Александр Копировский

Киевское Кирилло-Афанасьевское православное братство Украинской Православной Церкви (Московский Патриархат) получило свое название от прихода, создавшего это братство в соответствии с его уставом и находящегося на территории бывшего Кирилловского монастыря. Инициатива создания братства принадлежит активной части православного населения Киева, ощущающей недостаточность приходских форм организации христианской жизни.

Нельзя дать серьезного, обоснованного ответа на вопрос, поставленный в заголовке этой статьи, не объяснив, зачем вообще понадобилось создание братства как относительно новой формы организации христианской жизни и почему цели, стоящие перед ним, не могут быть достигнуты в рамках одного или нескольких приходов.

Одним из важнейших свидетельств того, что христианская жизнь личности состоялась, является проявление полноты благодатных даров Святого Духа, всегда в Церкви пребывающего. Достигается же это во все более полной самоотдаче каждого члена Церкви и во все более полном участии в жизни Тела Христова всех христиан. Для этого требуется раскрытие множества направлений деятельности и видов служения христиан Церкви и миру, так чтобы могли проявиться различные способности и нашли применение разные силы верующих. В связи с этим необходимо, чтобы всегда существовало видимое место приложения сил и исполнения служений. Это служение должно стать главным содержанием всей жизни христиан и одним из действенных условий спасения. Богослужений же и внебогослужебных собраний в воскресные и праздничные дни для этого совершенно недостаточно.

Основным элементом церковной организации сегодня и точкой притяжения верующих является приход. Однако современный приход в качестве главного своего стержня имеет лишь храмовое богослужение и практически никаких иных задач решать не способен. Если приход возглавляет активный и грамотный священник, то при нем может быть открыта воскресная школа (как правило, детская, реже — взрослая), работающая обычно один раз в неделю, что при нынешней безграмотности верующих и проявлении определенного интереса к церкви среди неверующих никак не назовешь достаточным.

В древности, когда приход практически не был известен, главным элементом церковной организации была община, которая охватывала все стороны жизни христиан и фактически представляла собой тело Церкви. Когда же возник приход, то первоначально он не претендовал на место общины в жизни Церкви. Это произошло позднее. Место прихода было вокруг кафедрального собора, вокруг епископа, и все его назначение заключалось в служении торжественному собранию чад из множества общин церковной области. Конечно, и в исторически менее отдаленные эпохи, когда практически уже сложилась современная церковная структура, церковь брала на себя функцию организации и поддержания отличных от богослужения форм проявления активности своих чад. В принципе и сейчас известны попытки привить приходу новые направления деятельности. Однако это неизбежно приводит к внутренним конфликтам, поскольку, с одной стороны, новая деятельность требует дополнительных материальных ресурсов и трудозатрат, а с другой стороны, какими бы ни были направления такой деятельности — благотворительность, помощь больным, христианское образование и т. п. — они воспринимаются приходом как второстепенная задача по сравнению с обеспечением богослужений. Новые направления, встречая большие трудности, как правило, угасали или иногда выделялись в независимую от прихода форму проявления христианской деятельности. Одной из таких форм и являются братства. Однако прежде чем говорить о задачах братства, хотелось бы остановиться на некоторых основных положениях, затрагивающих жизнедеятельность, внутреннее устройство и особенности современного прихода в большом городе.

Во-первых, приходы имеют нестабильный состав прихожан, причем выбор верующими того или иного прихода часто случаен, не продиктован желанием реализовать себя как члена церковного организма в единстве веры и любви со своими собратьями. Приход же как элемент церковной структуры не налагает никаких ограничений на подобное поведение прихожан. Можно сказать даже, что приходы в лучших своих примерах, где хороший проповедник, хороший хор, особенное богослужебное благолепие, как бы способствуют тем самым миграции прихожан, поддерживая ложное представление о благочестии.

