"Комсомольская правда" (Воронеж) 13 марта 1998 г.

Еще совсем недавно он работал начальником управления внутренних дел Белгородской области. Затем его перевели в Москву. Работал сначала заместителем начальника Главного управления по борьбе с организованной преступностью, затем начальником Главного управления по экономическим преступлениям. Сейчас он в Воронеже. Генерал-лейтенант милиции Александр Дементьев вернулся на должность начальника УВД. За те четыре годи, как он покинул Белгород, побывал в "горячих" точках. Каких, не говорит. Но рассказывает, за что Президент вручил ему орден Мужества. Защитил кандидатскую диссертацию. Считает, что стал мудрее, понял, что разговаривать много не стоит, важнее делать поступки.


- Александр Семенович, как случилось, что вы вдруг в январе 1995 года уехали из Белгорода? На слуху были еще ваши разногласия с главой администрации области.
- До прихода Савченко, еще месяца за три-четыре, мне позвонил тогдашний замминистра Егоров. И предложил идти в министерство на должность заместителя начальника управления по борьбе сорганизованной преступностью. А потом, говорит, посмотрим, как ты себя, дескать, здесь проявишь, тогда будет и перспектива.
   Я ответил: дайте мне время подумать. Я все-таки всю жизнь прожил в Белгороде, никуда не выезжал. Егоров дал времени до Нового года, Этот разговор состоялся в конце августа. У меня были серьезные сомнения. Я Москву всегда терпеть не мог, да и сейчас не люблю.
   А вскоре в область вернулся Савченко. Он сначала позвонил и попросил, чтобы его встречали Гойхбарг и почему-то я. Мы его встретили у борта самолета, приехали в его кабинет, состоялся дежурный разговор. Вобщем, все складывалось нормально.
   Недели через три я уехал на совещание в Липецк. Вдруг туда мне звонит мой заместитель: Александр Семенович, принято решение. Вы сняты с работы. Как нам себя вести? Я ответил - вести себя нормально, это политическая акция, меня она ни в коей мере не затрагивает.

- А принять такое решение по закону кто может?
- Только министр. И я позвонил в Москву Ерину (тогдашний министр внутренних дел - С.К.).Он спросил: как ты себя в этой ситуации чувствуешь? Я ответил, что никакой вины или греха за собой не ощущаю.
   Приехав в Белгород, я позвонил Савченко, и спросил, что происходит, какие ко мне претензии? Он ответил, что каких-то конкретных ошибок не усматривает. Но добавил, что он-де новый человек и ему надо формировать новую команду. К тому же у "демократической общественности" есть ко мне замечания, дескать, я реформы торможу. Я сказал - буду думать.
   В этот же день мне позвонил замминистра: "Бросьте вы там препираться. Зачем вам это надо? Переезжайте в Москву. Хорошая квартира в центре будет. Сын переведется в столичный вуз. Работа такая, что не пожалеете". После этого я принял решение перебраться в Москву. Это потом я уже узнал, что во всех учреждениях УВД были проведены собрания коллективов, на которых категорически не согласились с решением главы администрации. А позже пришло в администрацию письмо из МВД, в котором популярно объясняли, что глава в своем постановлении, мягко говоря, был не совсем компетентен. К тому же недоумевали, как начальник УВД может тормозить экономические реформы?
   Меня снова пригласил Евгений Степанович и предложил работать вместе и дальше, но я решение для себя уже принял.

- Помните, у вас раньше пересекались дороги?
- Это было в конце 80-х. Тогда партийная комиссия дала поручение УВД проверить законность средств, на которые строились некоторые коттеджи. Там фигурировали многие ответственные лица, включая и Евгения Степановича. Парткомиссия - это был серьезный орган, но надо понимать, что и она выполняла приказ одного человека - Пономарева.
   Мы сфотографировали те дома, произвели замеры и представили справку. Тогда коттеджи казались настоящими дворцами.
   Это единственный случай, когда до этого мы соприкасались. Думаю, что тот момент для Евгения Степановича был неприятным.
   Между прочим, тогда мне он был очень симпатичен. Вспоминаю, как в Белгород приехал могущественный тогда секретарь ЦК Лигачев. Тот же Пономарев ему при разговоре в рот заглядывал. А Савченко однажды - это я сам слышал - так крепко с ним поговорил, что я диву дался. Вы, дескать, глушите инициативу, не даете свободы действий. Ужас! Так никто с Лигачевым не разговаривал.

- Как складывались дела в Москве?
- Я начал с заместителя начальника главного управления по борьбе с организованной преступностью. По рангу эта должность приравнивается к должности начальника УВД, хотя по зарплате она выше. Очень интересная работа была. Я побывал в "горячих" точках, много поездил за рубеж, текущая работа увлекала.


- Но однажды вы сказали, что в тот момент готовы были пешком до Белгорода идти?
- Было такое. Период акклиматизации у меня затянулся месяцев на семь-восемь. Тяжело поначалу было. Ко мне ведь хорошо относились в Белгороде, меня здесь знали, уважали. А в Москве я оказался "новеньким". Это как рыбу вытащить на берег или человека погрузить в воду.
   Хотя проблем не было. Мне сразу дали квартиру в центре Москвы, на Таганке. У меня была персональная машина два водителя, зарплата значительно выше прежней.

