Андрей Маршак
Обряды Товарных Культов Нашего
Времени c
Антропологические
основы современных финансов (сокращенная версия)
|
|
Глава |
|
включая |
|
1 |
|
От антропологии до бизнеса |
|
|
2 |
|
Албанский Синдром |
|
|
3 |
|
Приметы падения манны с неба |
1.
Товарные культы
От антропологии до бизнеса. Термин "товарный культ" или "cargo cult" (в колониальном
английском "cargo" значит не просто
"груз", а привезенный для продажи) стал встречаться в мировой
экономической литературе как метафора для всего иррационального, что появляется
в современной технологичной и сложной экономике [1,2]. Этот термин указывает на
группы людей, отчаянно цепляющихся за ложные стратегии в бизнесе, несмотря на
очевидность обратного.
Каждую
пятницу, на тихоокеанском острове Танна, аборигены
танцуют вечером перед крашенным красным крестом, в надежде даром получить пищу
и другие блага прямо с неба. Антропологи назвали их членами "товарных
культов". В других местах ритуал отличается: группы культистов,
сидя в офисах, передают друг другу листы бумаги. В антропологическом смысле,
между этими событиями есть много общего.
"Товарный
культ" обозначает спорадически появившиеся новые религиозные движения на
юге Тихого океана, особенно на островах Меланезии и Новой Гвинеи, впервые
систематически изученные Питером Ворсли в 1950-е [3],
которые, по верованиям островитян, позволят им достигнуть экономического
паритета с Западом. "Товар" в их понимании означает всю гамму
западных материальных ценностей: от консервных банок и металлических ножей до
самолетов, из которых, как островитяне видели, эти вещи происходят.
Первые
проявления товарных культов наблюдались еще в 1857 г. в Папуа - Новой Гвинее.
Некоторые вожди культов были ранними националистами, поэтому культы
превратились в серьезные политические движения. С продвижением Второй Мировой войны в южную часть Тихого океана,
геополитика вдохнула новые силы в товарные культы. С небес на многочисленные
племена, разбросанные по островам Океании, сошли Новые Люди, встреченные
островитянами как Несущие Товар. Туземцам было совершенно очевидно, что это
были посланцы их предков - приносящие Товар. Продвижение войск генерала
Мак-Артура ознаменовалось двумя событиями, которые и усилили культы. Первое -
это формально первая доставка Товара, сброшенного с самолетов на парашютах,
который буквально падал с неба к американским морским пехотинцам. Второе -
наличие среди солдат армии США негров, которые ясно казалось, понимают
волшебство прибытия Товара. Эти черные люди могли также использовать
радиопередатчики, которые подзывали падающий от предков Товар и, как
представлялось угнетенным островитянам, имели дело с Белыми уверенно и на
равных. Журналы LIFE, привезенные американскими солдатами, содержали
фотографическое доказательство того, что в Америке черные люди жили, окруженные
рефрижераторами и автомобилями, в потребительском рае, которого островитяне
стремились пока неудачно достичь.
Происхождение
Товара стало мистическим для островитян благодаря частым ошибкам пилотов,
которые сбрасывали Товар для войск мимо целей. Во многих случая войска
оставляли свои склады в джунглях. По мнению же аборигенов работа, благодаря
падающим от Предков благам, уже была излишней: рано или поздно все нужные и
полезные вещи упадут с неба или будут найдены в джунглях.
Товарные
культы появились, когда вечно нуждающиеся островитяне на время столкнулись с
видимым безграничным изобилием Запада. После Второй
Мировой войны, когда американские войска покинули тихоокеанские острова,
аборигены были выброшены обратно в каменный век, что, мягко говоря, было
жестоким ударом судьбы. Консервы, сигареты и прочие дары с неба исчезли.
Аборигены никогда не видели, как блага производятся, они видели, как они
привозятся на лодках или падают с неба. Чтобы привлечь больше
"товара", они организовали культы.
Члены
культов стали полагать, что если они будут проводить такие же действия, как
американские солдаты, тогда самолеты и суда опять начнут прибывать, неся
изобилие. Так, одним из аспектов послевоенных товарных культов стала вырубка
площадок в зарослях для строительства аэродромов с радиорубками, набитыми
деревянным оборудованием, монтажными проводами из растительности и бамбуковыми
антеннами для приема сообщений о доставке Товара. Из дерева вырезались
пистолеты, рации, холодильники, и аборигены изображали пользование ими в своих
церемониях. Обряды состояли из переодевания в подобие армейской униформы.
