|
|
Приходится часто слышать от людей, даже образованных, что вопрос частной собственности на землю в современном мире уже неактуален, никому это сельское хозяйство уже не нужно. Россия подымется наукой, высокими технологиями, Интернетом. А почему до сих пор не поднялось? Да инвестиций, денег пока не хватает. Но вот новую Думу (нового Президента) выберем, МВФ обещал и т. д. Как говорится, читай сначала историю упадка.
Может быть, пора в учебники школьные записать: без частной собственности на землю нет никакой частной собственности вообще, без священного естественного (то есть от природы, от рождения) права человека на частную собственность не будет свободных граждан, правового государства и соответственно, доверия инвесторов, денег в экономике. Может быть, тогда в России появятся свободные от темных предрассудков социализма, действительно образованные люди.
БАНК ЗАКРЫТ. ВСЕ УШЛИ НА...
Отсутствие денег - болезнь, может быть, и не новая, но сегодня в России мы имеем дело с какой-то особенной ее формой, не поддающейся лечению. В растерянности не только наши, но и западные экономисты. Все, впрочем, сходятся в одном: общепризнанные экономические законы в России не действуют.
Живых денег в обороте катастрофически не хватает - есть лишь процентов двадцать пять от требуемого количества. Цены готовы падать - их удерживает лишь всеобщее ожидание: вот-вот деньги придут, люди получат пенсии, получки и побегут в магазины и на рынки. Но деньги все не идут, их нет, окончательно и бесповоротно. Ситуация напоминает Великую американскую депрессию, но там было перепроизводство товаров, у нас же недопроизводство денег. Остальное то же самое: банкротство банков, безработица. Если включить печатный станок, то через три месяца ситуация повторится, но уже на новом уровне цен и курса доллара.
Банки - отдельно, производство и население отдельно. Связь между ними чисто символическая, по денежному бартеру - взаимозачетами.
Этот парадокс проглядывает каждый раз в недоуменных вопросах производственников: "Почему инфляция у нас, условно говоря, двадцать процентов в год, а кредиты дают только под 100 процентов?". И опять в этом вопросе чувствуется ожидание, имеет место надежда: вот-вот кредиты подешевеют и производство наполнится оборотными средствами (как больной, обескровленный организм - кровью).
Но этого не происходит по простой причине: деньги по 20 процентов и деньги по 100 процентов - совершенно разные деньги, потребительские и инвестиционные. Потребительские - это тот минимум денег, которые государство (часто под угрозой забастовок и голодовок) выдает гражданам на покупку продуктов и товаров первой необходимости. Это, скорее, даже не деньги, а универсальные талоны на продукты. (Еще в большей степени это касается так называемых "денег" других стран СНГ). Попытки использовать эти жалкие (но все же дешевые) деньги для нужд производства, а также теневая перекачка их туда, где деньги стоят дороже, и приводят к задержкам зарплат и пенсий.
Но почему тогда инвестиционные ресурсы (бюджетные и зарубежные) продолжают игнорировать производство? Дело в том, что любой инвестор (наш или зарубежный) применяет в своих оценках объекта инвестирования два параметра - прибыльность и надежность (ликвидность). Или он рискует, но получает много или почти не рискует, но получает меньше. Но вот этого "не рискует" в России как раз и нет!
И поэтому огромные деньги, ежегодно направляемые правительством в сельское хозяйство, на северный завоз и по другим важным адресам, до адресатов не доходят. Риск-то везде один, а прибыльность разная, и деньги согласно своей природе просто обязаны по дороге исчезнуть и всплыть на валютной бирже.
Но тогда что же во всем мире делает инвестиции в сельское хозяйство (о промышленности разговор пойдет позже) такими надежными? Конечно же, полноценная частная собственность на землю, возможность в любой момент этот суперликвидный товар продать. В Китае до сих пор у власти коммунисты, но зато земля в частной собственности. И поэтому в китайскую экономику за один день поступает иностранных инвестиций больше, чем в российскую - за год. Если бы наши коммунисты ввели в оборот землю, то Россия давно бы процветала.