Во-вторых, почти любая деятельность прихода связана с приобретением и расходованием материальных средств, однако средствами, имеющимися на приходе, распоряжается сравнительно небольшая группа, составляющая церковный актив — приходское ядро. Состав этого ядра практически не зависит от состава прихода в силу его нестабильности. Поэтому церковный актив склонен рассматривать прихожан только как один из источников поступления средств. Можно сказать, что церковный актив является фактически небольшой, замкнутой, относительно стабильной общиной, которая объединена совместной деятельностью по обеспечению богослужения. Эта община заинтересована в привлечении верующих как соучастников богослужений, но не видит в них соучастников своей внебогослужебной жизни, так как это может нарушить ее замкнутость и привести к перераспределению средств и ролей со всеми вытекающими отсюда проблемами. Здесь необходимо добавить, что те приходские священники, которые стремятся к реализации себя как пастырей, попадают в двойственную ситуацию. С одной стороны, они заинтересованы в привлечении своих чад к активной внебогослужебной жизни прихода, а с другой, хотят сохранить стабильность и дееспособность приходского ядра.

В-третьих, приходское ядро не только замкнуто и немногочисленно, но и его деятельность достаточно специфична. Поэтому большинство прихожан не могут включиться в его жизнь и приложить свои таланты при всем своем стремлении это сделать. Верующие же прежде всего своими талантами должны служить Богу и Его Церкви и в этом искать духовного возрастания и оправдания своей жизни.

Древняя евхаристическая церковная община обладала полнотой телесности, которая выражалась в соучастии всех ее членов в жизни каждого и всех вместе как апостольских единоверцев и соработников, для которых святейшая Евхаристия была как бы божественным “Аминь” на душевную жажду Бога Живого, Бога Крепкого, как бы благодатным небесным дождем на почву, взрыхленную человеческим трудом, согретую любовью и потому плодоносную. Современный же приход призывает небесный дождь на почву каменистую, не вспаханную, человеческой любовью не согретую, от которой едва ли можно ждать обильного плодоношения.

Евхаристическая община сегодня, несмотря на ее несомненные достоинства, не может быть альтернативой приходской жизни церкви. Новейшая история знает примеры возникновения евхаристических общин, в которых восстанавливались древние принципы существования Церкви, и их опыт чрезвычайно значим. Однако не следует забывать, что этот опыт формировался в условиях экстремальных, в условиях террора такого масштаба, какого, возможно, в истории еще не было. Это было своеобразным ответом Церкви на попытку ее уничтожения. Как ни парадоксально, но я все же скажу, что этот террор был даром особенной благодати Господа возлюбленным чадам Своим. Нам необходимо помнить, что евхаристическая община всегда являлась замкнутым обществом, и в ту страшную и в то же время благодатную эпоху она была островком торжества жизни, веры и любви посреди океана ненависти и смерти. Далеко не каждый желающий мог сразу в такую общину вступить. К нему долго присматривались — ведь он мог оказаться агентом НКВД, а если даже и нет, то все равно требовалось время и усилия на распознавание в нем “своего”. Чаще всего такая община была “непоминающей” или поминавшей только своего ссыльного или заключенного епископа. За тысячи километров она отправляла ему посылки или ее собратья везли передачи — скромные и трогательные дары любви. В маленьком обществе за плотно закрытыми дверьми и занавешенными окнами приносилась Святая Евхаристия — каждое причастие было как предсмертное, все слова, произнесенные на исповеди, исполнялись пророческого значения, а проповедь по прочтении Слова Божия становилась новозаветным откровением. Такие общины практически не могли общаться друг с другом и, за редким исключением, друг о друге не знали, но в отношении братьев и сестер проявлялась такая любовь и участие, столько внимания со стороны духовника, что если бы удалось провести сравнение с тем, что происходит у нас сегодня, то современный прихожанин почувствовал бы себя забытым и всеми покинутым.

Впоследствии условия жизни Церкви изменились, стали сравнительно мягкими, церковные таинства совершаются на приходах законным священством. В этих условиях попытка вернуться к евхаристическому общинножительству окажется искусственной. Она будет нести в себе ген отделения от общецерковного единства и, в конечном счете, отпадения от Христа, ибо теперь Его благоволение не явлено возникновением обстоятельств, оправдывающих евхаристическое общинножительство или даже делающих его единственно возможным. Такая община человеческим произволом может отделить себя от переживания кафоличности Церкви.