Произнесения по якобы радиопередатчикам (ракушкам) фраз подобных "Роджер,:бросай" или
"Приготовиться к сбросу груза". Часто такие команды часто
передавались устно из поколения в поколение. Лидеры ритуалов могли
манипулировать массивными телефонами, сплетенными из цветов. Есть
свидетельства, что действия часто включали прекращение всей производительной
работы, уничтожение зерновых культур и скота, чтобы демонстрировать искреннюю
веру в неизбежное прибытие Товара [3].
Товарные
культы были и формой протеста против колониальных властей и миссионеров. С
начала XX в. пресвитерианские миссионеры указывали аборигенам причину обилия
благ как молитвы. После визитов в церковь и прекращения всех местных языческих
праздников и танцев для ублажения миссионеров, терпеливые аборигены стали чуять
обман, поскольку никто так и не раскрыл секреты прибытия Товара.
Важной
фигурой в товарных культах стал Йели Сингина, старший сержант Австралийской армии Второй Мировой войны, чье восхождение было описано Питером Лоуренсом [4]. Йели был привезен
с островов в Австралию для помощи в подготовке армейских командос
к войне в джунглях, а заодно для укрепления верности Британской короне. В одном
из музеев Мельбурна он увидел языческие маски своего племени, и множество
необычных костей животных. Йели позже самостоятельно
пришел к заключению, что дом, где он был - это есть Рим, где миссионеры держат
и мучают настоящих ново-гвинейских Богов, чтобы обрести власть над Товаром. В
Австралии он посетил зоопарк, увидел кошек и собак в домах, учебник по биологии
с картинками по эволюции. Он осознал, что Белые верят, что предки их были
обезьянами, кошками и собаками и они молятся на их тотемы, как это и делали
ранее языческие племена на Новой Гвинее. А в странную историю про Адама и Еву,
в которую они хотят, чтобы поверили островитяне, они и сами-то толком не верят.
Объяснения европейцев, что источник изобилия Товара - это "упорная
работа", звучали просто как насмешка. Йели знал
по собственному опыту, что самые важные европейцы, у которых этого Товара было
больше всего, скорее вообще не работали. А Товар прибывал в Австралию точно так
же, как и на острова, только корабли и самолеты были больше. Когда Йели вернулся в Новую Гвинею, он стал невероятно популярен,
как проповедник возврата к поклонению тотемам и языческим богам, в целях
вернуть законную долю Товара, присвоенную Белыми.
На
некоторых островах Тихого океана Президенту США Линдону
Джонсону поклонялись как богу. Жители Нью-Гановера на
Папуа-Новой Гвинее были так
впечатлены Джонсоном, что попытались купить его у американцев [6]. На первых
выборах в Ассамблею все проголосовали за Джонсона, а когда тот отказался
представлять туземцев, учредили фонд для выкупа. Но Джонсон никогда не появился
в Нью-Гановере и культ тихо исчез. Известен был так
же культ английского Принца Филлипа.
Последователи
Движения Джона Фрума ждут возвращения американского
летчика, полеты которого должны были создать тихоокеанский эквивалент "берлинского воздушного моста" и принести изобилие
Товара. Ежегодно 15-ого февраля, в деревне в Заливе Серы на острове Танна празднуется "День Джона Фрума".
Последователи полагают, что в этот день Джон Фрум
возвратится, принеся весь обещанный Товар. Просьбы о доставке конкретных вещей
и цветы возлагаются к Красному Кресту в церкви деревни. Это сопровождается
подъемом флага, церемонией и военным парадом под командой двух старейшин
деревни. Островитяне несут винтовки, сделанные из бамбука и считают себя
членами Таннской Армии, специального подразделения
американских вооруженных сил. Во время церемоний оборудуется маленькая
"авиабаза" с башней управления полетами в виде шалаша и лозы,
растянутой между бамбуковыми шестами. Старейшины культа бормочут традиционные
"магические" фразы: "Роджер... бросай... у вас есть разрешение
на посадку...". Туристы, которые прибывают на церемонии, предупреждаются в
наиболее убедительных и угрожающих терминах не смеяться.
Старейшины
культа объявили недавно, что на очередной пятничный праздник в качестве гостей
прибудут пророки Мошес и Абрам. Как сообщила потом радиостанция "Radio New Zealand",
члены культа собрались на берегу рано утром в пятницу, и когда поздним вечером
стало ясно, что пророки не явятся, островитяне побили своих старейшин [6].
