Илья Клинов

Универсальный рецепт агрессии

"Сегодня кое-кому приходит в голову учить европейцев хорошим манерам, уподобляясь тому непочтительному яйцу, которое вздумало воспитывать курицу. Замолкните, глупцы! Смотрите и учитесь у просвещенной Европы, как нужно решать свои проблемы! Для нас, азиатских варваров, Европа - великий пример в хорошем и в дурном. Сотни лет мы брали оттуда разные замысловатые штуковины, хитрости и рецепты, и творчески перерабатывали их на свой азиатский манер. " Козьма Прутков

Последние события на Балканах имеют один очень важный аспект: из них можно вычленить некий универсальный стратегический рецепт, рецепт агрессии против любого государства, в котором компактно проживает национальное меньшинство. При этом не важно, стихийно или преднамеренно действия НАТО уложились в этот сценарий, а также насколько точно они в него уложились, - важно, что именно в Югославии этот план доказал свою эффективность и поэтому в будущем наверняка получит самое широкое распространение. С точки зрения глобального развития событий, обкатка и реклама этого универсального сценария и есть главное содержание того, что происходит сегодня на Балканах.

План "Косово"

1. Выбираем любую страну, где есть компактно проживающее нацменьшинство (сосредоточенное в некоем "Крае") и какие-то, хотя бы минимальные, межнациональные трения.

2. Ободряем наиболее экстремистских политиков Края. Поставляем оружие и деньги. Помогаем создавать группы боевиков и террористов. Чтобы не слишком тратиться самим, даем им указание зарабатывать деньги разными криминальными способами (наркоторговля и т.п.) и ни в коем случае не трогаем их банковские счета в нашей стране, даже если этими счетами заинтересуется Интерпол. Этот этап - самый долгий и самый секретный, может понадобиться несколько лет.

3. Экстремистские политики раскачивают ситуацию в Крае, нагнетают ненависть и раздоры, а боевики и террористы открывают террор и партизанскую войну против центральной власти. Умеренных и здравомыслящих лидеров меньшинства игнорируем и оттесняем в сторону (или просто "убираем", а всю вину сваливаем на спецслужбы данной страны), и делаем ставку на отмороженных радикалов.

4. Спровоцированные нами террор и неповиновение вызывают ответные действия центральной власти. Поскольку в Крае начнутся боевые операции, появятся и жертвы среди мирного населения. В том числе - из-за действий крайних националистов и мародеров, какое-то число которых всегда найдется среди представителей большинства. Все эти факты насилия тщательно собираем и используем для раскручивания кампании в СМИ о "систематическом геноциде против гражданского населения". При недостатке доказательств, террористы уничтожают своих и выдают это за "зверства оккупантов". Вражда и ненависть в Крае растут с каждым днем.

5. Раскрутив кампанию в СМИ и получив "моральные основания" для вмешательства во внутренние дела этой страны, навязываем свое посредничество на переговорах. При этом всячески ободряем экстремистов и принуждаем их выставлять все более жесткие требования, чтобы правительство страны заведомо было вынуждено отказать. Умеренных и здравомыслящих деятелей нацменьшинства клеймим как продажных ренегатов, а еще лучше - инспирируем над ними "народный самосуд".

6. Объявляем правительству страны ультиматум и начинаем бомбардировки. В Крае разрушаем прежде всего коммуникации и системы жизнеобеспечения, чтобы спровоцировать гуманитарную катастрофу. Бомбардировки ведем и по всей остальной территории страны, чтобы вызвать массовый взрыв национализма и максимальное обострение межнациональной вражды. При этом правительство потеряет возможность идти на уступки и будет вынуждено следовать за настроениями большинства. В руководстве страны берут верх радикалы и экстремисты, что еще больше обостряет ситуацию.

7. Крайнее обострение национальной вражды, вызванное нашей агрессией, накаляет до предела обстановку в Крае и там начинается ничем не сдерживаемая межэтническая война, в которую теперь вступает даже умеренная часть нацменьшинства. Умеренные лидеры меньшинства теряют всякое влияние и верх берут экстремисты и полевые командиры. А из-за общей националистической истерии центральное правительство теряет возможность эффективно сдерживать экстремистов и мародеров со стороны большинства. Возникают разные самочинные банды мстителей, мародеров, уголовников. Начинаются расправы над мирным населением. Ситуация еще более осложняется оттого, что из-за угрозы нашего вторжения правительство вынуждено держать в Крае большой воинский контингент, а из-за угрозы бомбардировок - рассредоточить его по большой территории, так что контроль за поведением отдельных солдат и подразделений становится затруднительным. Эскалация вражды, угроза голода, а также страх бомбежек и приближающейся войны вызывают в Крае массовый панический психоз, который многократно увеличивает поток беженцев.

