Лекция 2
Сегодня вечером я хотел бы поговорить о размышлениях греческих
отцов церкви на тему личности. Хочу сразу уточнить, что когда
говорят греческие отцы , то это не имеет никакого отношения к
современной Греции. Греческие отцы церкви могли быть египтянами и
сирийцами, жителями Палестины и каппадонийцами (т.е. жителями
современной Турции); все они говорили по-гречески, потому что в
восточном бассейне Средиземноморья все говорили на этом языке, на
том самом языке, который Александр Великий донес до Центральной
Азии.
Не стоит противопоставлять греческих отцов церкви латинским
или сирийским отцам. Но можно сказать, что именно греческие отцы
наиболее углубили христианскую мысль. В истории христианства всегда
были отцы Церкви, и они всегда будут, вплоть до самого Второго
пришествия Христа.
Например, я хотел бы сказать несколько слов о
творениях св. Григория Паламы, жившего в XIV в. Я думаю, что хорошо
было бы сохранить название св. отцы для всех великих свидетелей и
богословов первого тысячелетия, потому что тогда существовала
возможность объединения, которая была впоследствии утрачена. Как
правило, это были епископы, проповедовавшие слово Божие народу.
Большая часть творений св. отцов это проповеди. Кроме того, это были
люди глубоко мыслившие, живущие напряженной литургической жизнью;
некоторыми из них была создана та форма евхаристической литургии,
которая используется нами и сейчас. Например, литургия св. Иоанна
Златоуста или литургия св. Василия Великого. И в то же время это
были люди, которые участвовали в исторических событиях, например,
защищали бедных, отстаивали свободу. Они разработали очень
интересный богословский взгляд на собственность, говоря, что частная
собственность должна существовать для общего блага потому, что земля
принадлежит только Богу. И поэтому, когда мы говорим, что
собственники, на самом деле мы только пользователи. И св. Иоанн
Златоуст говорил, что не надо отделять тайну алтаря от тайны
бедных.
И я мог бы сейчас вам рассказать о великих латинских
отцах церкви, например, о св. Амвросии Медиопанском, который
запретил причащаться императору Феодору за то, что он уничтожил
людей, восставших в Фессалониках.
Св. Василий Великий, чью
литругию мы служим и по сей день, построил рядом с тем городом, где
он был епископом, дом-больницу для нищих, престарелых,
безработных.
Таким образом был сделан значительный шаг в
социальной области жизни. Отцы церкви разъясняли Священное Писание
народу, люди, составляли литургические тексты, чтобы богословие не
было только в голове, но чтобы можно было всем вместе возносить
хвалу. И в то же время эти люди были на служении у бедных, униженных
и оскорбленных, и могли противостоять сильным мира сего.
Итак, мы
поговорили немного о теме личности в размышлениях греческих отцов
Церкви. С самого начала я хочу подчеркнуть, что человеческая мысль
должна была сделать огромный скачок, огромное усилие, чтобы выразить
Божественное Откровение, по отношению к той философии, которая
существовала в то время. И сейчас мы с вами проследим эти поиски в
трех аспектах: в области дискуссий и развития мысли 1) о Троице, 2)
о Христе и 3) собственно о человеке, т.е. антропологии (У древних
отцов Церкви эта тема раскрывается наименее точно).
Итак, сперва
обратимся к размышлениям о Троице. Важно отметить, что для античной
греческой мысли не существовало ничего общего между божественным и
личностью, потому что личность понималась как нечто ограниченное. В
этом смысле греческие философы часто употребляли термин периграф ,
т.е. то, что можно окружить, что имеет определенные границы. Таким
образом, в течение трех первых веков христианские философы
размышляли о Божественном проявлении, всегда связывая Его со
Христом, с Сыном. Он Личность, но Отец, т.е. источник божественного,
оставался для них в какой-то степени безличным. Например, св.
Иустин, отец-апологет II в., говорил, что Отец невыразим, неизречен,
не может находиться в каком-то месте; как Он может показаться
кому-то? как Он может проявиться даже в самом ничтожном уголке
земли? Если Бог проявился, то Он проявился в воплощении, в Сыне. Но
высшая божественность может быть понята как чистая безличностная
бесконечность. Сейчас эти мысли можно сравнить с современной
индийской философией. И об этой высшей, превосходной Божественности
можно говорить только в терминах апофатического богословия.