- Затем вы перешли на должность начальника в главном управления по экономическим преступлениям ...
- Я видел ситуацию в экономике и понимал, что место - горячее. Понимал также, что должность в какой-то мере политизирована. Всегда можно найти козла отпущения. По тем же алкогольным делам, золотым... Подразумевал, что вряд ли кто-то сможет работать на этом месте сколько-нибудь долго. Больше трех лет ни один мой предшественник на этой должности не держался.
   Меня назначили в июле. Скажу, что за всю мою биографию более интересной работы у меня не было. Она меня многим обогатила, прежде всего, политическим опытом. Умением выделить шум вокруг мелочей, которые всегда являются ширмой для крупных игр.
   И коллектив подобрался уникальный, и дальше пошли дела. Очень серьезные дела. Именно по нашему представлению было возбуждено уголовное дело в отношении Кравцева, главы законодательного Собрания Санкт-Петербурга и мэра этого города Собчака. Это была очень трудная разработка, потому что было очень много ответственных лиц, недовольных нашими действиями.


- Если без эмоций разобраться в деле Собчака, он действительно, виновен? Понимаю, что вы не да дите прямого ответа, спрошу так: он богатый человек?
- Очень богатый.


- Все дело в тех махинациях с квартирами, что он и его жена осуществляли?
- Это мелочи. Заметьте, когда он уехал якобы на лечение за границу, обещал к Новому году вернуться. Ведь так и не вернулся.
   Наш главк первым в стране вывел обоснованную концепцию организованной преступности, о которой так любят покричать. Наша оргпреступность - это только ширма для могущественной и блестяще действующей мафиозной структуры, уходящей своими корнями в Израиль. Если сопоставить размеры причиняемого ущерба нашей организованной преступностью с этой мафиозной группировкой, то получится соотношение 1 к 1000. Наш главк первым и высказался о том, что прежде, чем бороться с нашими, нужно разобраться с теми. Эти лица, представляющие ту группировку, о которой я говорю, настолько умело действуют, настолько хорошо ориентируются в той ситуации, которая сложилась в России, что фактически они были недосягаемы для правоохранительных органов. Равных им не было и нет.
   Я занимался также делом небезызвестного банкира Ангелевича и других крупных финансистов.


- Поговаривают, что "благодаря" Ангелевичу вы уехали из Москвы...
- Трудно сказать. Как только арестовали Ангелевича, ему удалось организовать шумную кампанию в свою защиту. В частности, в газетах появились публикации, в которых мне приписывалась дружба с некоторыми одиозными фигурами, которых я, честно сказать, не знал. Таким образом, меня пытались скомпрометировать. Сначала я давал опровержения, а потом подумал: а чего я с ним буду спорить. Он сидит в тюрьме, идет следствие, и оно все расставит по своим местам. И сегодня у меня почти нет сомнений, что дело будет доведено до суда. Хотя противодействий много. Достаточно вспомнить, какие лица парились у Ангелевича в бане. Если бы главк не настоял на возбуждении дела, он бы ушел от ответственности. Ведь у него было 5 или 6 паспортов, он был гражданином нескольких государств.
   Так что говорить о том, что я уехал из-за Ангелевича... не знаю. Мне жутко нравится Воронеж, я здесь себя очень комфортно чувствую.
   У меня хорошая квартира в центре города, есть друзья, ведь я учился в Воронеже.


- Такая интересная работа, такие перспективы, и вы с ним расстались, переехав в провинциальный Воронеж?
- Ну, Воронеж трудно назвать, провинциальным, это - во-первых, а во-вторых, это было сугубо мое желание. Я же сказал, что на той должности больше трех лет никто не проработал. Я почувствовал, что слишком крупные силы включились н противодействие нашей работе. Давление лично на меня могло раздавить целиком главк. А зачем это нужно?


- Вы чувствовали давление?
- Безусловно. Очень большое.


- С чьей стороны?
- Главным образом, это крупные банки. Службы безопасности этих банков очень активно работали против меня. Собирали на меня компромат. Приезжали и в Белгородскую область, выходили на моих родителей. В один день мне передали распечатку моих телефонных разговоров, которая находилась в службе безопасности банка.
   Мне бояться было нечего, но я отдавал себе отчет, что тем людям, которые крутят огромные деньги, организовать против меня какую-нибудь провокацию не составит труда. Или против моих родственников, друзей.


- Если вернуться к Собчаку, как вы думаете, он приедет назад?
Думаю, что даже если приедет, то с точки зрения перспектив продолжения его дела, все обстоит для него благополучно. Я узнал, что очень сильный следователь "выбит" из группы, ведущей дело Собчака. Выпущен из-под стражи важный для следствия свидетель. Если это так, то справедливости не будет. Хотя в деле столько фактов и доказательств преступной деятельности Собчака, что ему было бы трудно избежать уголовной ответственности. Если он будет-таки осужден, я лично вам передам материалы, и вы сможете написать книгу, которая станет наследующий день бестселлером. Махинации с квартирами это только надводная часть айсберга.


- Ваша семья уже переехала в Воронеж?
- Пока нет. Здесь в квартире идет еще ремонт. Дочь в Белгороде живет и работает, замужем. Сын в Москве уже работает. Жена пока тоже там, работает в одной из гостиниц.


- Поддерживаете связь с Белгородом? Интересуетесь ли нашей жизнью?
- Общаюсь исключительно с коллегами. Вот с Пучковым тесно поработали по тому случаю, когда в Старом Осколе банк ограбили. Недавно узнал, что у вас теперь правительство есть, и что возглавил его Герасименко. Однако, когда еще работал в главке, для себя твердо решил: никогда не влезать в дела области. Работая в Москве, я был полностью в курсе белгородских дел, видел тенденции, знал, к чему они ведут ...


- Они уже привели?
- ... Не знаю. Нет еще, наверное... Но никогда в ситуацию не вмешивался. Мне это уже не нужно.


Беседовал Сергей КИЦЕНКО.
Воронеж-Белгород.

---