Олег
Олег - первый князь киевский из рода Рюрика. Летопись говорит, что
Рюрик, умирая, передал власть родственнику своему О., так как сын
Рюрика, Игорь, был в то время малолетним. По предположению Соловьева, О.
получил власть не как опекун Игоря, а как старший в роде. Три года
оставался О. в Новгороде, а затем, набрав войско из варягов и
подвластных ему племен чуди, ильменских славян, мери, веси, кривичей,
двинулся на Ю. Сначала он занял Смоленск и посадил там своего мужа,
потом перешел в землю северян и здесь, в Любече, также посадил мужа.
Добровольно ли покорились О. эти племена или после сопротивления -
летопись не говорит. Когда О. достиг Киева, там уже княжили Аскольд и
Дир. Летопись рассказывает, что О. хитростью вызвал их из города и
умертвил, а сам завладел Киевом и сделал его своей столицей, сказав: "се
буди мати градом русским". Он строил города, с целью удерживать в своих
руках покоренные народы и защищать их от нападений кочевников. Им была
наложена дань на ильменских славян, кривичей и мерю. Новгородцы должны
были платить по 300 гривен ежегодно на содержание дружины из варягов.
После этого О. начинает расширять пределы своих владений, покоряя
племена, живущие на В и З от Днепра. В 883 г. покорены были древляне,
находившиеся во вражде с поляками; на них была наложена дань по черной
кунице с жилья. Северяне платили дань хазарам; О. сказал им: "я враг
хазарам, а вовсе не вам" - и северяне, по-видимому без сопротивления,
согласились платить дань ему. Радимичей О. послал спросить: "кому дань
даете?". Те отвечали: "хазарам". "Не давайте хазарам, а давайте мне" -
велел сказать им О., и радимичи стали платить дань ему по два шеляга с
рала, как раньше платили хазарам. Не все, впрочем, племена подчинялись
так легко: по счету летописца, потребовалось 20 лет, чтобы покорить
дулебов, хорватов, тиверцев; а угличей О. так в не удалось покорить. В
907 г. О. предпринял поход на греков, оставив в Киеве Игоря. Войско О.
состояло из варягов, ильменских славян, чуди, кривичей, мери, полян,
северян, древлян, радимичей, хорватов, дулебов и тиверцев. Ехали на
конях и кораблях. По словам летописи, кораблей было 2000, а в каждом
корабле по 40 человек; но, конечно, придавать абсолютное значение этим
цифрам нельзя. Летопись украшает рассказ об этом походе разного рода
легендами. При приближении русских к Константинополю, греки замкнули
гавань и заперли город. О. вышел на сушу и стал опустошать окрестности,
разрушать здания и храмы, мучить, избивать и бросать в море жителей;
велел затем поставить лодки на колеса и, при попутном ветре, двинулся к
городу. Греки испугались и просиди не губить города, соглашаясь давать
дань, какую только О. захочет. Задумали они затем избавиться от О.
отравой, но О. догадался и не принял присланных ему греками кушаний и
напитков. После этого начались переговоры. О. послал к императору послов
Карла, Фарлофа, Велмуда, Рулава и Стемира, которые потребовали по 12
гривен на корабль и уклады на города Киев, Чернигов, Переяслав, Полоцк,
Ростов, Любеч и другие, так как в этих городах сидели мужи О. Русские
послы требовали, затем, чтобы Русь, приходящая в Царьград, могла брать
съестных припасов сколько хочет, мыться в банях, для обратного пути
запасаться у греческого царя якорями, канатами, парусами и т. п.
Византийский император принял эти условия с некоторыми изменениями:
русские, пришедшие не для торговли, не берут месячины; князь должен
запретить русским грабить греческие села; в Константинополе русские
могут жить только у св. Мамы; император посылает чиновника переписать их
имена, и тогда уже русские берут свои месячины - сначала киевляне, затем
черниговцы, переяславцы и т. д.; входить в город они должны без оружия,
в количестве не более 50 человек:, в сопровождении императорского
чиновника, и тогда уже могут торговать беспошлинно. Императоры Лев и
Александр целовали крест при заключении этого договора, О. же и мужи
клялись, по русскому обычаю, оружием, богом своим Перуном и скотьим
богом Волосом. Летопись передает, далее, что О., возвращаясь домой,
велел русским сшить паруса шелковые, а славянам - полотняные, и что
воины, в знак победы. повесили свои щиты на вратах Царьграда. О.
возвратился в Киев с золотом, дорогими тканями. овощами, винами и всяким
узорочьем. Народ дивился ему и прозвал его "вещим", т. е. кудесником,
волхвом: "бяхо бо людие погани и невеголоси", заключает летописец. В 911
г. О. послал своих мужей в Константинополь утвердить договор,
заключенный после похода. Были посланы 5 мужей, присутствовавших при
заключении первого договора, и, сверх того, еще 9: Инегельд, Гуды,
Руальд, Карн, Фрелав, Рюар, Актеву, Труан, Бидульфост - имена, большею
частью звучания не по-славянски и показывающие, что дружина состояла
тогда в большинстве из скандинавов. Послы, от имени О., других князей,
бояр и всей русской земли, заключили с византийским императором такой
договор: при разборе дела о преступлении, нужно основываться на точных
показаниях; если кто заподозрить показание, то должен поклясться по
обрядам своей веры, что оно ложно; за ложную клятву полагается казнь.
