Вольфрам
Вольфрам фон Эшенбах (Wоlfrам vоn Еsснеnвасн) - знаменитый
минезингер, замечательный по глубине мысли и широте понимания
затрагиваемых его творчеством явлений. В. ф. Э. является собственно
единственным из немецких средневековых эпиков, в основу поэм которого
положена синтетическая философская идея, что в известной мере и сближает
его с великим Данте. Но в то время как последний был полным
представителем современной ему образованности, Вольфрам фон Эшенбах не
только не умел писать, но даже и читать. Тем поразительнее, мощь его
умственных сил, которая одна и помогла ему вполне овладеть чрезвычайно
сложной, заимствованной из чуждой литературы, фабулой. - Биографические
сведения о нем скудны и не отличаются безусловной точностью. В. ф. Э.
происходил из небогатого баварского рыцарского рода фон Эшенбахов.
Родовым их владением, по-видимому, был находившийся недалеко от Ансбаха
незначительный замок Вильденберг. Но В., не будучи старшим сыном,
вынужден был, в качестве странствующего рыцаряминезингера, сам
устраивать свою судьбу. Из его произведений можно видеть, что он побывал
в разных местах Германии, пока не нашел себе более постоянного
пристанища при дворе знаменитого покровителя певцов и художников -
тюбингенского ландграфа Германа, приблизительно с 1200 г. и до самой
смерти последнего (1215)
Фогельвейде. В. продолжал оставаться при тюбингенском дворе и при
преемнике Германа, Людвиге Святом, на крайнюю бережливость которого он
не без укоризны намекает в своих произведениях. Вероятно, уже в это
время В. женился и, в счастливом браке, имел нескольких детей. Умер В.
ф. Э., по всей вероятности, в. 1220 г. или вскоре, и был погребен в
Эшенбахе, где еще в ХVII веке можно было видеть, в одной из церквей, его
надгробный камень, украшенный фамильным гербом. - Будучи вполне
безграмотным. В., естественно, не обладал школьно-научным образованием;
но, принадлежа к придворному рыцарству, он усвоил соответственный лоск,
так что даже понимал по-французски, хотя сам же в "Парцифале"
подсмеивается над своим далеко несовершенным знанием этого языка. С
другой стороны, при своем выдающемся уме В. мог приобрести многое из
относящегося к сфере тогдашнего знания от образованных людей, с которыми
он имел немало случаев сближаться, живя при блестящем тюбингенском
дворе. Первым по времени поэтическим произведением В. был написанный,
вероятно, между 1198 и 1210 г. "Парцифаль", составляющий капитальное
создание гения Вольфрама, как по своей обширности (около 25000 стихов),
так и по глубине содержания. В этой грандиозной поэме В., по собственным
словам его, воспроизвел "Li соnте dеl Grааl" - роман в стихах
французского трувера Кретьена dе Тrоуеs, а также, заслужившую его
предпочтение, поэму на тот же сюжет некоего Guуот (у В. "Кiот", согласно
с немецким выговором), но, к сожалению, не сохранившуюся или, по крайней
мере, доселе не отысканную. Судя по некоторым собственным именам,
заимствованным В., по-видимому, из нее, поэма Гюо была написана на
каком-либо диалекте пораженных между Провансом и собственно французскими
провинциями земель. Но оставаясь верным своим образцам относительно
самого содержания поэмы, В. внес в нее и личный свой элемент, благодаря
которому его "Парцифаль" приобрел значение глубоко самобытного создания
поэзии. Найдя в своих источниках почти лишенную плана вереницу имен и
приключений, В. не только вполне овладевает данным материалом, во в
основу всего кладет столь же мощную, как в саге о Фаусте, мысль, которая
охватывает собой ход развития всех выдающихся личностей и даже всего
человечества: мысль о том неизбежно наступающем, рано или поздно,
разладе с самим собой и с миром, и о связанной с этим борьбе,
увенчивающейся либо нет, смотря по обстоятельствам, самопримирением того
или другого рода. Исходной точкой этого разлада бывает "сомнение", и,
как ни странно звучит для нас это слово в устах средневекового поэта, В.
уже в вступительных строфах своей поэмы определенно высказывает, что
Zwivеl (Zwеifеl - сомнение) обусловило все перипетии деятельности его
героя, и в то же время развивает целую теорию того, что "сомнение", как
бы далеко оно ни заходило, не погубит вполне человека, если в душе его
сохранилось хоть одно доброе начало, которое и остается для него залогом
примирения с Богом, людьми и самим собою. Таким образом в произведении
В. мы имеем, вместо обычного образчика эпики труверов, характеризуемой
чисто внешней передачей событий и поступков, почти без всякой попытки со
стороны авторов представить и внутренние мотивы для этих последних, -
первый и весьма крупный пример психологической поэмы, и при том поэмы,
блещущей поразительным умением обрисовывать каждую личность (а их в ней
целая масса) меткими характеристичными чертами. В придачу поэма богата и
тонким поэтическим чувством, и пониманием красот природы, соединенным с
образностью языка, и неподдельным, нередко глубоким юмором. К сожалению,
"Парцифалю" В. не достает той высшей художественности, которая
обусловливается равномерностью частей и безукоризненностью поэтической
формы. - В первом отношении В. повредило то, что он в развитии фабулы не
сумел освободиться от своих образцов, страдающих страстью к безмерному
нагромождению часто донельзя однообразных происшествий, а во втором -
несовершенство поэтического языка тогдашней Германии и излишняя
субъективность самого автора, заставлявшая его часто выражать свои
личные взгляды и чувства среди эпического рассказа, что невольно вело к
запутанности и темноте и без того еще не выработанной литературной речи.