И для
того чтобы проявиться, Бог рождает Своего Сына, Логоса. И через Него
Он входит в общение с людьми. Поэтому вначале идея личности была
связана с идеей ограниченности, предела. Вначале вы понимаете, что
речь идет об античной мысли, личность была ограничена, и
поэтому в первые три века не говорили о Личности Отца. Говорили, что
Сын Личность, Лицо Отца, Олицетворение Божественного. Это
ограничение оказалось несоизмеримым по сравнению с бесконечностью.
Невозможно понять, как бесконечное может стать личностным. Можно
представить бесконечный океан Божественности; и потом эта
Божественность проявляется, ограничивается во Христе.
В то же
время это вызывало в христианском сознании некоторое замешательство,
неудобство, потому что в сознании христиан было такое предчувствие,
ощущение, что сам принцип Божественного Личностен, и что если
Христос появился в определенный момент времени и в определенном
месте пространства, не означает, что Он ограничен; Христос Бог, Он
не ограничен. Можно сказать, что сердце Евангельского Откровения это
когда Христос говорит о Своем Отце, Он называет Его Авва . Авва это
слово, наполненное очень большой нежностью, нежностью семейной. И
как после этого можно совместить такое слово Авва-Отец и то, что
Божественное безличностно?
И в конце концов в IV в., когда начало
формироваться тринитарное богословие, когда понятие личности было
отделено от понятия ограниченности, пришли к выводу, что это не
противоречие, что Бесконечность, Абсолют может быть в то же время
Личностью. Можно сказать, что это была своего рода христианская
революция, революция в том смысле, что Абсолют и Личность
идентифицировались.
Здесь можно заметить некоторую антиномию: в
приближении к Богу в апофатическом смысле, к Богу, Который всегда
выше того, что мы можем сказать о Нем, и в то же время это тайна,
которая делает эту божественную недоступность (в смысле
бесконечности) Свободой, Любовью, Личностью. Авва Отец принцип
Божественного, и в то же время Авва. Можно сказать, что с этого
момента Личность начинается в Абсолюте. И если мы можем говорить о
Боге только в апофатических терминах, то это не потому, что Бог над
Личностью, а именно потому, что Он стал личностным, потому, что
личностная реальность неисчерпаема. И теперь со всей ясностью видно
различие между индивидом или индивидуальностью и Личностью,
индивидуальностью, которая ограничена, и Личностью, которая есть
Абсолют.
В VII в. в проповеди на Преображение св. Максим
Исповедник говорил о том, что преобразившийся Христос стал как бы
символом Самого Себя, что Он не ведет к будничному божественному
состоянию, которое выше Его Самого, но Он открывает нам Свою
Собственную глубину, такую же, как и у Отца.
В богословии тайна
личности нашла свое отображение в различении двух слов, почти что
синонимов: Усия сущность и слово личность , наполненное совершенно
новым смыслом по-гречески ипостась . Божественная сущность не
приходит раньше, чем личность. Божественная Сущность это глубина
Личностного Бога. Божественная Сущность исходит от Отца, Который
полностью передает Ее Своему Сыну и Св. Духу. Необходимо правильно
понять, что Ипостась не является частью Божества; когда говорят, что
существуют три Ипостаси и только одна Божественная Сущность, это не
означает, что каждая Ипостась как бы треть Божества. Каждая Ипостась
это как бы свой, единственный, особый способ содержать и отдавать
Полноту, и каждая Ипостась существует только в связи с Другими.
Можно сказать, что Божественная Сущность это общность, объединение.
В этом смысле очень понятно, что говорит св. апостол Иоанн: Бог это
Любовь . Три Божественных Лица имеют одно и то же основное
содержание; это означает, что Они пребывают друг в друге. Каждая
дает другой то, что в Ней Самой есть. Можно сказать, что Их
абсолютное различие проявляется в Их абсолютном единстве, и Их
единство имеет смысл только в Их абсолютном различии. Можно назвать
православное богословие апофатическим, от греческого слова подъем ,
т.е. это способ, который позволит нам обращать ввысь нашу
созерцательность, к тайне Бога. Иногда пытаются объяснить это
восхождение только при помощи отрицательного богословия. На самом
деле это богословие отрицания лишь приоткрывает для нас откровение о
единстве Ипостасей, откровение Любви.
