Антон.

Антон, устало открыл калитку, отмахнулся рукой от радостно запрыгавшей Пальмы. Бросил портфель на лавку и зашел в дом. Завалившись на диван, он утопил лицо в подушку и чуть не заплакал. Он ходил в школу только первые две недели, а ему уже это все ужасно надоело. Он быстро понял каким глупым было его желание, чтобы поскорее закончился детский сад, а потом и лето, и он смог бы поскорее начать ходить в школу и приступить, как ему тогда казалось, к интересной и почти взрослой жизни с домашними заданиями, портфелями, тетрадями и школьной формой. Двух недель хватило с головой, чтобы с кошмарной ясностью стало очевидно - все это ужасная гадость. Домашние задания утомляли и мешали выходить гулять, когда хочеться, портфель был тяжелый, тетради у него почему-то всегда были грязные и помятые. В общем школа была настоящей каторгой. Антон стало жаль себя и он бы и дальше мучал себя грустными мыслями, но тут вспомнил, что времени у него осталость немного, а бабушка некормленным никуда не отпустит. Он забежал на кухню и спросил

- Ну че есть-то?

-Че есть, че есть. Что дадут, то и ешь. Вон борщ сварила. Переоденься только, - беззлобно проворчала бабушка.

Антон сбегал в дом переоделся в футболку и шорты, вернулся на кухню, торопливо похлебал без хлеба борщ и побежал на улицу.

-Который час не подскажете?- на бегу спросил он у проходившего мимо дядьки.

-Полтретьего.

Черт, он может не успеть получить полного наслаждения. Он начал бежать из-зи всех сил. Выбежав за село, он побежал дальше по дороге к тополям стоявшим на обочинах чуть дальше. Он подбежал к третьему правому тополю, возвышавшегося среди других и так не низких тополей метров на пять. Нашел знакомую ветку ухватился руками, уперся ногой в нарост на стволе и подтянувшись вскарабкался наверх. Дальше было совсем легко. Продираясь через ветки, Антон лез на самую верхушку. Наконец он был на своем месте. Отвернувшись от села, он расположился лицом к противоположной стороне, где до самого горизонта огромными коврами лежали поля. Дело было не в полях, просто ветер сегодня дул с этой стороны, а   находиться лицом к ветру было одним из главных условий, но мысль, что ветер сегодня дует с этой "вольной" стороны оттуда, где нет людей Антону нравилась. Тем более сегодня день был почему-то особенно тяжелым, и он устал больше обычного. Заняв обычную позу Антон сощурив глаза, начал смотреть вдаль. Тополь при этом довольно сильно раскачивался. Он начал с каждым размахом тополя забывать о школе, доме, детском саде. Он закрыл глаза и ощущения начали овладевать им все сильнее. Может быть это было слияние с природой, может быть и нет, но что-то непонятное и странное в этом несомненно было. Но Антон об этом думал об этом редко только на земле внизу и то только когда его в очередной раз начинали доставать родители или бабушка. Сейчас же чувствуя что-то внутри он начал шепотом бормотать. Бормотал он не задумываясь. Он то жаловался ветру на одиночество, то просто читал наполовину стершившиеся в его памяти стихи: "Ветер, ветер ты могуч, ты гоняешь стаи туч..." и повторял это двухстрочное заклинание как молитву, а бывало просто молча слушал завывания ветра и ему казалось, что ветер рассказывает ему о том, как хорошо быть свободным, безтелесым и быстрым. Иногда Антон начинал плакать, вернее он не плакал, просто слезы начинали сами по себе идти. Ебало из-за этого у него постоянно имело обветренный ядренный вид. Но Антона это беспокоило только тогда, когда его начинали дразнить соседские пацаны. В этих случая крепкий Антон давал не по детски сильные лычки. Хотя с пацанами он дружил, они были точно такие же бездельники как и он, только у них не было своего тополя.