Содержание знаменитой поэмы В. в основных чертах следующее: Парцифаль,
отправясь юным простецом добывать себе рыцарскую славу и с
жизнерадостной непосредственностью воспринимающей все переживаемые им
впечатления, быстро достигает своей цели, так как за его удивительные
подвиги за ним готовы признать первенство даже при дворе самого короля
Артура, в среде рыцарей Круглого стола; но как раз тут на него
обрушивается нежданно негаданно ужасный позор, постигающий его, однако
же, как он убежден, совсем незаслуженно. И вот Парцифаль, охваченный
сомнением в справедливости и благости Бога, в которого он хранил детски
наивную, внушенную ему матерью веру, отступается от Него на целые годы,
в течение которых бесполезно продолжает свои странствия, совершая с
прежней доблестью свои подвиги, но ни на шаг не приближаясь к
предназначенной ему цели - к св. Граалю, чем единственно, между тем,
обусловлено смытие покрывающего его позора. Но к счастью для себя
Парцифаль хранит в душе чистое чувство любви к оставленным им жене и
детям и тоски по покинутой им матери, не говоря уже о неизменной его
безупречности в качестве рыцаря. И как только св. отшельник просветил
его относительно истинной природы Бога, Парцифаль в глубине души сознал
всю меру своего отступничества и понял, что без примирения с Богом он не
очистится от гнетущего его позора, не достигнет Грааля и не увидит своих
близких. Ставь опять самим собою, но уже более чистым и просветленным,
Парцифаль вскоре делается королем св. Грааля, - самоискупление
совершилось, и поэма разрешается гармоническим аккордом, подобно
"Божественной комедии" и "Фаусту". Таким образом в поэме В., как. ни в
одной из средневековых эпопей, в лице Парцифаля тип рыцаря тех времен
является идеализированным, одухотворенным общечеловеческой идеей на
основе христианского мировоззрения, и один исследователь весьма метко
охарактеризовал поэму, назвав ее "Песнь песней рыцарства". Впечатление
поэмы В. на современников было необыкновенно сильно ("никогда уста
мирянина не выражались прекраснее", говорит один из них о В.), и
влияние, оказанное ею на остальных поэтов, было весьма велико, хотя
далеко не благоприятно для их творчества, так как, увлекшись
серьезностью В., но не обладая глубиной его мысли, они впали в
манерность. Только другой, также весьма значительный эпик того времени,
Готфрид из Страсбурга, с своими последователями, отнесся с насмешкой к
В. за его серьезный и по временам затемненный стиль. Но, несмотря на
трудность понимания поэмы В., слава ее была настолько упрочена, что она
оказывается в числе наиболее ранних печатных книг (1477 г.). После
"Парцифаля" В. сложил еще две, оставшиеся неоконченными поэмы, что
доказывается большим совершенством языка и стиха в них, а также и
большею объективностью самого автора - "Титурель" и "Wiliенаlм"
(Вильгельм); трудно сказать, которая из них была написана раньше, но,
повидимому, обе между 1216 и 1220 гг. В "Титуреле" рассказывается
трогательная и грациозная история любви фигурирующих уже в "Парцифале"
Сигуны и Шионатуландера. По мнению некоторых, эти около 1600 стихов
неоконченного "Титуреля" представляют по своему благозвучию лучший
образчик старонемецкой поэзии, хотя, по другим, вообще язык В. не может
считаться образцовым, так что в этом отношении В. безусловно уступает
Готфриду Страсбургскому. Между 1256 - 72 г. "Титурель" был развит в
обширную поэму, так называемую "Dеr jungеrе Тiтurеl" Альбрехтом фон
Шарфенбергом, который пользовался, по-видимому, текстом "Титуреля",
несколько разнившимся от дошедшего до нас. Третья поэма "Willеснаlм",
начатая Вольфрамом, по предложению ландграфа Германа, должна была
воспеть деяния Вильгельма Аквитанского или Оранжского, одного из
сподвижников Карла Великого и сопричисленного католической церковью к
лику святых. Превосходные по языку 1928 стихов, составляющие этот
отрывок (обилие рукописей доказывает, насколько было любимо это
произведение В., признаваемое, впрочем, некоторыми исследователями за
вполне законченное), вдохновили двух ближайших к нему по времени поэтов:
Ульрих vоn dем Тurlin около 1275 г. приделал к "Вильгельму" начало, а
Ульрих vоn Тurнеiм продолжил его около 1250 г., написав не менее 86400
стихов; в этом виде поэма более известна под заглавием "Rеnnеwаrт".
Дошло до нас еще девять чрезвычайно поэтичных и изящных лирических
стихотворений В., в манере так называемого "аuваdеs" или "Таgеsliеdеr" -
прощальных песен при расставании на заре с своей возлюбленной;
распределенные в известном порядке, они образуют как бы миниатюрный
роман в стихах; последние из них не считаются за принадлежащие
Вольфраму.