Таким образом, когда мы
говорим Три это значит Один , когда мы говорим Один (по отношению к
Богу) это означает Три . Св. Василий Великий говорил, что это не
математика, а метаматематика, надматематика.
Я хотел бы привести
одну цитату св. Григория Богослова, в которой он говорит о Боге
нео-платоническим языком (в переводе Вл.Лосского): Единица приходит
в движение от своего богатства. Двоица преодолена, ибо Божество выше
материи и формы. Троица замыкается в совершенство, т.к. Она первая
преодолевает состав Двоицы . Единица это Отец, а движение порождает
Двоицу это Отец и Сын. И Двоица может быть основой
противопоставления.
Это тайна тройственности. Человеку совершенно
невозможно понять Троицу; человеческая мысль признает только единицу
и двоицу. Один может стать двумя при сложении, и два могут стать
одним при вычитании; так работает компьютер. Но соединить сразу три
термина в едином это превосходит человеческий разум. И
действительно, это тайна Божественной Любви. Есть один, есть другой
и есть то, что превосходит всякое противопоставление; в каком-то
смысле, различие без противопоставления одного другому. И в то же
время, Бог полностью, абсолютно трансцендентен, это Три в Единстве.
Бог по Своей Воле объединяется с нами в общение. Он Сам как бы
является Общностью, и эта Общность исходит от Него, чтобы прийти к
нам. И тут мы встречаемся с тем гениальным различением энергий,
сделанным св. Григорием Паламой (я думаю, что это не только самое
красивое богословие, но и самая красивая метафизика Любви).
Это различение в Боге Сущности и Энергии или Энергий.
Сущность это имеется в виду, что Бог в Своей глубине
совершенно недосягаем; Энергия это значит, что Бог в Своей Любви
полностью доступен, принимает участие во всех. И св. Григорий Палама
говорит, что Он полностью недостигаем, и в то же время Он полностью
доступен. Это потрясающая антиномия. И все это осуществляется в
движении, в Троице: Энергия исходит от Отца через Сына в Святом
Духе. Энергия практически идентична Св. Духу. Например, можно
говорить Божественные Энергии или Божественные Имена это одно и то
же. Можно сказать, что Бог Отец Источник Любви, Сын Полностное
Проявление Любви, Дух Любовь, Которая нам дается.
Итак, Сущность
и Энергия это, так сказать, два способа существования Бога. И св.
Григорий Палама без колебаний применяет такое же различение для
человеческого существа, для человека образа Божия. Каждый раз когда
мы испытываем истинное чувство дружбы или любви к кому-то, мы
переживаем тринитарный опыт.
В семидесятые годы во Франции был
очень глубокий духовный кризис христианства, который сейчас все-таки
идет на убыль, но он был опасен. В то время тысячи священников
покидали свои кафедры. И тогда архиепископ парижский монсиньор
Марти, человек большого сердца (сейчас он на пенсии), предложил
поговорить о Боге. Он обратился в католический институт в Париже с
просьбой организовать конференцию о Боге . Я тоже выступал на этой
конференции, после которой были так называемые рабочие группы. И в
нашей группе была одна несколько восторженная дама, которая все
время говорила: Троица, Троичность я этого не понимаю, я этого
никогда не переживала! И тогда я привел ей один пример из Предания о
том, что каждая истинная встреча это переживание опыта Троицы.
Всегда, когда есть единство и различие есть тайна Бога как Троицы,
как причастности, общности.
И еще я хочу сказать о мыслях отцов
Церкви первых веков по поводу того, что говорит о Боге св. апостол
Павел, о Боге, Который находится надо всем, проходит через все и во
всем. Итак, Бог, Который надо всем это Отец; Который проходит через
все это Сын, Он делает так, чтобы мир был разумным (и наука следит
за этим; как говорит Эйнштейн: наука возможна только потому, что
весь мир наполнен Божественным Разумом). Но все, каждая вещь,
стремится к полноте и красоте это тайна Св. Духа.