8. Толпы беженцев и свидетельства насилия на мирным населением (реальные и сфабрикованные) мы используем, чтобы еще больше раскрутить кампанию в СМИ, выстроить образ врага - "виновника этнических чисток", морально разоружить союзников данной страны и задним числом оправдать необходимость вторжения. Далее, уже не стесняясь, усиливаем бомбардировки, уничтожаем военный и промышленный потенциал страны, вводим войска, оккупируем всю страну (чтобы свергнуть "террористический режим" и наказать "военных преступников"), расправляемся с неугодными политическими силами и навязываем выгодный нам режим. Миссия выполнена.

Преимущества этого плана очевидны:

1. Мы совершаем агрессию и добиваемся всех тех целей, к каким обычно стремится агрессор: оккупация, подавление, навязывание жертве выгодных нам договоренностей.

2. Но при этом мы сохраняем "чистые руки" и одерживаем моральную победу в общественном мнении. Для всех мы не совершили агрессию, а наоборот, жертвуя собой остановили (или попытались остановить) гуманитарную катастрофу. О том, что эту катастрофу, как и весь межнациональный конфликт, мы же сами и вызвали, никто не вспоминает.

3. Даже если жертва отбила нашу агрессию, она колоссально ослаблена в моральном и материальном плане. Эта страна расколота, потому что последствия доведенного до крайности межэтнического конфликта гасить придется целые десятилетия. Ее военный и экономический потенциал подорван бомбардировками. Все остальные потенциальные жертвы получат урок: лучше не спорить, а покориться, меньше будет проблем. Таким образом, разгромив одну страну, мы запугиваем и все остальные, заставляем их следовать в русле нашей политики. Шантажируя эти страны "косовским сценарием", можно заставить их правительства пойти на любые уступки в сфере экономики и политики. Этот план, таким образом, - ключ к реальному мировому господству.

4. План универсален: это можно проделать с любой страной, где имеется компактно проживающее нацменьшинство, даже если сегодня там царит мир и согласие. Сделав соответствующие финансовые вливания и поставки оружия, в любом регионе мира можно в течение нескольких лет организовать боевиков и террористов, ведущих партизанскую войну. А затем, раскачав по описанному выше сценарию межэтнический конфликт и проведя массовую кампанию в СМИ, любому правительству можно привесить ярлык "виновника гуманитарной катастрофы" и оправдать любую степень вмешательства во внутренние дела этой страны.

Возможная география применения

Еще раз повторим: не имеет особенного значения, случайно или преднамеренно в этот сценарий уложились многие действия НАТО в отношении Югославии в течение 90-х годов. Это дело экспертов и следователей. Важно другое: события показали, что этот сценарий работает, что он эффективен. НАТО сделало ему рекламу, и теперь этим планом может воспользоваться кто угодно и где угодно, при наличии необходимых средств и политической воли. Это может случиться в любой стране, где есть компактно проживающие нацменьшинства, - даже там, где сегодня царит мир и относительное согласие.

Против России эту карту можно разыграть в Татарстане, Якутии, Бурятии (не говоря уж о Северном Кавказе). Но зато и Россия, усилившись и набрав мощь, точно такими же мерами может спровоцировать русских в Эстонии, Латвии и Казахстане, вызвать расчленение и оккупацию этих стран. Опыт уже есть: в молдавском Приднестровье и грузинской Абхазии этот сценарий прошел сам собой. По ходу дела он будет усовершенствован и доработан.

Следующий географический ареал - Европа и Америка. Практически в каждой европейской стране есть этнические анклавы, в большинстве из которых, пусть на самом минимальном уровне, сохраняются мечты о суверенности.