Но этого не будет никогда. Момент упущен и аграрники (главные союзники коммунистов в Думе) уже не позволят сделать землю товаром. Дело в том, что земля, которой они распоряжаются, уже давно заложена-перезаложена, фактически продана. И новые хозяева ждут не дождутся, когда будет узаконена частная собственность на землю, и они смогут этой землей наконец-то реально владеть. Но "продавцы" земли, так называемые аграрии, заседают в Думе, и никогда этот закон не пропустят. Денег, кредитов, что они под залог земли получили, давно уже нет, а если они еще и земли лишатся, с которой худо-бедно кормятся? Ну кто же сам себе враг?!
Случай, казалось бы, исключительный: законодатели тормозят развитие всей страны, не принимают важнейший закон, так как он прямо угрожает их благополучию! Но почти то же самое было в прошлом веке, когда Александр II долго не мог отменить крепостное право, обанкротившее страну материально и духовно. Не мог из-за стойкой оппозиции землевладельцев-крепостников (также зачастую уже давно продавших землю, иногда даже своим бывшим крепостным). Царю пришлось постепенно, через кредиты, опеку смягчать удар, приучать дворян к новой жизни. Это было сложное время (а земельный вопрос так до конца и не был решен ни царями, ни Столыпиным, ни большевиками), но насколько сложнее ситуация сегодня, когда плюс ко всему встает вопрос о земле городской, о земле под промышленными предприятиями.
Для западного инвестора, предпринимателя, интересующегося каким-нибудь российским предприятием вопрос о владении землей - первый после "Привет" и "Как дела?", то есть первый в разговоре деловых людей. Но для России с ее многолетними околорыночными реформами (точнее, разговорами о реформах) очередь до самого первого вопроса так и не дошла. И директор российского предприятия начнет рассказывать западному партнеру что-то про аренду, про муниципальную или госсобственность. Все: на этом деловой разговор окончен, западный предприниматель не слушает ни про высокие технологии, ни про высокую прибыль, он думает уже о сувенирах и обратном билете. Ну, заключит для приличия с этими странными русскими еще один договор о намерениях, улыбнется на прощание - в общем, все, плакали инвестиции.
Земля - это не просто самое главное и самое важное. Это, безусловно, самое важное, это заложено в генах западного человека. Вопрос "Владеете ли вы землей?" в первую очередь задавали и его прадед, и его дед, и именно потому, что от этого правила они никогда не отступали, их внук сегодня не перебивается на пособие по безработице, а имеет солидный доход.
Предположим, что инвестор все-таки решил вложить деньги, купил акции российского завода. Но что будет на следующий день после принятия закона о свободной купле-продаже земли? Какой элегантного вида или, наоборот, небритый мужчина откроет пинком дверь в кабинет директора и скажет: "Это моя земля. Убирайтесь со своим заводом куда хотите!"
Чья она, эта земля? Вопрос прямо гоголевский, чичиковский, вечный. Мало ли людей проходит за день через чиновничьи кабинеты и мало ли кому эта земля уже несколько раз продана и перепродана (заложена под кредиты в коммерческих банках)! И какая война может начаться в одно прекрасное (на самом деле) утро из-за клочка земли под прибыльным предприятием! Соперники в зал суда будут на танках въезжать!
Нерешенность земельного вопроса - самая первая и самая главная ошибка реформаторов, из которой, как из колыбели, вышли все последующие. В мировой истории всегда и везде все реформы начинались с решения земельного вопроса. Мы решили пойти своим путем, взялись строить новое здание российской экономики не с фундамента, и даже не с крыши, а с флюгера!
В победной эйфории 91-го или 93-го года вполне можно было решить вопрос с землей, сегодня это сделать уже труднее, и с каждым днем решение будет все невозможнее.