Например,
я беру в руки травинку. Тот факт, что эта травинка существует,
говорит мне об Источнике всей жизни, об Отце. То, что я могу изучить
эту травинку (провести ботанические исследования), говорит мне о
Логосе, о Слове Божественного Разума. И то, что эта травинка
вырастет из семечка, растет, цветет, потом приносит плоды, ведет
меня к тайне Св. Духа. Даже самое маленькое, незаметное чувство,
переживание с вниманием и любовью, тоже тринитарный опыт.
Я
расскажу вам одну забавную историю. На одном из семинаров о. Сергий
Булгаков сказал, что это действие Святого Духа, что деревья цветут
весной, и молодые девушки красивы. И тогда один очень строгий
протестантский пастор, тоже там находившийся, поднял палец и сказал:
А, господин протоиерей! Я думал, что Вы православный, а Вы язычник!
. Но мы не язычники, мы просто чувствуем присутствие Троицы во всей
вселенной.
Итак, чем больше я кого-нибудь узнаю, если я
действительно его узнаю, тем более он становится незнакомым для
меня. В этом как раз и состоит разница между познанием христианским
и познанием рациональным. Рациональное познание значит, что мы
узнаем то, что мы уже знаем и можем классифицировать. А христианское
знание это чем больше мы узнаем, тем более это становится
незнакомым, неизвестным. В этом как раз характер наших
взаимоотношений с Богом.
И в этом смысле различения, высказанные
св. Григорием Паламой о Божественной Сущности и Божественной
Энергии, через тысячу лет были великолепно выражены св. Григорием
Нисским, говорившим, что когда мы начинаем познавать Бога, то чем
больше мы узнаем, тем меньше мы знаем; чем больше мы проникаем в
присутствие Божие, тем больше то расстояние между нами и Богом,
Который надо всем. Это тайна Невесты в Песне Песней. Бог, Который
нас наполняет это Божественная Энергия; Бог, к Которому мы
стремимся, Который всегда выше нас, всегда над нами, это
Божественная Сущность. И это потрясающая формулировка, что мы идем
от начала к началу через начало, в котором никогда не будет конца.
Это динамическое выражение вечности, той вечности, которая
начинается уже сейчас, в эту самую минуту. И сейчас, если я
чувствую, что я начинаю кого-то любить, я понимаю, что мне
необходима целая вечность.
И вы знаете, что в научной космологии
считается, что наша вселенная расширяется. Можно сказать, что душа
человека это расширяющаяся вселенная, начиная с Крещения и до
Полноты Царствия Божия.
Теперь я хотел бы несколько поговорить о
Христологии. Христианская фундаментальная доктрина говорит о том,
что Сын Божий Слово Божие воплотилось и стало Человеком. В
богословских терминах трудно объяснить, кто такой Человек, потому
что некоторым образом Христос несет в Себе все человечество, всех
людей. И в то же время речь идет о конкретной Индивидуальности, о
Том, Кто ходил по дорогам Иудеи и Галилеи. И богословски это
непросто выразить, так как всегда присутствуют оба эти
аспекта.
Недавно один духовный автор скромно подписавшийся монах
восточной Церкви , писал, что Христос наш Спутник, Который невидимо,
но реально идет вместе с нами, и мы можем почувствовать Его Руку на
плече тогда, когда мы в отчаянии, когда нам грустно. И в то же
время, он пишет, вспомните о том опыте, который Ему пришлось
пережить на Св. Земле, возле Тивериадского озера; представьте себе
огромность, бесконечность этого озера, бесконечность неба и все это
наполнено светом. Христос одновременно Тот, Кто рядом со мной, и
Бесконечность, Божественная и Человеческая. И поэтому было очень
трудно, с точки зрения мысли, определить все это.
В частности, у
греческих философов существовало такое понятие нус дух человека и
Божественный Разум. И один богослов, звали его Апполлинарий, нашел
очень простое решение этой проблемы, для объяснения единства
Божественного и Человеческого во Христе: во Христе Логос Слово Божие
заменяет нус , дух. Если человек это тело, душа и дух, то Христос
это Тело, Душа и Слово Божие. И отцы Церкви конца IV начала V веков
горячо боролись против этого утверждения. Они говорили, что тогда не
было воплощения, потому что Человеческая сущность во Христе должна
быть полной.