Раскачиваясь Антон, начал улыбаться и запел песню без слов. Он пытался просто подвывать ветру. У него хорошо получалось и он улабаясь подвывал и блеял громче. Преодолев какой-то пик, Антон начал постепенно стихать. Он почувствовал, что засыпает. Он всегда засыпал. Каждый день он ровно без пятнадцати три залезал на тополь "покататься", говорил с ветром и потом засыпал. И каждый день мама, возвращаясь с работы в полпятого по этой дороге, даже не смотря наверх, будила его крича: "Антошенька! Слазь!" Он легко просыпался и быстро слазил вниз. По сути он никогда не засыпал до конца, он лишь находился в то ли полудреме, то ли летая где-то с ветром. Фактически мама каждый день спасала сына от верной смерти, потому что никто не знает что случилось бы с Антоном, если бы он не расчитал и пошел бы на тополь раньше или мама задержалась на работе. Но Антон никогда не приходил раньше, а мама на работе никогда не задерживалась. Так они и жили.Первое время его конечно доставали родители, но затем, будучи людьми спокойными, смирились.

И в этот раз Антон совершенно не беспокоясь, погружался в сон. Забывшись он качался на дереве, постепенно ослабляя цепкую хватку здорового сельского мальчика. Вдруг он обнаружил, что правая рука держит пустоту, а в левой находятся два листочка, а сам он стремительно летит вниз. Оглянувшись назад, он увидел землю, и дорожную пыль кровожадно надвигавшуюся на него снизу.

Открыв глаза, Антон нажал на кнопку звонившего будильника,  увидел опостылевший потолок и почувствовал привычное чувство отвращения к жизни. Но в это утро даже это ощущение было заглушено, сверлившей как бормашина мыслью. Все его извилины в мозгу выпрямились, потом организованно сложились в одно слово: "ДИПЛОМ".

Блядский диплом! Сегодня ебанная защита! И потом я вступаю во "взрослую жизнь". Его даже передернуло от омерзения, а в голову хлынул поток тысячу раз передуманных и пережеванных мыслей. Почему он должен всю жизнь заниматься какой-то хуйней? Почему он должен вливаться в серую толпу людей, становиться одним из них? Почему он вообще кому-то и что-то должен? Сначала идешь на какую-то небольшую должность, например, в какую-нибудь блядскую фирму сидеть поначалу на компьютере или заниматься бумажками, потом постаепенно тебе доверят разговаривать с клиентами, повысят. Покупаешь машину, находишь "единственную", которая обязательно окажется милой симпатичной девушкой у которой в принципе и голова на плечах и "все при себе". Эти ебанные девочки всегда таких как он находят, умных и красивых мальчиков у которых прекрасные планы будущее. При мысли о "прекрасных планах на будущее" Антону опять стало гадко на душе. Так и будет. Квартира...Дети... Все как у людей... В принципе это животная жизнь. Тогда, что же он за особь такая? Тысячи мечтали бы о его жизне. Ему же от мысли, что он проживет среднестатистическую жизнь было тошно. Он наверняка будет изменять своей жене. Хорошо бы с несовершеннолетними девочками и погрязнее. Тогда хоть это будет скрашивать ему паскудное существование. В трехмиллионный раз он задал себе вопрос: Как же жить-то?!!  Как вернуть детское ощущение радости жизни, как перестать люто ненавидеть окружающих, а главное себя?!! Где спасенье? Как можно любить людей, если постоянно видишь тупость, их рабскую зависть друг к другу. Он улыбнулся, вспомнив как два дня назад видел какого-то безмозглого жлоба, который гулял по парку в растегнутом пиджаке при этом одну сторону пиджака заткнул за висящий на джинсах сотовый телефон, чтобы мобильник было хорошо видно окружающим. Этот человек был искренне счастлив, благодаря только небольшому аппартику. Вот и таким же и ты уебищем, Антон, станешь вскоре. Будешь заходя в бар, ложить сотовый на стол и делать вид, что не замечаешь взгляды окружающих. А еще, наверное, куплю машину новую нихуевую, чтобы этим блядям всем показать. Тут он попытался взглянуть на себя со стороны. Вот видишь вот и ты хочешь машину себе купить, а они все такие же как и ты с блядской ненавистью к окружающему миру, тоской и страшным одиночеством. Хуй его знает, может спасение в том, чтобы как хиппи вот бросить прямо сейчас все к ебеням, послать всех на хуй, и перебираться из города в город. Так ведь и все эти философы, мудрецы древние так жили - бухали, спали с бабами в свое удовольствие... Конфуций, Лао Цзы, хуе-мое...Вот ведь смогли же отречься от суеты, забить на все, жить только для себя в гармонии со Вселенной. А ты-то смог бы? - продолжал мучать себя Антон. Эта мысль всегда была очень тяжела для него. Ему казалось что у него кишка тонка для настоящего поступка. Вот без пизды, взять сейчас послать пять лет учебы и пойти себе за город лежать на травке и смотреть в небо. Вот прямо сейчас не идти на защиту диплома в вонючий институт, а действительно освободиться? Тут он решил. В ПИЗДУ ИХ. Встал, умылся, поел. Увидел в шкафу наглаженный костюм. Ухмыльнувшись, достал вместо костюма джинсы и белую футболочку. Я этих сук навсегда брошу. Уверен, что эти гниды про меня и не вспомнят,- подумал он об однокурсниках.