Сегодня вкладывать деньги в Россию - это все равно, что вкладывать деньги в минное поле. Россия заминирована чиновниками и минирование продолжается. Параллельно продолжается отток денег за границу. Только там можно купить что-то посерьезнее "Сникерса" и не бояться, что у тебя завтра все отберут.
Представьте такую картину: вы покупаете в киоске шоколадку, но не успеваете отойти, как незнакомый мужчина (или сам киоскер) отбирает ее у вас. Сколько раз такое должно повториться, чтобы вы навсегда забыли к этому киоску дорогу? Иностранному же покупателю, более искушенному, не надо и пробовать: по ряду признаков, выработанных вековым опытом, он сразу понимает, как его здесь встретят, и как проводят (без денег и без товара). А хозяин киоска через какое-то время начинает возмущаться: мне денег не хватает! Все у меня есть, дешевое, высокотехнологичное, а покупатель не идет!
Лишь частная собственность на землю придаст экономике новое качество надежности и предсказуемости. Залоговая стоимость земли плюс та прибавка в цене, которую настоящая частная собственность на землю дает все прочей собственности, на этой земле построенной, и даст как раз те недостающие нашей экономике оборотные капиталы. "Живые деньги", необходимые для развития.
Но Россия развивается совсем в другом направлении. Диктор телевидения тем же тоном, что когда-то сообщал о посевных и уборочных, сообщает об ударных - в декабре за октябрь - выплатах пенсий. На сберкассах и банках пора вешать таблички "Денег нет. Все ушли на борьбу с безденежьем". Пора также на манер продотрядов создавать финотряды и совершать набеги на мини-рынки. Там, говорят, на прошлой неделе видели деньги в чьем-то кулаке...
ЗЕМЛЯ И СВОБОДА
Как человек пишущий, люблю наблюдать жизнь языка, жизнь слов. Например, слова "демократия", "реформа" иначе как в кавычках сегодня никто себе и не представляет. Употребление слов "свобода" и "права человека" вообще становится дурным тоном. За права человека и экологию модно было бороться до Великой Инфляции, сегодня на дворе другая эра, и люди стали другими, и сформировался новый язык.
Самым закономерным образом нежизнеспособность в русском языке таких общепризнанных, общечеловеческих словосочетаний, как "демократия", "права человека", "свобода личности", "рыночные реформы" отражает несерьезность и показушность нынешних российских "реформ". В самом деле, если серьезно говорить о правах человека, то никак нельзя обойти вниманием священное право частной собственности, неприкосновенность которой государство обязано обеспечивать всей мощью судебных органов и репрессивного аппарата. Демократия в свою очередь немыслима без широкого слоя экономически независимых, свободных граждан. А в России до сих пор не существует самого элементарного - частной собственности на землю, без которой любая другая частная собственность, а также появление экономически независимых частных владельцев немыслимы.
В самом деле, без частной собственности на землю (а у нас земля до сих пор "без права продажи") любая другая частная собственность (деньги, акции, так называемая "недвижимость") остается неполноценной, игровой, то есть чисто спекулятивной, рисковой. Поэтому, кстати, наши капиталы и бегут за границу - только там они становятся полноценными, настоящими деньгами, которые можно вложить в настоящую, без кавычек, недвижимость, в настоящие акции. Единственным недостатком российских реформ является поэтому то, что они еще не начинались. Вспомним: реформы на Руси (и не только на Руси) всегда начинались с земельной реформы. И совершенно очевидно, что речь идет не только о деревне, не только о земле пахотной, но в первую очередь о земле городской, как более ценной во многих отношениях.
Нет необходимости доказывать, что владелец киоска платит за землю (или за аренду) значительно меньше, чем хозяин магазина. А владелец грузовика вообще ничего не платит (последнее достижение на этом пути - передвижной киоск - как раз и отражает данную тенденцию). Многие владельцы магазинов начинают понимать, как это невыгодно и неинтересно: платить аренду и налоги (которые каждый день повышаются), и переключаются на выездную торговлю. Сложившимся положением, похоже, все стороны довольны.