И в 451 г. состоялся великий Халкидонский собор, это
был четвертый Вселенский Собор, провозгласивший, что Христос
Истинный Бог и Истинный Человек, и Он совершен, в Своей Человеческой
Сущности, то есть у Него есть Тело, Душа и Дух. Таким образом, схема
Апполлинария исчезла. Но, если Христос Совершенный Человек с
Телом, Душой и Духом, то одновременно Он не является Человеческой
Личностью, Он Божественная Личность. Итак, мы пришли к выводу, что
личность это ни тело, ни душа, ни дух. Это крайне важно и
интересно.
Каким же образом можно определить личность? Личность
не отвечает на вопрос что , но на вопрос кто . И на вопрос кто можно
ответить только именем собственным. Есть замечательное определение
личности, данное Н.Бердяевым: Если я говорю о ком-то, что у него два
глаза, это его человеческая природа, и это не очень интересно. Но
выражение его глаз вот, что имеет значение; выражение его глаз
передает через его природу его личность . Поэтому на вчерашней
лекции я придавал такое большое значение лицу, лику, образу, потому
что лицо это часть нашей природы, и оно сильнее всего проникнуто
нашей личностью.
Вл.Лосский говорил, что единственное определение
личности, которое можно дать, если говорить о человеке, как образе
Божием, заключается в несводимости человека к его природе. О природе
всегда можно говорить в вещественных терминах, о личности
невозможно. Если вы хотите узнать какого-либо человека, вы можете
собрать много данных о нем, провести социологические,
психологические или политические опросы, но вы не сможете проникнуть
в личность. Кьеркегор, датский философ, говорил, что вера это всегда
прыжок. И я думаю, что для того чтобы узнать человека как личность,
необходимо совершить прыжок в доверие, дружбу, любовь. И сегодня это
особенно важно.
По своему плотскому рождению человек
микроскопическая, почти неразличимая частица вселенной, он как бы
продукт космической эволюции. Физический мир и человек носят единый
целостный характер. Говоря поэтическим языком, джунгли девственного
леса продолжаются в его бессознательности. И его маленькое я , его
маленький индивид исходит из разного рода определений, внутренних и
внешних, которые он проходит, переживая. Он переживает и всяческие
давления со стороны общества, со стороны истории. Его собственное я
является для него как бы тюрьмой. Человек может выйти из этой
тюрьмы, может стать личностью, только по милости и благодати, только
через Христа. Можно сказать, что наряду с отрицательным,
апофатическим богословием существует и негативная антропология,
когда необходимо превозмочь все условия, чтобы проникнуть в тайну
личности.
И сейчас мне хотелось бы сказать несколько слов об
исследованиях св. отцов в области познания человека. Происходит
нечто очень интересное, когда св. отцы рассматривают человека по
отношению к космосу и человека во взаимоотношениях с обществом,
историей.
Древние греки и индусы считали, что человек это
маленькая вселенная, микрокосмос. Отцы Церкви, в частности св.
Григорий Назнанский, говорили, что, конечно, так можно сказать, но
тогда получится, что мы немногим отличаемся от пауков, или мышей,
или комаров. И св. отцы говорили, что человек это не микро, а
макрокосмос, что он больше, чем мир.
Платон показал, что небесные
светила божественны потому, что их небесные орбиты постоянны. Отцы
Церкви объявили, что значительность звезд уменьшилась, т.к. небесные
светила движутся всегда по одной и той же орбите, что означает, что
они рабы. Но человек свободен; и можно увидеть человека, танцующим
среди этих звезд.
В примитивной религии человек хочет спастись,
став как космос, войдя в таинственную космическую природу,
космизуясь . Для отцов Церкви, это движение в обратном направлении,
так как человек образ Божий, он стоит надо всем миром, и поэтому
именно у него, человека, власть спасти мир. Он должен стать путем,
совестью вселенной. Не надо забывать, что в красоте мира
Божественное Откровение.