Во Франции это Корсика, отнятая у Италии, и Бретань, населенная кельтами, - не говоря уж о несчастных оккупированных немцах из Эльзаса и Лотарингии. Наконец, во Франции есть Прованс, независимость и культурная самобытность которого была растоптана много столетий назад. В Великобритании есть пресловутый Ольстер, а также Шотландия и кельтский Уэльс. Идея Великой Кельтской Федерации (Ирландия + Бретань + Уэльс), при соответствующей финансовой поддержке, упала бы в этом регионе на благодатную почву. Кельты имеют богатую древнюю культуру, древнюю многотысячелетнюю историю, своеобразный менталитет, - так неужели этот великий народ не имеет права жить в собственном государстве? Куда смотрит мощная и богатая ирландская община в США? Ведь ирландцы под гнетом английских колонизаторов столетиями подвергались самому настоящему геноциду, стоившему этой стране миллионы погибших от войн и голода. Не пришло ли время отплатить англосаксам и франкам за многовековое иго и унижение?

Италия обрела единство только во второй половине прошлого века, и традиции сепаратизма здесь еще достаточно сильны. Используя "косовский сценарий", эту страну можно разделить на десяток удельных княжеств и вернуть к состоянию на 1850 год. Чем Венеция, Генуя и Флоренция, с их насыщенной великими событиями историей и древней культурой, хуже Ватикана или Монако? Почему крошечному Ватикану, в котором живут одни монахи, независимость оставили, а сказочную Венецию превратили в заурядный уездный город?

В Испании борются за свою независимость храбрые баски. Когда-то на Пиренеях существовала могучая империя басков - они отвоевали и заселили целую французскую провинцию, которая до сих пор носит славное имя Гаскони (искаженно от "Баскония"). Возрождение Великой Басконии, родины знаменитого д'Артаньяна, - воистину благородная цель, на которую не жаль потратить ни средств, ни оружия. Испания - вообще лоскутная страна, она образовалась в ходе многовековой реконкисты и этнических чисток в отношении мусульманского и еврейского населения. Провинции Испании имеют разный этнический состав и говорят на разных диалектах, которые отличаются друг от друга не меньше, чем испанский язык от португальского. Некоторые из них, например Каталония, не раз восставали и боролись с центральной властью за независимость. Многострадальные каталонцы заслужили право на свободу.

Бельгия разделена напополам между франкоязычным населением и фламандцами. Французы не должны упускать возможность присоединить к прекрасной Франции дополнительную провинцию, к чему они стремились на протяжении сотен лет, еще во времена Людовика XIV и Наполеона. Не потому ли французы поддерживают вторжение в Косово, что сами хотят воспользоваться этим планом? А может, французы нацелились на канадский Квебек? Бельгийским и канадским патриотам нужно срочно предпринимать контрмеры в Бретани и Провансе.

Швейцария, по своим природным условиям, представляет собой отличную площадку для партизанской войны. Ее разноязычные кантоны этнически отличаются друг от друга куда больше, чем сербы с хорватами и русские с украинцами. Кстати, в самом центре Швейцарии есть кусочек (по размерам - порядка 1 кв. км.), подаренный швейцарским правительством России за помощь в борьбе с Наполеоном. По всем нормам международного права этот кусочек - часть российской территории, и швейцарцы сами это признают. Почему бы России не проявить добрую волю и не подарить этот кусочек земли косовским албанцам под устройство лагеря для беженцев? России этот анклав все равно не нужен, а несчастным жителям Косово будет где разместить правительство в изгнании. Неужели швейцарцы окажутся настолько черствыми и бессердечными, что не пустят беженцев на их вторую родину?

В самом сердце Германии все еще сохраняются анклавы порабощенного столетия назад славянского населения, сорбы и лужичане, потомки живших на Эльбе (Лабе) лужицких сербов, которых в XIX и XX веках пытались подвергнуть насильственному онемечиванию. То, что немцы до сих пор не дали этим славянам политическую автономию - величайшее этническое преступление. Требование прекратить этот ползучий этноцид должно стать одним из главных требований России в ее отношениях с Германией. Кстати, лужицкие сербы, притесняемые немцами, это родственники балканских сербов, или даже их предки. (Балканы заселялись западными и восточными славянами в середине прошлого тысячелетия; разные славянские племена, смешавшись друг с другом и с местным населением, дали начало южнославянским народам. Отсюда и параллелизм в названиях славянских племен, часто разделенных огромными пространствами: когда более энергичная часть племени шла на Балканы, другая оставалась дома.) Словом, ненависть Германии к сербам/сорбам имеет древнюю тысячелетнюю традицию, еще со времен Первого Германского Рейха, когда государственной политикой у немцев был "Drang nach Osten". Сербским патриотам нужно взять этот факт на заметку и поднять своих порабощенных немцами братьев-сорбов на борьбу. Великая Сорбия в центральной Европе должна наконец обрести независимость, после многих столетий гнета и унижений. Это с радостью поддержат насильственно онемеченные жители Восточной Германии, которые тоже ведут свое происхождение от завоеванных германскими феодалами полабских славян. Центром Полабской Славянской Федерации станет древний славянский (сербский) город Липск (ныне искаженно - "Лейпциг").