Предпринимателям кажется, что они обхитрили власть. Недоплачивая налоги, занижая декларируемые обороты, исчезая в одном месте, появляясь завтра в другом - подобную полуворовскую (не удержусь, чтобы не сказать - собачью) жизнь многие принимают за настоящую свободу и независимость. Чиновники, разумеется, тоже не в обиде: они сохранили главное: контроль над собственностью, отсюда контроль над экономикой и власть. Наивные наши граждане принимают это все - и киоски, и мини-рынки за проявления нарождающейся рыночной экономики. На самом же деле это есть ежедневная демонстрация непоколебимой мощи наших чиновников, основанной именно на владении землей.
Вопрос не в деньгах, не в ставках налогов, а именно в земле. С одной стороны частная собственность на землю - первый шаг, который необходимо сделать для начала реформ, а с другой стороны - последняя линия обороны для старой системы власти, последний бюрократический крючок, на котором чиновники продолжают держать народ. Позволить сорваться с этого крючка наиболее активной части общества, позволить предпринимателям, акционерам почувствовать себя настоящими хозяевами - это значит для чиновников потерять власть, потерять свое будущее в этой стране.
Можно ли чувствовать себя независимым, вися на крючке?
Я допускаю, что владельцы приватизированных квартир чувствуют себя настоящими хозяевами, но на самом деле, пока не решен вопрос о том, кому принадлежит земля под их многоэтажным домом, владеют они не квадратными метрами жилплощади, а кубометрами воздуха. Уже в ближайшее время могут возникнуть конфликты, например, жильцов дома, с новыми владельцами земли, на которой этот дом стоит. А приватизированные магазины, предприятия? Приватизировались они часто с рядом условий, которые город ставил новым "хозяевам", а еще чаще - с рядом нарушений тех или иных законов, указов, инструкций, которые, как нарочно, противоречили друг другу (и, таким образом, нарушения были неизбежны). Разве это не благодатная почва для будущих конфликтов между властью и "собственником", или между двумя "собственниками", претендующими на один обьект.
Уже на этих двух простейших примерах видно, как запутан вопрос о "частной собственности" в России. Сколько еще поколений российских чиновников будут трудиться над разрешением всех неизбежных конфликтов, сколько комиссий будет создано, сколько ветвей власти выращено! А граждане будут послушно болтаться на своих крючках и завидовать друг другу: "Смотрите, товарищи, у меня-то крючок простой, ржавый, а у этого жирного карася - весь золотой!"
Есть множество объяснений тому, почему нынешние крестьяне не берут землю, но вполне достаточно и того факта, что никто им ее и не дает. То, что сегодня происходит в деревне, напоминает скорее превращение рабов в крепостных, чем создание настоящих частных собственников, фермеров. Противникам свободной купли-продажи земли следует вспомнить, что землей человечество торговало всегда. И сегодня в странах, где земля в свободной продаже, не только экономика намного стабильнее, но и экология, состояние самой земли намного благополучнее, чем в странах, где земля до сих пор в ведении государства (или местных органов власти).
Да, действительно, земля - это крутая вещь, это сверх-, это супервещь. Землей по большому счету не торгуют, это она торгует нами, выбирая себе достойного хозяина. Земля покупает людей, проверяя - не фальшивые ли? - а если потом продает, то уже дороже (ценность человеческая от земли повышается).
Что российский мужик (а они еще остались, настоящие мужики!) может сделать с землей, мы никогда не узнаем, не отдав ему эту землю. Русский человек широк! Да, кто-то продаст, пропьет, но кто-то сделает из своего частного владения такое чудо, какого мы сейчас не можем себе и вообразить! Прожив всю жизнь в серых домах, среди мусорных куч и помоек, мы просто не в состоянии представить, что может настоящий хозяин сделать со своей землей, и что может земля сделать с человеком!
С трудом вспоминаются когда-то святые для русской души слова: "земля-матушка", "земля-кормилица", горсть родной земли в дальнюю дорогу. Да, мы это забыли. Но человек (если ему не мешать) быстро вспоминает хорошее и доброе.
Отдаленное представление о том, что хозяин способен сделать со своей землей, могут дать наши коллективные сады (но лишь отдаленное, потому что коллективный сад - это такая же собственность, как комната в общежитие - жилье). У нынешнего бегства российских капиталов и самих россиян за границу глубокие исторические корни. Бегут, спасаясь от глупой самодовольной власти, от чиновников, которые считают своим каждый рубль в кармане россиянина (да и самих россиян считают своей священной неотъемлемой частной собственностью). Бегут, спасая, увозя с собой настоящую живую Россию.
ЗЕМЛЯ ТРЕВОГИ НАШЕЙ
Госдумой принят (в первом чтении) Земельный кодекс, и на деревне каждый крестьянин (пусть он называет себя хоть трижды фермером Российской федерации) точно знает теперь свое место - как был он крепостным, так крепостным и остался, и помрет крепостным, и дети его будут крепостными рабами, рожденными от рабыни. Если землю нельзя продать, а в случае смерти или болезни она возвращается тому, кто ее дал - колхозу (сегодня это называется "акционерным обществом") или государству - это и есть пожизненная крепость.
Аграрники и коммунисты, задающие тон в Думе, пошли в своих амбициях еще дальше: фактически запретили приватизацию земли в городах, и даже имели смелость посягнуть на самое для россиян святое - на садовые участки. Почему же общество, несколько лет назад требовавшее проведения референдума по частной собственности, сегодня спокойно наблюдает за подобным "законотворчеством"? Причина подобного спокойствия очевидна: прилавки наши за эти несколько лет наполнились, продовольственная проблема вроде бы решена.
Борьба за то, чтобы отечественный производитель был по-прежнему подконтролен колхозному начальству - все это ведет к росту цен на продовольствие. В конце концов для мэра любого города неважно, какие продукты в магазинах - заморские или свои; главное, чтобы они были там всегда, без ажиотажа, давки в очередях и недовольства избирателей. Трудно поэтому представить, чтобы какой-нибудь городской голова, родившийся в этой стране, согласился поменять импортные поставки, идущие с немецкой пунктуальностью, на отечественные, которые зависят от погоды, от завоза водки в сельпо, от астрологических прогнозов, от половой активности мышей на овощной базе.
Предположим все-таки, что какой-нибудь отчаянный мэр-патриот (в хорошем смысле этого слова) вдруг решил отвернуться от импортных производителей (в том числе гуманитарной помощи) и повернуться лицом к отечественным. И для этого заключил договор о поставках с колхозом, то есть с акционерным обществом "70 лет На-ка-выкуси". Какое-то время все участники сделки будут довольны - и горожане, и селяне - но в один прекрасный момент начнутся всем знакомые российские чудеса. Поставки прекратятся с предложением пересмотреть закупочные цены из-за подорожания бензина, электричества и так далее (можно книгу написать "Тысяча и одна причина увеличения закупочных цен"). Мэру будет предложено искать льготные кредиты, дешевый бензин, электричество, презервативы для быков, а в конце концов дело опять дойдет до просьб прислать рабочих, школьников и студентов на прополку, уборочную и снегозадержание.
Какой мэр (независимо от партийной принадлежности) захочет рискнуть карьерой и спокойной жизнью, видеть семью раз в месяц, а митингующих жертв "битвы за урожай" - каждый день! Нет, такой мэр долго не протянет, а его преемник теперь уже никогда от американских фермеров и немецких бюргеров не отвернется, несмотря ни на какие импортные пошлины и крики о низком качестве заморских продуктов - даже от низкокачественных не отвернется, потому что других в России нет.