Если русин убьет христианина (т. е. грека) или наоборот, то убийца (если
будет застигнут) должен быть убит на месте, где совершил убийство; если
он убежит и оставить имущество, то, за выделом из него части следующей,
по закону, жене, все остальное поступает родственникам убитого; если
бежавший имущества не оставить, то он считается под судом до тех пор,
пока не будет пойман и казнен смертью. За удар мечем или чем-нибудь
другим виновник, по русскому закону, платить 5 литр серебра; если
заплатить всей этой суммы он не в состоянии, то должен внести столько
сколько может, снять затем то платье, в котором ходит, и поклясться, по
обрядам своей веры, что у него нет никого, кто бы мог за него заплатить;
тогда иск прекращается. Если русин украдет у христианина или наоборот, и
вор будет пойман на месте, то хозяин украденного, в случае сопротивления
вора, может его убить безнаказанно; если же вор отдастся без
сопротивления, то его следует связать и взять с него втрое за
украденное. Если кто-нибудь из русских или христиан станет кого-нибудь
мучить, допытываясь, где имущество, и насилием возьмет что-нибудь, то
должен заплатить за взятое втрое. Если греческий корабль будет выброшен
на чужую землю, а там случатся русские, то они должны охранять корабль с
грузом, отослать его в землю христианскую, провожать чрез всякое
страшное место, пока он не достигнет места безопасного; если корабль
сядет на мель или его задержать противные ветры, то русские должны
помочь гребцам проводить его в землю греческую, если она окажется
близко; если несчастье это случится вблизи земли русской, то корабль
проводят в последнюю, груз продается и вся вырученная сумма приносится в
Царьград, когда русские будут идти туда для торговли или с посольством;
если же кто окажется на корабле том убитым, или прибитым, или что-нибудь
пропадет, то виновники подвергаются указанному выше наказанию. Если
русскому или греку случится быть в какой-нибудь стране, где будут
невольники из русских или греков, то он должен выкупить их и доставить в
их страну, где ему будет выплачена выкупная сумма; военнопленные также
возвращаются на родину, а взявший их в плен получает обыкновенную цену
невольника. Русские могут добровольно поступать на службу к греческому
императору. Если русские невольники будут приведены на продажу к грекам
или наоборот, то они продаются по 20 золотых и отпускаются на родину.
Если раб будет украден из Руси, сам уйдет или будет уведен насильно, а
господин его станет жаловаться, и жалоба будет подтверждена самим рабом,
то последний возвращается на Русь; гости (купцы) русские, потерявшие
раба, могут искать его и взять обратно; кто не дает у себя делать
обыска, тот тем самым проигрывает дело. Если кто-нибудь из русских,
находящихся на службе у византийского императора, умрет, не
распорядившись своим имуществом, то оно отсылается к родственникам его
на Русь; если распорядится, то оно поступает к тому, кому завещано,
причем наследник получает имущество от земляков, ходящих в Грецию. Если
взявшийся доставить имущество утаит его или не возвратится с ним на
Русь, то, по жалобе русских, он может быть насильно возвращен в
отечество (Профессор М. В. Владимирский-Буданов эту статью толкует
иначе: если преступник убежит, избегая наказания, из Русии в Грецию, то
да будет возвращен; когда в таком случае Русь заявит жалобу греческому
правительству, то это последнее должно схватить его и возвратить силою
на Русь. В летописи это место передано так: "аще злодей возвратится в
Русь, да жалуют Русь христьянскому царству, и ять будет таковый и
возвращен будет не хотяй в Русь". Мы придерживаемся перевода С. М.
Соловьева.). Так точно и русские должны поступать относительно греков.
После заключения договора, император визант. одарил русских послов
золотом, одеждою, тканями и, по обычаю, приставил к ним мужей. которые
водили их по церквам, показывали богатства и излагали учение Христовой
веры. Затем послы были отпущены домой, куда и возвратились в 912 г.
Осенью того же года, по сказанию летописи, О. умер и похоронен, в Киеве
на Щековице ("П. С. Р. Лет.", I, 16). Место погребения О. занесено в
летопись по преданию, не вполне достоверному; есть и другое предание, по
которому О. умер во время похода на север и похоронен в Ладоге
(Архангел, лет., стр. 10 - 11). Со смертью О. связано в летописи
известное сказание, послужившее мотивом для стихотворения Пушкина:
"Песнь о вещем О.". По счету летописца, О. княжил 33 года, с 879 (год
смерти Рюрика) по 912 г.; но хронология первых страниц начальной
летописи крайне спутана и неточна. Критическую оценку летописных
сведений об О. см. у Соловьева, Иловайского и Бестужева-Рюмина. Договоры
русских князей с греками вызвали обширную литературу, которая указана у
М. Ф. Владимирского-Буданова, в "Хрестоматии по истории русского права"
(вып. 1й).