они по-прежнему шутят (последний трек на альбоме - переделка суперхита Dead Kennedys у "хасидов" получившего название "Giuliani Uber Alles"), но не этот жалковатый юмор становится той привлекательной чертой их стиля, который не смотря ни на что значительно повзрослел со времен первых релизов группы. HNW приобрели массу мастерства при своих прикосновениях к еврейской традиционное мелодике, интегрируя исконные, почти сусальные "семь-сорок" в сложную, высоко профессиональную структуру эклектичного джаз-рока. Склоняя мотивы своих пьес то в меланхолическую, созерцательную канву, то в оживленную атмосферу фольклорного водоворота, балансируя между праздничными, близкими к народным аранжировками и спонтанным импровизационным фри-джазом, Hasidic New Wave и в самом деле могут с легкостью шаржиста набросать примерный путь новых хасидов, где в равной мере есть место радости и печали, трудностям и праздникам.

В каталоге Knitting Factory Records имеется один выдающийся релиз, авторство которого принадлежит Фрэнку Лондону - вышедший в 1996 году саундтрек для фильма Джонатана Бермана "The Shvitz" (KFR144). Вместе с целой плеядой именитых музыкантов нью-йоркского Даунтауна и окрестных андеграундных пространств, среди которых были Эллиотт Шарп, Дэвид Лихт, Себастьян Стейнберг, Марк Рибот, Алисия Свигалс, Грег Уолл, Мэтт Дарио, Стив Попкин, Русс ДиБона, Тина Киндерманн, Кристофер Коули, DJ Nastee, Роберт Муссо, Лорин Скламберг и Джим Лефф, Лондон создал превосходное экспериментальное пространство для клезмерического возрождения традиционной еврейской музыки.
 
 

J A M   H I S T O R Y > > >

KFW123 V/A - "Klezmer 1993".
Свидетельство давних родственных связей лейбла Knitting Factory с клезмер-джазом, возникновение и возрождение которого происходило в недрах клуба. Компиляция рассказывает о расцветающем явлении, эстетике, формирование которой только начиналось. Содержит первые записи проекта Джона Зорна Masada.

KFW900 RABBI MICHAEL TWERSKI - "The Music of Rabbi Michael Twerski"
Оркестровки и аранжемент Изроэля Лэмма, при участии тенора Авроми Флэма, Даниэля Белявски (фортепиано), и членов Израильского Филармонического Оркестра, дирижер Зеев Дорман.

KFR199 ROY NATHANSON - "Camp Stories"
Саундтрек к фильму Герберта Бейгеля "Лагерные истории". Композиторская работа Роя Натансона, Энтони Коулмана и Эвана Бейгеля. Музыкальное путешествие в восточно-европейскую еврейскую традицию, в котором приняло участие множество даунтауновских завсегдатаев, в том числе большинство из Jazz Passangers, Энтони Коулман и Дуг Вайселман.

KFR204 PEEP - "The Joy of Being"
Осуществленный в 1997 году проект виолончелиста Фреда Лонберг-Хома, при участии Майкла Аттиаса, Эда Раттифа и Роберта Кимино. Полагайте, что это вальсирующий клезмер-авант-фолк-свинг всплеск.