Жить во Христе и строить ковчег спасения нам необходимо в тех условиях, которые складываются сейчас. Это, если можно так выразиться, единственное реальное предложение Господа. Пока на приходах совершается законное богослужение и преподается установленная Им Евхаристия, никто не может отказаться от этого. Однако Евхаристия совершается на земле уже две тысячи лет, и нет числа причастникам бывшим и живущим ныне. Однако спаслись не все, кто приступал к Чаше. И это потому, что не срослись с лозою винограда Христова все те отростки, — спасается “малое стадо”! Для сращения же с благодатной лозою необходимо беспрерывное самоотверженное служение, тогда обильные дары Святого Духа, явленные в нас, будут знаком того, что состоялась жизнь христианина и Царство Божие наступило и приняло нас. Но для такого служения необходимо место, и если приход дает подходящее место не всем, то мы должны создать его сами, ибо это в нашей власти, а если мы могли, но не создали такого места, то и отвечать тоже нам. Не так много мы знаем внеприходских форм организации христианской жизни: благотворительные христианские фонды, больницы, богадельни, книгоиздательства, иконописные и иные мастерские, школы и университеты, сестричества и братства. Внутри и вокруг таких структур можно найти поле приложения сил многих христиан.

Основное назначение нашего братства в том, чтобы, не отказываясь от приходских форм церковной жизни, стать универсальным местом исполнения служений для тех, кто этого ищет. Многие полезные направления деятельности уже предусмотрены нашим уставом. Но, пожалуй, важнее то, что по мере появления носителей иных талантов возможно развитие и других направлений, чтобы дать место для нового служения и уже хотя бы этим поработать для Господа. Братство по своей природе отвечает этой задаче, и от его руководства во многом будет зависеть ее решение. Я ни в коем случае не хочу сказать, что наше назначение в том, чтобы расстелить ковровую дорожку пред всяким дарованием, пожелавшим подарить себя нашему братству. Но нужно с христианским трезвением наблюдать за знаками от Господа и по возможности расширять нашу пашню. Одним из таких знаков является наличие подходящего руководителя или координатора соответствующего вида деятельности, поскольку появление такого лица практически не зависит от нас, а является даром Господа, Его благословляющим перстом.

В нашем уставе основными направлениями названы катехизаторская деятельность, евангельская проповедь, благотворительные акции в больницах, приютах, домах престарелых, помощь отдельным лицам, распространение знаний по истории церкви и государства, деятельность, связанная с возрождением духовной жизни православного народа Украины, поддержка и защита святого Православия.

В таком раздельном описании братской деятельности есть некоторая условность. Так, катехизаторская деятельность и евангельская проповедь неразрывно связаны со всеми остальными направлениями. Благотворительность является также и евангельской проповедью, поскольку она свидетельствует о Христе. Это Он в Своем Евангелии засвидетельствовал о приближении Царства Божия и призвал в него имеющих уши, глаза и сердце. Это Он со Своими учениками благотворил нищим, калекам, изгоям этого мира, творя милость, приоткрывая для них дверь в чудный Свой свет. Мы же свидетельствуем о том, что стало нашим опытом, действительностью нашей жизни. Не каждый человек может сразу включиться в такую деятельность, и становится понятно, почему мы требуем в нашем уставе полной катехизации, того состояния души христианина, когда знания о Христе, знание Его Евангелия и Его Церкви становятся знаниями его сердца. Проникновение знаний в сердце составляет дело Божие, и именно с этого момента начинается свидетельство.

Сегодня христианское образование у нас представлено только огласительной школой, а также группами изучения Евангелия и церковнославянского языка. В дальнейшем это может перерасти и в иные формы образования взрослых и детей. Отдельно стоит вопрос подготовки оглашаемых, которые в сознательном возрасте подошли к крещению. Для них необходима специальная подготовка. Определенные опыт и наметки у нас имеются, и сейчас остановка за катехизаторами, которым можно доверить это ответственнейшее дело, а также катехуменами, которые должны появиться или которых нужно “найти”.

По мере роста числа верующих, прошедших подготовку в огласительных школах, и появления среди них церковно образованных людей можно попытаться взять “под крыло” одну или несколько общеобразовательных школ для проведения факультативных занятий по Закону Божию в младших и средних классах и по библейской истории, истории церкви, катехизису — в старших. Возможны также чтение лекций и организация богословских курсов и семинаров. Жизнь покажет, в какой степени сегодня нам это под силу.

Сейчас, как и в прошлом, существует категория людей, измученных страданиями, озлобленных, и их число стремительно возрастает. Они услышат проповедь благовестия только одновременно с милосердием. Христианское милосердие — дело, требующее зрелости и опытности творящих. В таких случаях нужно умение получать необходимые средства и фонды, создавать условия для разумного хранения этих средств и, что, пожалуй, самое важное, правильно распределять полученное и сохраненное. Речь идет о приобретаемом во Христе и в Нем же раздаваемом. Если же что-либо сделано не так, то все — дело не истинно церковное и потому не полезное ни миру, ни нам, это еще одно проявление человеческих страстей. Благотворить приятно, а иногда и выгодно, но это не есть дело Господне. Необходимо исследовать условия жизни тех, кому оказывается помощь, и подавать эту помощь так, как Господь творил милостыню и исцелял тех, кто действительно имел нужду и сколько-нибудь веры, чтобы Имя Божие прославлялось в мире. Мы можем оказывать помощь продуктами питания и одеждой многодетным и бедным семьям, одиноким старикам, калекам и бездомным. Можем помогать медикаментами и оказывать врачебную помощь надеющимся на Господа.

Особое место в нашей благотворительной деятельности должна занять психиатрическая больница. Кажется, что нет в мире более скорбного места! С телесным недугом человек может справиться или примириться, если дух не надломлен. Но что делать тем, у кого душа, разум поражены? У этих людей нет внутренней опоры, и только в помощи тех, кто понимает таких больных и обладает соответствующей силой, их единственная надежда. Сегодня больница бедствует без лекарств и оборудования. Мы можем, проявив определенные усилия, попытаться доставить самое необходимое оттуда, где это имеется. Для этого нужно вступать в очные и заочные контакты, убеждать и заинтересовывать людей и организации, которые могут оказаться полезными.

Благотворительная деятельность, понимаемая таким образом, чрезвычайно трудна, и на этом пути делателей подстерегают опасности и соблазны, которые можно преодолеть абсолютной открытостью совершаемого, строжайшей организацией, внутренней дисциплиной, частым исповеданием помыслов и причащением.

В работе, связанной с распространением знаний по истории церкви и государства, возрождением духовной жизни православного народа, значительная роль принадлежит нашей собственной издательской деятельности. Братство издает журнал, где мы намерены публиковать малоизвестные, но важные для христианской жизни материалы., работы учебного характера, обзоры, полемические статьи, небольшие произведения художественной и церковной литературы.

Важную роль могла бы сыграть и газета, выходящая хотя бы один раз в две недели. В ней могли бы найти отражение текущие события церковной жизни, однако выпускать такую газету как бы между прочим нельзя, здесь нужен человек, который захочет и сможет посвятить себя этому всецело.

Возможно развитие и другой деятельности по распространению информации и научению чад Церкви, например, создание компьютерных книг и обучающих программ “Home applications” и, вероятно, многое другое.

Мы пытаемся также возродить производство традиционной церковной утвари.

Сейчас на Украине сложилась весьма тяжелая ситуация для Православной Церкви. Христианский опыт учит нас, что внутреннее состояние всегда определяет и внешнюю ситуацию. Во многих случаях неблагополучие говорит о неразрешенных внутренних проблемах. Когда речь идет о поддержке и защите святого Православия, может возникнуть вопрос: зачем, собственно, поддержка и от чего защищать истинную Церковь, которая есть Тело Христово и храм Святого Духа? Неужели же Дому Божию опасна хотя и враждебная, но все-таки человеческая деятельность, например, инославных миссионеров и государственных чиновников? Неужели Бог, сотворивший Небо и Землю и все, что в них, обитающий в Церкви и являющийся ее Главою, нуждается в защите от Своего же творения? Нет! Для Святой Церкви все это не может быть опасным. Возможно, мы выдумали, будто Церковь нуждается в защите, может быть, это нужно нам, чтобы оправдать свое существование? Вот этого-то нам скорее всего и не позволят утверждать. Нам скажут: “Нет, конечно, нуждается! Ее нужно защищать от инославных, и от враждебного государства, и от обнищания, и еще от многого другого”. Святая Церковь связана с Творцом и Владыкой всех единым “кровообращением” и следует за Ним, взяв свой крест и неся на себе Его поношение. И нет для такой Церкви большей радости, чем самоосознание ее как Невесты Христовой. Что ей государство — колосс на глиняных ногах, который развалится вскоре? Что ей инославные — разве они обладают Истиной? Они прах и пепел, по ним пройдут ноги Владыки, устремляющегося уже, чтобы принять Свое Царство, приготовленное для Него от сотворения мира. Такую ее Сам Бог защищает, ибо она несомненно знает, что Христос воскрес, взошел на Небо и вновь грядет вскоре! Вот тут-то и становится понятным, кого в Церкви надо защищать, от кого и как. Делать это нужно, когда церковное тело больно — некоторые его члены, иногда даже очень многие, не во всем и не всегда желают следовать за Христом. Их паралич становится очевидным, когда они обращаются за защитой и поддержкой к сильным мира сего, потому что на Бога не надеются, а не надеются оттого, что уже ранее они отказали Ему в любви и покорности, раздробился камень веры и мощь благочестия иссякла, остались лишь ризы. Надо ли продолжать? Наверное, каждый может добавить к этим симптомам и свои собственные наблюдения.