Нет в России сельского хозяйства и не будет, пока в деревне не появится настоящий хозяин земли (и уже отсюда - хозяин своего слова). Закупки же продовольствия за рубежом вместо новых промышленных технологий, современного оборудования не позволяют нашей экономике стать эффективной и конкурентоспособной. Мы продолжаем по-коммунистически проедать все, что еще способны заработать продажей нефти и газа, совершенно не желая понимать, что процесс этот не бесконечен. Промышленность технологически одряхлела, загибается без инвестиций, пенсионерам не хватает пенсий, чтобы заплатить за квартиру, учителя, врачи - все готовы бастовать, требуя нормальной зарплаты, а в это время буквально на последние деньги за рубежом закупается то, что вполне могло бы производиться в России. Как такое может происходить, какими такими волшебными словами заворожили страну депутаты-аграрники, наши агробароны?
Аргументация у аграрников осталась прежней - еще с самого начала перестройки они убеждают нас в том, что, во-первых, землей торговать нельзя, а во-вторых, что аграрный сектор надо дотировать. В Америке, говорят они, число мелких сельских предприятий уменьшается и растет число крупных. Количество фермеров опять же уменьшается. Во всем мире сельское хозяйство дотируется государством. И говорят наши аграрии тут чистую правду, но недоговаривают. Каждая фраза имеет свое продолжение, но ловкое утаивание этого продолжения, всей полной правды приводит к тому, что у российского общества складывается следующее ложное мнение: Россия идет по правильному пути, весь мир наконец-то это осознал и поворачивает за ней к светлому колхозному строю. Но это же чистейший абсурд: у кого в таком случае мы ежедневно покупаем продовольствие - у неопознанных инопланетян?
Да, в самых развитых странах сельское хозяйство дотируется - но эти дотации идут не на развитие сельскохозяйственного производства, а на его сдерживание. Фермеры получают дотации в порядке компенсации за отказ много производить, за отказ, например, от химических удобрений, от пестицидов, что ведет к повышению экологичности и качества продукции при сокращении ее количества. В рамках Европейского рынка существуют строгие квоты производства и продажи сельхозпродукции странами-участницами. То есть если мы боимся неурожая и голода, то они боятся перенасыщения рынка, падения цен и массовых банкротств.
Да, сельские предприятия на Западе укрупняются, но остаются они при этом частнособственническими, фермерскими. Да, количество фермеров в Америке сокращается, но это явление для них совершенно новое, для нас же просто неактуальное. Заключается оно в том, что фермерство в Соединенных Штатах становится второй профессией. Какой-нибудь банковский служащий или высококлассный программист владеет также и фермой - в порядке отдыха, хобби трудится на свежем воздухе, кормит свою страну да плюс еще колхозную Россию. Естественно, что как фермер, этот энтузиаст статистикой уже не учитывается.
Можно делать вывод: если такими фермерами, такими помещиками, такими кулаками-кровопийцами, как вышеописанный американский программист-фермер, наши агробароны пугают крестьян и весь российский народ, то это может означать одно - они сами боятся фермеров еще больше. Несмотря на все наворованное боятся не выдержать конкуренции и остаться не у дел.
Вспомним, как тяжело, нехотя уходили от власти коммунисты: пока не выгребли весь золотой запас из Госбанка, всю валюту из Внешэкономбанка, все стариковские рубли из Сбербанка (потом свалили на Гайдара), пока не наделали долгов на десятки миллиардов долларов... Аграриям в этом смысле не повезло: землю с собой в Швейцарию не утащишь, что делать с ней, они не знают, а отдавать тем, кто на ней умеет работать, боязно. Сам не гам, и другому не дам. Ситуация тупиковая, но одно отрадно: земля наша никуда не денется, и когда-нибудь она обретет настоящего хозяина, который будет ее, голубушку, любить и холить, а она ему ответит щедро сторицей. Хочется только, чтобы произошло это поскорей: депутаты, как известно, приходят и уходят, а кушать, как говорится, хочется всегда.
|