Один очень интересный русский философ,
Василий Розанов, сочетавший в себе необыкновенный ум и такую же лень
(он был не в состоянии написать книгу, но каждый раз, когда ему в
голову приходила мысль, записывал ее на чем угодно, на клочке
бумаги, иногда даже на стельке от ботинка; потом он все это собрал,
и получилась книга), написал однажды молитву внутренности вещей. Но
человек должен был выразить эту молитву.
Ориген, великий философ
III в., говорил, что мир это Логос в Логосе, то есть немое
молчаливое слово, и человек должен выразить это немое Слово. И,
таким образом, можно заметить, что человек это макрокосмос, и через
него, человека, мир будет спасен. Это как раз предчувствие появления
Личности, Которая все превзойдет, весь мир, и даже звезды.
Не
знаю, как в России, но во Франции девушки и даже деловые люди часто
консультируются у небесных светил, газеты печатают гороскопы. Мне
кажется ,что именно сейчас пришло время умалить звезды , чтобы не
впасть в космическую магию. Попытаемся выразить музыку сфер, звезд
как восхваление Бога потому, что уже в книге Бытия, в первой книге
Библии, говорится, что солнце и звезды это творения Бога, но не
Бог.
Другой интересный аспект касается человека и общества.
Римских язычников очень удивляло то, что в христианской общине были
мужчины и женщины, молодые и пожилые, богатые и бедные, свободные
граждане и рабы, греки, римляне, варвары, и все они жили как братья.
Говорили, что христиане не сразу отказались от рабства, но они
окончательно победили рабство в своих общинах: рабы и свободные жили
вместе, бок о бок, как братья. Но постепенно эта проблема стала
появляться. Я процитирую обращение св. Григория Нисского к человеку,
имеющему много рабов: Он считает себя хозяином всех подвластных ему
людей, распоряжающимся над их природой. Таким образом, он открыто
восстает против Бога. Сколько вы заплатили за этих рабов? Что вы
можете найти в мире равного по цене человеку? Здесь уже появляется
мысль о трансцендентности личности, и мне кажется, что надо идти еще
дальше.
Когда Бог воплотился, Он Сам принял не только условия
человека в общем, но и условия раба. Я много говорил о лице, но хочу
напомнить, что для древних греков раб это тот, кто не имеет лица,
антрософос безличный. И пророк говорит об униженном Рабе: у него
больше нету ни красоты, ни блеска в глазах, Он потерял Свое лицо для
того, чтобы возвестить всех рабов, всех униженных, всех изгоев. И
здесь мы прикасаемся к тайне личности более глубоко. И главное для
каждого из нас, если мы размышляем о тайне Бога, ставшего Рабом,
потерявшего Свое Лицо, это не превратиться в таких людей, которые не
замечают, не видят лица другого человека.
И я хотел бы закончить
размышлением над двумя произведениями искусства. В одном из
католических монастырей во Франции, который носит название Foyer de
charite Приют (очаг) милосердия (он был создан по желанию одной
удивительной женщины, которую звали Марта Робэн, и в чем-то ее можно
сравнить со старцем; она была полностью парализована, и в течение
многих лет не принимала никакой пищи, кроме Причастия), я видел одно
очень странное современное Распятие: волосы Христа падают на Его
Лицо и полностью закрывают Его. Скульптор показал, что Лицо Христа
будет спрятано до тех пор, пока люди не перестанут раздирать друг
друга, и, в первую очередь, христиане.
И во-вторых, я хотел бы
сейчас поговорить об одной иконе, которую вы, конечно же, хорошо
знаете, и которую я видел сегодня утром в Успенском Соборе Кремля
(она находится справа на иконостасе). Это икона Христа, у Которого
нет земной красоты. Кажется, что Он несет в Себе всю боль, все
страдание мира, и в то же время, Он смотрит на нас с бесконечным
состраданием. И Своим Взглядом Он говорит нам, что каждый из нас
личность. И я думаю, что как раз это и пытались сказать Отцы Церкви,
используя слова своего времени, слова, отмеченные присутствием Св.
Духа, слова, оставшиеся навсегда в Церкви, когда говорили, что Бог
это Любовь, а человек призван к обожествлению, т.е. стать способным
любить.
|