Попадать в девятку

     В старой части города был тир. После войны в нем работал крупный мужчина в поношенном сером свитере с высоким воротником. Правой руки у него не было короткая культя у плеча, свитер аккуратно завернут и ниже культи зажат двумя деревянными прищепками. Он молча следил, как мы стреляли. Иногда неудачливые посетители жаловались прицел сбит или ствол кривой. Он брал ружье левой рукой, прикладывал к плечу и стрелял почти не целясь и всегда попадал.  Все в в порядке говорил он суховато и возвращал ружье...  По воскресным дням здесь было шумно щелкали выстрелы, утки крутились и хлопали крыльями, падали трусливые зайцы, оживала, со скрипом заводилась мельница... Но я чуждался этих дешевых радостей. Я высыпал всю свою мелочь и говорил в мишень . Хозяин понимающе кивал, доставал из ящика белый квадратик бумаги, шел в дальний угол и несколькими кнопками прикреплял мишень к стене. Потом зажигал еще одну лампочку над мишенью, и отходил к прилавку.
     Я смотрел через двурогий прицел. Далеко в тумане плавал крошечный черный кружок. Я моргал высушивал влагу на глазу и черное яблоко становилось чуть ясней. Оно пульсировало в такт биению моего сердца. Мне казалось, что я лежу и смотрю вверх в далекое черное отверстие в небе. Дуло ходило вокруг отверстия, раскачивалось, как башня в ветреную погоду...  Нет, просто невозможно попасть.
     В будни народу было немного, и никто не стоял за плечами, не помогал советами. Я водил ружьем по мишени и сопел. Сжатый воздух томился в бронированной камере, замок медленно поворачивался... Я не дышал. Наконец, тугой толчок в плечо и пулька хлестала по фанере. Оставалось четыре... Хозяин говорил подожди , шел к мишени, всматривался и негромко бросал семерка на трех часах... Ага, взял правее... И я снова ложился на широкий деревянный прилавок...
     В холодный осенний день в тире было пусто. Хозяин сидел в углу за крошечным столиком и пил чай из большой алюминиевой кружки. По мишени?... После пяти выстрелов он подошел к стене, посмотрел - и ничего не сказал, вернулся и высыпал передо мной еще пять крошечных пулек.
     Это бесплатно, ты заслужил, стреляй также.
     Потом он принес мишень, и мы стали смотреть. Одна дырочка была на семерке, и одна, счастливая, на десятке, а остальные лежали плотной кучкой где-то между девяткой и восьмеркой. Из десяти одна в десятке...  Я огорчился, чего же он хвалил меня?..  А он говорит:
     Десятка это талант и мечта, и немного удачи, а на удачу не рассчитывай работай. Сажай все заряды в крепкую девятку.  Скажи себе дальше девятки никогда!  и так держись, парень. И тогда десятка к тебе придет.
     Я болел и долго не ходил в тир, а когда пришел, этого человека не было. Какая-то толстая женщина считала пульки и кричала на ребят, чтобы не целились, пока она ходит туда-сюда. Кто-то говорил, что его арестовали, шел сорок восьмой год.  В тире все теперь было не так, и я перестал ходить туда, а потом начал стрелять из малокалиберной винтовки в школе. Главное чтобы не дальше девятки.
 
 Продолжение
Возврат к Содержанию/content/