Болотников
Болотников Иван Исаевич - мятежник времен Шуйского. Он был холопом
князя Телятевского, маленьким попал в плен татарам, был продан туркам,
работал в оковах на турецких галерах и был освобожден в числе других
пленников, по одним известиям, - венецианцами, по другим - немцами, а по
освобождении привезен в Венецию. Здесь он пробыл не сколько времени и
решился возвратиться в отечество через Польшу. Проезжая через нее, он
услышал о пребывании в Самборе царевича Димитрия (Молчанова), явился к
нему и, как человек сметливый и предприимчивый, был отправлен последним
с письмом к путивльскому воеводе, кн. Шаховскому. Видя его желание
постоять за Димитрия и убедившись в его знании военного дела, Шаховской
поручает ему отряд в 12000 человек. С ними Б. отправился в Комарницкую
волость и возвещал всем: что он сам видел Димитрия, и Димитрий нарек его
главным воеводой. Против него Василий Шуйский выслал отряд под
начальством кн. Юрия Трубецкого, но последний, встретясь под Кромами с
Б-м, отступил. Это послужило сигналом к восстанию городов, холопов и
инородцев. Город за городом провозглашали царем Димитрия и высылали к Б.
вспомогательные отряды; холопы и крестьяне, услышав призыв Б., почти
всюду поднимались на своих господ и примыкали к отряду его. Возмутилась
и мордва, в надежде освободиться от московской власти, и вместе с
холопами и крестьянами принудила некоторые города отпасть от Шуйского.
Кроме того, к Б. примкнуло ополчение Истомы Пашкова, к нему пристали в
Ляпуновы - Захар и Прокопий и отряд вольницы, пришедший из Литвы. Со
столь грозными и многочисленными силами Б. направился к столице.
Стоявшие на пути города все признали власть главного воеводы Димитрия;
только в Коломне отважились сопротивляться, и это повлекло полное
разграбление города. В 50-ти верстах от Москвы, близ села Троицкого, Б.
встретила московская рать под начальством Мстиславского, который, не
вступив в бой, едва спасся от преследований Б. 22 октября 1606 года Б.
остановился в селе Коломенском, в семи верстах от Москвы, Здесь он
построил острог, укрепив его деревом и валом, и стал рассылать по Москве
и разным городам грамоты, возбуждая бедных и меньших против богатых и
знатных и призывая всех целовать крест законному государю Димитрию
Ивановичу. Ополчение Б. увеличилось здесь еще более; из него выделялись
отдельные шайки, по преимуществу холопов, кот. своими набегами и
разбоями держали столицу в осадном положении. Москвичи уже готовы были
подчиниться Б., прося его только показать им Димитрия, и начали даже по
этому поводу с ним переговоры. Но Димитрий не являлся. Б. несколько раз
обращался к Шаховскому с просьбой прислать его к войску, как можно
скорее, указывая ему на всю важность его присутствия, но тот медлил.
Некоторые города уже начали выражать свое сомнение в существовании
Димитрия и пере ходили на сторону Шуйского. К тому же и в самом войске
Б. произошло раздвоение: на одной стороне стояли дворяне и дети
боярские, на другой холопы, казаки и вообще мелкие безъименные люди. У
последних главой был Б., а начальниками первых - Истома Пашков и братья
Ляпуновы. Между вождями возникли несогласия и результатом их был переход
на сторону Шуйского сначала Ляпуновых, а затем Истомы Пашкова. Шуйский
между тем деятельно принявшийся за укрепление Москвы с самого появления
Б., теперь стал получать подкрепления от переходивших на его сторону
городов, которые высылали к нему ополчения дворян и детей боярских.
Видя, что ратные силы Шуйского все более и более увеличиваются, Б.
решился действовать энергичнее: был сделан приступ на Симонов монастырь,
но с уроном отбит. Но ни потеря войска (от приступа и постоянного ухода
его людей), ни увещания Шуйского сдаться и обещания дать ему важный чин,
не сломили верности Б. Димитрию и принятой им ранее решимости бороться
за его дело до последней возможности. Шуйскому он отвечал: "Я целовал
крест своему государю Димитрию Ивановичу - положить за него живот. И не
нарушу целования. Верно буду служить государю моему и скоро вас
проведаю". Получив такой ответ, Шуйский решил из войны оборонительной
перейти в наступательную; ряд удачных приступов на острог Б. заставляет
последнего бежать из под Москвы. Московские ратные люди преследуют его
до дер. Заборья, где снова успел укрепиться верный Димитрию воевода; но
пало и заборское укрепление; часть казаков, с атаманом Беззубцевым во
главе, передалась Скопину-Шуйскому, начальнику московского войска. Б. же
бежал далее и засел, наконец, в Калуге; укрепил ее, собрал до 10000
беглецов и приготовился к обороне. Высланные сюда Шуйским отряды
(наибольший под начальством Мстиславского) обложили город со всех
сторон, производили частые приступы, разбили подходившее на помощь Б-ву
ополчение под начальством кн. Масальского, но мужество и энергия его
оставались непоколебимы. Он с успехом отбивал их приступы и сам делал
удачные вылазки; ни потеря военных людей, ни недостаток в съестных
припасах, особенно сильный к концу зимы, не заставили его склониться на
сдачу, хотя ему и было обещано полное прощение; одно только его смущало:
названный Димитрий еще не являлся, а вскоре и совсем скрылся. Тогда
среди терских и волжских казаков появился новый самозванец, принявший на
себя имя царевича Петра, будто бы сына Федора Иоановича, подмененного
дочерью, вскоре умершею; он уже подступал к Путивлю, и им то тогда кн.
Шаховской решил воспользоваться для поддержания восстания. Он отправил
его в Тулу, а затем двинулся и сам. На выручку Б. он отправил отряд под
начальством кн. Телятевского. Последний разбил царских воевод, князей
Татева и Черкасского, под Калугою, на Пчелве (2 мая). Тогда Б. сделал
вылазку и навел такой страх на осаждавших, что они в смущении все
разбежались, оставив неприятелю пушки, обоз и запасы. После этого он
выступил из Калуги и направился в Тулу, где уже были Шаховской и Петр.
30 июня подступил к Туле с большим войском (около 100 т. ч.) и сам царь
Василий Иванович Шуйский. Началась осада Тулы, продолжавшаяся немного
более 3-х месяцев. Ни приступы осаждающих, ни истощение запасов и здесь
не ослабили энергии и твердости Б. и его воинов. И неизвестно, сколько
еще времени продолжилась бы эта осада и чем бы она окончилась, особенно
в виду возникших несогласий между полководцами царского войска, если бы
не явился к Шуйскому "большой хитроделец" Мешок Кравков, запрудою Упы
затопивший Тулу. С наводнением в Туле увеличился и голод; многие
мятежники толпами являлись к Шуйскому с повинной, но главные злодеи
продолжали еще сопротивляться и соглашались сдаться только тогда, когда
им будет даровано прощение. "А если нет", говорили они, "будем
держаться, хотя бы пришлось нам друг друга съесть". Царь обещал им
милость, и 10 октября 1607 г. боярин Колычев занял Тулу. Б. явился пред
Шуйским во всем вооружении, снял с себя саблю, положил пред царем,
ударил ему челом до земли и произнес свое клятвенное обещание служить
царю верно до гроба, если тот, согласно своему целованию, не прикажет
его умертвить. 18 октября царь прибыл в Москву. Сюда же перевезли и Б. и
других начальников мятежа и после допроса засадили в тюрьму, в
Каргополе. Здесь сначала. Б. выкололи глаза, а затем и утопили.