Тут необычная мысль как взрыв поразила его, неожиданно он вспомнил сегодняшний сон про детство. Он действительно лазил на тополь и качался на нем как шизик часами, распевая песни и крича междометия. Однажды на первом курсе он с другом Гришей Шницелем напился водки до ужасного состояния, а потом Шницель, пидар, сказал, что для того чтобы попустило, нужно покурить травы. Он, дурак, и покурил. Потом залез на молодую вишню не больше чем два метра высотой и, начав ее раскачивать, пьяный орал под ржание убитого травой Шницеля две строчки из стихотворения про ветер пока не сломал несчастное деревце.

Тут Антон вдруг оставили все мысли. Даже незастигнув на джинсах молнию он сел за стол. Достал ручку, лист бумаги и начал очень быстро писать:

"Ты, Антоша, моя звезда. Ты боль моя и страсть. Без тебя я ничто. Ты слезы мои и кровь моя. Горе мое и счастье. Ты капелька утренней росы, которая живет только мгновение, но за это мгновение проживает Вечность. Радость  и смех мой. Ты один, Антон. Ты единственный. Безумие и страсть моя. Ты Бездна без конца и начала. Ты Тьма и Пустота. Без тебя мир бы опустел и стал бы серым. Ни одного Бога или идола нельзя поставить рядом с тобой потому, что ты породил их всех и если бы не было тебя, то не было ни одного из них. Ты Свет и Океан. Ты атом и Бесконечность. Ты везде и ты всегда. Солнышко мое, облачко белое. Ты здесь и ты сейчас. Крылья мои. Заря дня нового. Для тебя одного я отдам все. Прости меня, мой малыш. Тебя я знаю лучше всего и ты же  самая большая тайна во Вселенной. Каждая минута твоей жизни это самая большая благодать, которая есть в этом мире. Цветочек мой нежный. Никогда не сделаю тебе больно. Все мысли мои, все, что делаю я - только для тебя. Овечка моя. Ты огонь и вечный холод. Бесконечная любовь и испепеляющая ненависть. Соколик мой, пушинка невесомая. Тебе одному, птенчик мой, молюсь и тебе одному, росточек зеленый, я поклоняюсь. Спасибо, Ангел мой, за то, что ты есть... "

Антон посмотрел на часы. Было только полшестого. Видимо, он что-то напутал. Вместо без пятнадцати восемь он поставил будильник на без пятнадцати пять. Снял джинсы. Нужно поспать. И бросившись на застеленную кровать, он как выжатый лимон, после пяти минут лежания с совершенно пустой головой без единой мысли уснул.