|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Убивец. |
|
|
А сцена была такова: стою во дворе с лопатой, отдыхаю. Только что отскреб тротуар и подъезды от весенней наледи. подходит ко мне бабулька, сухонькая, легкая - божий одуванчик. Правда, одуванчик довольно помятый, потому как пальто у нее в грубых складках, на ногах сморщенные чулки, из-под шапочки выбиваются серые волосы клочьями. - Сынок, бабка замялась, собираясь с духом, тебе покажется смешно: тут кошка бегала, не видел? "Что тут смешного? Этих кошек во дворе как собак нерезаных." - подумал я, а сам говорю: - Сегодня не видать, бабуль. - Тебе покажется смешно: - снова начинает мямлить старушка, явно смущаясь, - но кошку: убить надо. - За что? - спрашиваю. - Она бездомная, жила в подъезде, я ее кормила, а она сбежала. - За это убивать? - удивляюсь. - Да нет, - раздражается бабка, считая меня бестолковым, - она в последнее время толстая ходила, беременная то есть. "Беременными бывают обычно женщины, но смысл понятен", - думаю про себя, а вслух говорю сочувственно: - Недавно март прошел, бабуль, увы. - Дак ее надо того: Чтобы не плодилась. А то сама беспородная, может, больная, котят принесет беспородных, хилых. Да еще вонь и всякие воши: Пусть породистые да здоровые живут: Тебе это покажется смешно. Мне - обидно. Я вытягиваюсь в струнку и чуть ли не рапортую по-солдатски: - Ничего смешного не вижу. Убийство кошек - самое серьезное дело. Порешить кошку? Мигом! Вам как? - Что как, сыночек? - в бабкиных глазах легкий испуг от моей солдатской готовности убивать кошек. - Вам как? Утопить? Запросто! Надеваешь кожаные перчатки, чтоб кошка не оцарапала руки, берешь ее за шиворот и - р-раз! - в воду. Она вырывается, царапается, а потом - буль-буль-буль: - Что ты, Христос с тобой. - испуганно машет руками бабка, только не топить. - А может, шмякнуть ее о стенку? Хватаешь за задние ноги и трах об угол - мя-у! - только мозги брызнут. - Упаси господи! - ойкнула старуха растерянно. - Ага! - азартно кричу я, - значит, повесить? Веревку подбираешь. Тонкую прочную и скользкую. Потом ласково гладишь кошку, она доверчиво мурлычет, а ты ей петлю на шею и - вжик! - резко дергаешь вверх. Кошка брыкается, бьет лапами по воздуху, дергается в конвульсиях, затем храпит, язык вылезает: - Что ты, что ты?! - возмущенно говорит бабка, ярко представив картину кошкиной смерти, - разве можно так тварь божью мучить? Ее надо убить гу: гуманно! Я начинаю злиться. - А может, вам ее сжечь? - в упор спрашиваю бабку и быстро, почти скороговоркой произношу, - Обливаешь кошку бензином, чиркаешь спичку, и кошка вспыхивает, как факел. Отпускаешь, и кошка метеором несется куда глаза глядят. И страшно орет! просто дико орет! За два квартала слышно. Мечется по двору, только искры летят, только искры летят!.. - Изверг! - вопит побелевшая старуха, - как можно живое палить?! Да что ж ты над животными издеваешься? Живодер! Ирод! Убивец! Уби-ивец! Возмущенная бабка быстро уходит, почти убегает, потрясая сухими кулачками. Кажется, что ее мятое пальто все трепещет от гнева. Долго еще слышен ее визгливый голос, а я опершись на лопату, стою и смотрю ей вслед. Мне смешно и грустно: "Эх бабка, бабка, а говоришь убить. Как будто это просто и весело. Красивой смерти не бывает. c Донцов Федор Макарович 1998 г. |
Связь через редакцию: