Моя музыкальная жизнь

Мои друзья настояли, и вот, я хочу поведать мою музыкальную историю. Трудно сказать, что повлияло на то, что я стал музыкантом. Рос я в музыкальной семье, все умели на чем-нибудь играть. Мать с отцом часто играли на фортепиано в 4 руки, сестра училась на скрипке и позднее на альте. Вот и я отправился в музыкальную школу овладевать таинством владения скрипкой. Много сил и времени я положил на это, но позже я совершил ужасную ошибку: закончив скрипичное образование я решил, что этот инструмент бесперспективен в современной музыке, и я перестал заниматься дальше. И, что самое обидное, позже я полюбил группы, в которых звучит скрипка (Celestial Season, My Dying Bride e.t.c.). И я поступил опять в музыкальную школу, но уже по классу трубы. И как-то спокойно ее закончил за 2,5 года.

В далеком 95 году собрались 3 человека: Миша (гитара), Кира (гитара) и Фил, который и стал басистом. И назвались мы “The Stand”, уж больно понравился нам с Мишей одноименный роман Стивена Кинга. 4 месяца поиграли, да и разбежались. Но за эти месяцы я понял, что не могу жить без этого. Это был очень важный период в моей жизни: 2 курс института, значит уже нет напрягов и волокиты; любимая Юленька после года встреч; и музыка, которой я отдавался весь. Сейчас, даже смешно и грустно вспомнить тот юношеский максимализм, с которым мы строили планы и смотрели в будущее, как с группой, так и с моей любимой. И уже зимой 96 я не смог сдерживать свой порыв и влился или создал (кому, как нравится) группу “Beatus Avgustinus”, от которой даже записей не осталось, но случилось нечто, гораздо более важное – я приобрел замечательного друга и музыкального соратника Жору. Познакомились мы при более чем странных обстоятельствах – при резко негативном ко мне отношении он шел набить мне морду за вполне серьезную обиду, но, как ни странно, мы стали очень близкими друзьями. Конечно не за 1 год. И, когда после распада “Beatus Avgustinus” опять душа запросила чего-то еще, я позвонил Мише, и собрал всех вместе.

Вот он, легендарный состав: Ника – вокал, Миша – гитара, Дима – ударные, Жора – труба(к огромному сожалению его нет на фото), и я на басу. Даже после всех жизненных перипетий у меня очень теплое отношение к каждому из них. Ника – очень чуткий и нежный, вечно ищущий человек. Я искренне люблю ее всем сердцем и страстно влюблен в ее голос, который иногда вызывает бег мурашек по телу.

Миша странный и потерянный человек, но он по-своему добр, этакий “несклепистый папа”. Дима славный и обаятельный, но очень далекий. Про Жору я уже говорил. Это “воскрешение” Stand’а произошло в январе 97, а 1 февраля мы дали первый концерт. К лету мы записали наш единственный альбом. Осенью и зимой отыграли около десятка концертов, а потом произошло нечто интересное. В январе я позвал в группу одного человека, а он последовательно за 9 месяцев всех выгнал из группы, начав с меня. И нашли в себе мужество позвонить и поговорить со мной только два человека – Жора и Ника. За что они и поплатились. И, что смешно, за неделю до моего “увольнения” (о чем мне сообщено не было, просто не позвонили и все), Миша попросил меня придумать новое название для нашей группы. Я сказал “Игуана”. Так они и называются до сих пор, хотя из старой гвардии там только Ника. После такого кидания я долго отходил, осенью влился в группу “Блудный Сын”. Позвал туда и Жору и Нику, но люди там оказали не лучше. И, проиграв с нами 4 месяца, они стерли со своей страницы любое упоминание о нас троих. И я как бы разочаровался, но не в музыке, а в людях, которые в ней вертятся. Амбиции, желание быть выше других. Когда человеку и сказать нельзя, что он ошибся в ноте, он воспринимает это как личное оскорбление. Я не могу строить все на лжи, и вот я ушел из музыки.

Параллельно я всегда занимался сольным творчеством и, в знак благодарности за то, что Вы дочитали все это до конца, я хочу предложить Вам послушать самое, на мой взгляд, ценное из сделанного за всю мою музыкальную жизнь.