1.1. Переживание Церкви — главного явления принципиальной новизны и коренного обновления жизни христианина — чаще всего связывается с отвлеченным от действительности представлением о ней только как о мистическом теле. На вопрос каждого нового члена Церкви: где же она? покажите мне ее! приходится отвечать, подняв палец к небу. Человек может с этим смириться, но испытывать удовлетворение он не может и где-то в глубине души будет предполагать (может быть, и неосознанно), что его обманули. Если в памяти свежо воспоминание об апостольских посланиях, то крайне трудно перетолковать их в том смысле, что явление Церкви как реального исполнения жизни во Христе и со Христом только мистично и не может быть реальностью жизни, на которую можно было бы указать пальцем.

1.2. Сегодня практически отсутствуют христианские общества, члены которых были бы объединены не случайными и краткосрочными, а долговременными и непрерывными связями. Отсутствие таких обществ для очень многих верующих меняет представление о подлинном благочестии в направлении чисто внешних его проявлений. Единственное реально существующее христианское общество с не вполне четкими очертаниями и сравнительно слабыми и прерывистыми связями его членов — приход. Так как на приходах в их нынешнем виде отсутствует возможность глубокого, серьезного и разностороннего общения его членов (там для этого отсутствует почва), единственным возможным суждением о чьем бы то ни было благочестии является внешнее суждение о внешнем благочестии. Другой возможности нет, а отсюда и соответствующий стимул к проявлению лишь внешних признаков благочестия, что является в христианском смысле ложью или, по крайней мере, неполнотой.

1.3. Трудно себе представить какую бы то ни было форму проявления внешней активности христиан, берущую свое начало из прихода, которая могла бы породить переживание и понимание Церкви как единства всех членов во Христе. Эта деятельность на приходе всегда будет вынуждена оставаться частной, впрочем, и нигде не существует деятельности, общей для всех!

2. Подводя итог сказанному, мы хотели бы утверждать, что единственным путем переживания истинной природы Церкви как единства всех единоверцев во Христе и с Ним является путь переживания всеми ее членами жизни каждого члена одной общности, а не частная деятельность более или менее многочисленных групп. Формы общения христиан в такой общности должны:

не носить случайного характера;

быть непрерывными;

требовать проявления сущности благочестия.

3. Описание опыта жизни семьи-общины.

Формой общности, которая удовлетворяет сформулированным требованиям, является, по нашему мнению, христианская община-семья, где все члены хорошо знают и любят друг друга, глубоко переживают события частной и общей жизни, совместно осуществляя свой путь спасения.

Такая община не рассматривается как противопоставление приходской организации христианской жизни, а является базисным состоянием христианского общества и увенчивается евхаристическим богослужением на приходе.

Сейчас таких общин-семей в Киеве несколько, первая из них начала свой путь в 1980 г.

Содержание нашей общинно-семейной жизни не исчерпывается общими встречами. Обычно мы помогаем друг другу, входя в проблемы братьев и сестер, сопереживая их болезням, умножая взаимную любовь.

После богослужения в приходе мы встречаемся каждое воскресенье, а также в церковные, семейные и личные праздники, готовим общую трапезу.

После молитв и трапезы вносится Новый Завет, отрывок из которого прочитывается и истолковывается в соответствии с православной традицией. В ходе чтения могут подолгу обсуждаться взволновавшие нас вопросы.

После молитв по окончании чтения за чаем обсуждаются личные, семейные и общехристианские проблемы.