Дмитриевский
Дмитриевский собор, в г. Владимире на Клязме - один из
замечательнейших памятников владимирско-суздальской ветви древнерусского
зодчества, как по своей красоте, так и по относительно хорошей
сохранности. Он сооружен в 1197 г. вел. кн. Всеволодом III в
ознаменование рождения у него сына, Димитрия, и посвящен св. Димитрию
Солунскому. Новопостроенная церковь была придворною и соединялась с
великокняжескими палатами переходом, ведшим на ее хоры (остатки которого
были уничтожены при реставрации собора в 1834 - 1835 гг.). Строителями
собора были приезжие из северной Италии греческие мастера, под
руководством которых работали местные, владимирские каменщики,
славившиеся в ту пору своим искусством. И те, и другие, видимо,
приложили все старание к тому, чтобы угодить вел. князю, желавшему
придать своему домовому храму возможное изящество. Д. собор очень
невелик по размеру; подобно другим владимирским и суздальским церквам
ХII ст. (Успенскому собору в Суздале, Покровам-на-Нерли,
Богородице-Рождественской церкви в Боголюбове и пр.), он представляет
чисто византийский тип храма, с продолговатым четырехугольником в плане,
тремя полукруглыми апсидами с восточной стороны и одною главою над своею
срединою; но многие детали его внешности сильно отзываются западным
(романским) влиянием. Каждый из трех фасадов (западный, северный в
южный) разделен на три частя посредством длинных и тонких колонок.
выступающих из стены; на половине высоты стен идет по фасадам карниз,
состоящий из колонок, подпираемых небольшими кронштейнами и
поддерживающих арочки с нисколько приподнятом центром. Между колонками
карниза помещены рельефные, тесанные из камня изображения святых в
сидячей позе и орнаменты, представляющие разных зверей и птиц на
изгибающихся и вьющихся ветвях. Фигуры эти, равно как и украшающие
кронштейны, имеют много сходства с заставками и виньетками византийских
и древнерусских рукописей; однако между ними есть и такие, которые
отмечены, очевидно, романским характером. Точно такой же карниз проходит
на апсидах, под крышей, с тою разницей, что здесь, чрез каждые две
короткие колонки, подпертые кронштейнами, одна, длинная, спускается
вниз, до самой земли. На переднем и боковых фасадах, в каждом из трех
компартиментов, на которые они разделены, находится по длинному и узкому
окну с округленным верхом, а все поле компартиментов усеяно рельефными
фигурами, подобными помещенным между колонками карниза. В средней части
каждого фасада, внизу, проделана дверь, имеющая форму арки и обрамленная
колонками и покоящимися на них рельефно украшенными дугами, совершенно в
роде романских порталов. Верх стены фасада образует три арки, одетых
непосредственно крышей, которая, вообще, изгибается сообразно кривизне
прикрываемых ею сводов здания. Высокий барабан главы убран арочками на
тонких и длинных колонках и снабжен такими же окнами, простенки между
которыми заняты рельефным орнаментом того же характера, как скульптурные
украшения и в прочих местах, но превосходящим эти последние в отношении
рисунка и исполнения. Крыша купола принадлежит позднейшему времени, хотя
ее форма я встречается на рисунках ХII в.; ее нельзя назвать
византийскою, но она все-таки ближе подходит к полусферической форме
византийских глав, чем к маковкам в виде луковиц, усвоенным впоследствии
русским церковным зодчеством. Гармоничность пропорций собора, вместе с
обилием и своеобразностью его внешних украшений, составляет, главным
образом, его красоту; что же касается до его внутренности, то она вообще
походит на внутренность новгородских и афинских церквей и не
представляет ничего особенно любопытного, за исключением древней стенной
живописи под хорами над входом с западной стороны. Здесь был изображен
"Страшный суд", от которого уцелели довольно значительные фрагменты. В
особенности мило и наивно представлены Богоматерь, сидящая на престоле
между двумя коленопреклоненными ангелами, а также три ветхозаветных
патриарха: Авраам, держании на своем лоне бедного Лазаря, и, по бокам от
него Исаак и Иаков, окруженные душами праведников. После татарского
нашествия Д. собор неоднократно подвергался опустошениям и пожарам, был
потом обезображен разными пристройками и, наконец, по повелению
императора Николая I, в 1835 г., восстановлен в своем первоначальном
виде.