Я уезжал с работы в этот осенний вечер как обычно, монотонный дождливый день заканчивался - 6 часов, засиживаться не хотелось, минут 15 я понаблюдал за своими коллегами, суетливо собирающимися домой, каждый в преддверии своих плоско-обыденных хлопот и медленно побрел к своей машине, как будто не замечая крупных, пронзительно холодных капель, то и дело норовивших попасть за воротник старой демисезонной куртки. Можно было бы остаться еще часа на 2, поболтаться в интернете, провести очередную серию виртуальных знакомств, бесед ни о чем, складывающихся в основном из огромного количества вездесущих приветов и как делов, но почему-то не хотелось - но и чего хотелось тоже было неясно - маленькие гнетущие кусочки никчемности сегодня не были такими уж злыми, и возможно я мог бы договориться с ними о более или менее приятном проведении этого вечера - телевизор, немного почитать, может позвонит кто-нибудь из друзей, хотя черт их знает, зачем они звонят - просто сказать что у них все хорошо, поделиться частичкой обычного семейного счастья, как далеко мы все разбежались, пообветшали, обветрились когда-то веселые семнадцатилетние улыбки, вместо спонтанности теперь домашние заботы и строгая запланированность - зачем и кому от этого стало лучше? Машина долго и упорно не хотела заводиться, стартер крутился, но внутри лишь холодный осенний воздух, да чернеющие облететевшие листья на лобовом стекле снаружи, но вот наконец получилось, двигатель еле схватывает, отсыревшие свечи - сколько раз я хотел заняться машиной - но это дурацкое состояние временности - ты здесь только на год, никогда не верьте этому, то что кажется годом сегодня на самом деле может быть навсегда, вот так мы и подружились, полуездящая, подпрыгивающая и лацкающая будто старый чемодан на каждой кочке машина и я, временный никто, безмолвно безучастный наблюдатель за собственной судьбой. Черт знает почему, бывает такое сомнамбулически призрачное состояние, свернул не на ту улицу и вместо обычного маршрута домой вдруг очутился на Тверской, как всегда в этот час - пробки, красные огни стоп фонарей и спешащие, вечно куда-то бегущие москвичи, казалось даже дождь не может смыть их с гладких тротуаров. Вдруг на обочине я увидел промокшую с ног до головы девушку, синие джинсы прилипли к телу, а накинутая на плечи кричащая, но явно холодная куртка не спасала ее от злых порывов осеннего ветра и косого, омерзительно длинного дождя. Она стояла задумавшись, не понятно было ли ей нужно куда-нибудь ехать, или просто неожиданная съедающая мысль вдруг пришла ей в голову, и она так и остановилась почти на дороге, не замечая никого вокруг и не реагируя на сигналы недовольных водителей правого ряда, спешивших обогнать всех в пробке, используя извилистые закоулки. Что-то было в ней такое, заставившее сердце сжаться и вспомнить мои до боли счастливые, но глубоко теперь запрятанные (по первоначальном плану на год, но теперь как оказалось навсегда) и ставшие черно-белыми памятные картинки, мне вдруг захотелось подойти к ней, взять за руку и угостить горячим глинтвейном - как жаль, что у нас, просто так на улице, не продают этот замечательный напиток, а потом отвести ее в тихое, уютное место и попивая теплое вино, молча смотреть как она обсыхает, превращаясь из маленького мокрого цыпленка - вот на этой мысли я и поймал себя - а в кого она могла превратиться? Я включил поворотник и прямо из левого ряда под безудержный недовольный рев водителей справа вывернул на обочину и открыл дверь:

- Вы куда-то ехать обираетесь или просто так стоите?

Она на минуту очнулась от оцепенения и, окинув меня быстрым, ничего не значащим взглядом, ответила:

- Если вы меня подбросите до Макдональдса, я буду вам очень благодарна.

- Да, конечно, садитесь.