Мы переходим к США, которые представляют собой просто бурлящий котел, где собраны представители всех рас и национальностей земного шара. И далеко не все из них хотят жить в мире и дружбе. "Американский народ" - это такая же идеологическая фикция, какой был "советский народ". Никто не заставит индейцев, мексиканцев и потомков вывезенных из Африки рабов забыть, как с ними обошлись. Миллионы североамериканских индейцев пали жертвой колоссальной этнической чистки, которую американские власти провели в масштабах целого континента. Большинство индейских народов было просто стерто с лица земли, а немногие оставшиеся влачат жалкую участь в резервациях, подкармливаемые подачками туристов и благотворительных организаций. Техас, с его огромным мексиканским населением, был нагло отвоеван у Мексики в середине прошлого века. По своему потенциалу он равен средней европейской стране - когда же наконец у техасцев проснется чувство национальной гордости? Когда проснется чувство собственной гордости у жителей других американских штатов и резерваций, придавленных этой огромной милитаристской империей?

Вот что пишет об этом американский патриот Майкл Эпштейн в своей статье "Об Америках":

"Америка в беде, Америка в опасности. И грозит ей на этот раз не внешний враг и не внутренний, а собственное ее непомерное бремя - быть единой и неделимой. Советский Союз мог еще кое-как по краям обвалиться, отторгнуться в средние и малые государства. Но что делать Америке со своею огромностью? Да и Америка ли это: централизованное многоплеменное государство - или это Орда, насевшая на Америку? Америка изначально рождалась как сообщество Америк-штатов, нечто большее, чем одна страна, - как особая часть мира, состоящая из многих стран, подобно Европе или Азии. И теперь для Америки разделиться на первоамериканские государства - значит не только умалиться, но одновременно и возрасти, из одной страны стать частью света. Америка больше себя - именно на величину составляющих ее Америк. Быть может, единственное спасение Америки - стать содружеством разных Америк. Сколько их, особых и прекрасных: нью-йоркская и техасская, чикагская и калифорнийская, вирджинская и гавайская! Каждой такой особой американской земле не дали в материнской утробе понежиться, она себя как земли и не знает, а только слышит сверху неугомонный отцовский окрик, государственное понуждение на службу отечеству. Если бы им теперь укрепиться, свернуться в первичный кокон до рождения самобытных Америк и оживленного между ними соседства на родном повсюду языке - какое это было бы праздничное зрелище миру и утешение собственной скучающей душе! И чем настойчивее они сводятся к одной Америке, тем больше она теряет себя, своего размаха, заполняясь серой скукой, - неестественно обширное существо, одоленное собственной тяжестью, размазанное по лицу земли. Сколько пространств для становления многоамериканского человечества - больше могло бы вместиться сюда многообразия, чем даже в европейское сообщество. Ей бы встрепенуться, от самой себя отделиться, обвести себя заставами, округами, башнями, и в каждой выемке своей и глубинке воссоздать отдельность. Между Лос-Анджелесом и Нью-Йорком больше поместилось бы исторических судеб и культурных различий, чем даже между Лондоном и Римом, между Берлином и Лиссабоном. Ударялись бы клики из одной Америки об изукрашенные городские стены и витиеватые башни другой, отражались бы, разносились дальше - а не глохли бы в открытом туманном просторе. И вызревал бы в каждой из этих американских держав, техасской или калифорнийской, размером во Францию или Швейцарию, свой национальный уклад, своя равновеликая, независимая, взаимосвязанная, как по всей Европе, культура. Тогда Америке культур ее хватило бы на долгое общение со всем миром и на глубокое собеседование с собственной душой. Как тягостно ей теперь выносить свою одинаковость и огромность. Куда ни обратится она - никуда от себя не уйдет, и бредет одинокая по миру, оставляя солнечное затменье на душе у других народов. Кто ее поймет, кто с ней заговорит, кого она услышит, несоразмерная никому на свете?"

7 апреля 1999