Она села в машину, я помог закрыть ей дверь и мы поехали как обычно ездят пассажиры в метро - каждый думал о своем, вряд ли она даже запомнит мое лицо, когда мы расстанемся, да и какое это имеет значение. Я вспоминал, как когда-то вот также в дождливый ненастный день, ждал свою жену у работы, представлял как она выйдет сейчас из стеклянных дверей а, а просто поехал. Я запарковался и мы вышли из машины, я посмотрел на нее, она в ответ бросила все тот же ничего не значащий взгляд, но промолчала - может быть она действительно подумала, что здесь Макдональдс, но почему тогда она не спросила, зачем я тоже выхожу? Тогда я конечно не думал об этом, сознание, что так и должно быть и просто не может быть иначе, прочно закрепилось во мне, но сейчас возвращаясь к пережитому, я все более склоняюсь к мысли, что какая-то невидимая связь возникла между нами даже еще до того как я увидел ее на улице, что-то запланированное не мной, а какой-то высшей материй, вытолкнуло меня в 6 часов из офиса, а ее заставило обреченно ждать на блестящем вечернем московском тротуаре. Я взял ее за руку и спросил как зовут, Кофе ответила она, называй меня Кофе. Камышев, сказал я, меня не удивил ее странный ответ, так же как и ей не пришло в голову поинтересоваться, почему я назвал свою фамилию. Тратория находится на самом дальнем конце комплекса, чтобы пройти туда вам придется пропустить через себя весь коридор с галереей маленьких ресторанчиков, отвратительно дорогих магазинов для неприятно богатых кого-то и лишь после этого вы окажетесь на улице, откуда открывается доступ ко второй части, где она как раз и находится. Также незаметно как машинные 20 минут сюда, мы пролетели по искрящимся разноцветными огнями хитросплетениям и наконец оказались у входа в ресторан. Сколь не безгранична была моя уверенность, что именно сюда мы и должны были придти сегодня, все же врожденная скорлупность заставила меня осведомиться у нее, согласна ли она провести сегодняшний вечер со мной, хотя многие и сочли бы это ненужной нерешительностью - зачем спрашивать, если молчаливое согласие уже было достигнуто нашей поездкой сюда.

- Не возражаешь, если вместо Макдональдса и скучных гамбургеров с бесплатной улыбкой, у тебя будет на ужин что-нибудь другое? - спросил я.

- Мне все равно - ответила она все тем же монотонным взглядом.

- Зачем ты привел меня сюда? - спросила она.

- Не знаю - ответил я - просто ты мне чем-то понравилась и мне показалось, что и я тебе тоже.

- Ты меня любишь?

- Нет, с чего ты взяла?

Казалось бы странный вопрос, думал я, ты меня любишь. Но если разобраться, то поему собственно и нет. Кто даст четкое определение этому чувству, крошечных долей секунд иногда хватает, чтобы узнать человека, годы тратятся на то, чтобы объяснить ему, что же ты все таки узнал. Может быть действительно в этот дождливый осенний вечер я любил ее, лишь сегодня, зная что это чувство пропадет и растает завтра навсегда, но разве оно становится мене сильным от этого сегодня? Мы практически не разговаривали, я лишь молча наблюдал за ней, как она ест, как изредка бросает взгляд в окно или вдруг кинет незаметную робкую молнию в мою сторону. Вино очевидно действовало, и я теперь находился в его власти, перед глазами вдруг побежали картины моих воспоминаний о ней. о тех встречах которых никогда не было. Я видел наши с ней первые невинные прогулки по глухой части парка, вот мы идем, я держу ее руку, потом она вдруг останавливается и повернувшись лицом, близко и долго смотрит мне в глаза, но это уже другие глаза, глаза человека, который кажется вот-вот пробьется сквозь натянутую пелену безразличия и вдруг станет до боли родным и знакомым; первый, чуть нервический поцелуй, не тот захлестывающий, захлебывающий поцелуй зрелой страсти, но лишь бледное, легкое прикосновение не умелых, но рвущихя наружу губ. Вот другая картина, мы купаемся летом на речке, она весело смеется, потом я вдруг срываюсь с места, хватаю весь этот пылкий ком и бегу с ним в поле, в это время она прекращает смеяться и начинает полуиграючи кусать меня за ухо, сначала это похоже на веселую игру, но я чувствую, что долго она так не продержится, ее дыхание учащается, укусы приобретают все более отрывистый характер, но вот наконец мы далеко в поле, я падаю вместе с ней на траву, и тут замечаю, что глаза ее полуприкрыты и я язык инстинктивно ищет место для укуса. Десятки этих маленьких картинок пронеслись у меня тогда в голове, я досконально знал каждую родинку на ее теле, и уже не осталось ни одного места, которого бы я не облизал.

- Когда мы встретимся в следующий раз? - спросила она, словно наш ужин сегодня означал обязательное продолжение.

- Никогда - просто ответил я, как мог я объяснить ей тогда, что уже многократно видел и пережил мои лучшие моменты с нею, что, наверное она была права. задав свой глупый вопрос о любви, да сегодня, в этот вечер я любил ее, как никогда не смогу уже в будущем, все мои чувства сконцентрировались вдруг и обрушились на нее, хлынули огромным, бушующим потоком, Да и хотел ли я объяснять ей это? Сейчас это уже не важно, мы на самом деле больше никогда не виделись. Я довез ее до метро, мы обнялись на прощание, потом я поцеловал ее в уже знакомые мне губы, она ответила так как я ожидал, открытым и глубоким поцелуем - может и она знала меня раньше и хранила все воспоминания, пока наша встреча не произошла на самом деле? Я чувствовал, как соленые слезы текли по ее лицу тут же смываясь дождем и навсегда уносившие наше с ней счастье, кто знает быть может когда-нибудь мы встретимся снова и расскажем, как любим друг друга, но уже по настоящему, простыми горячими словами?