Религия
XXI века. Пример такой же
логики, но из более близких и цивилизованных мест, был описан в Los Angeles Times
[7]. Городок Ватсонвилль в Калифорнии был поражен
землетрясением в 1989 году. Большая часть средств на восстановление, а именно
льготная ссуда в 24 миллиона долларов, пошла на строительство шикарного
магазина в центре городка. Другая часть была предана на строительство
трехэтажной автостоянки поблизости, хотя мест для парковки было достаточно.
Таким способом члены местного культа устраивали площадку для привлечения
мифических BMW и Mersedes, проезжающих мимо Ватсонвилля, полагая, что сам факт наличия дорогого
магазина принесет откуда-то богатых покупателей, которые отыскивают все
подобные строения и тратят там деньги. Магазин был построен без витрин на
первом этаже, не для местного бедного населения. Мифические покупатели из
Сан-Хосе или Монтеррея не появились, и магазин стал
банкротом после менее чем года в бизнесе.
Еще
один подобный аэродром сооружен недавно почти в самом центре одной из
европейских столиц. Это подземный мраморный дворец в
несколько этажей, наполненный музейного типа магазинами с ценами, равных
которым, похоже, в мире нет. Поток посетителей нескончаем, но абсолютное
большинство приходит туда как туристы. Этот магазин обошелся городу в
неизвестные до сих пор сотни миллионов долларов, и также пока неизвестно, на
каких именно пришельцев молятся его создатели. По-видимому, этот культ будет
существовать, и читатель сам сможет наблюдать не только его ритуалы, но
вероятно и конец.
Летом
1997 года в Азии произошли два разочаровывающих события: Таиланд обратился к
МВФ с просьбой о помощи в выплате долгов, а пророки Мошес и Абрам не появились
на празднике на острове Танна.
Общее между этими событиями то, что оба разрушили массовые иллюзии. В то время
как невозможно оправдать действия туземцев в отношении своего руководства, их
разочарование можно понять. Многие инвесторы совершенно также думают
относительно Таиланда, России и многих других стран. Почему страны, которые
были лидерами роста на возникающих рынках, потребовали спасения МВФ?
В 1997
году с началом азиатских кризисов и массового недомогания "тигров"
выяснилось, что долги Таиланда только японским банкам составили 36 миллиардов
долларов, что почти равно общей величине долга Бразилии в облигациях Brady, самого большого из должников по этим облигациям. Но
это никогда не рассматривалось как проблема. Теперь же судьба многих крупных
японских банков, обремененных "плохими" долгами, под вопросом, как и
судьба всех азиатских экономических чудес. Похоже, что инвесторы создали свой
собственный товарный культ. Они не строили летные полосы, но они покупали
облигации в ожидании, что ресурсы для выплаты процентов и займа,
материализуются, так или иначе, как-то сами. Это полностью иррациональное
ожидание, поскольку если даже выплаты по подобным инструментам были в прошлом,
то почему выплаты в настоящее время стали автоматически предположением, скорее,
чем аналитическим выводом?
Только
в июне 1997 г., страны с возникающими рынками выпустили на 22 миллиардов
долларов долговых обязательств, что больше, чем внешний долг
стран, подобных Чехии, а выпуск за 1997 год превысил 150 миллиардов, или
сумму всех облигаций Brady - следов предыдущего
краха. Инвесторы всегда остаются на островках спокойствия в бурных морях валют.
Там они создают банки из палок и лиан, и ждут судно МВФ, несущего деньги для
выплат по купонам. Как и в классических товарных культах, где считается, что
постройка аэродромов вызывает прибытие Товара, кредиторы полагают, что если они
покупают облигации, то наличные деньги для оплаты тоже появятся. Каждый раз,
как угрожает дефолт, появляется МВФ: сначала в Мексике и Аргентина, Болгарии, а
потом и в Таиланде. Теперь и в России. Может, однако, наступить момент, когда
МВФ потребуется на многих взлетных полосах одновременно, и должники, и
инвесторы будут оставлены с тем, что есть. После выплат России летом 1998 года
у МВФ не осталось денег, чтобы изобразить платежи по кредитам во всех других
странах, в первую очередь Бразилии. А тем временем считалось, что облигации
таиландских банков сохраняют свои инвестиционные кондиции, и их торговали со
спрэдом всего +100 пунктов к американским T-Bills, что совсем не плохо для учреждений в стране,
которая не может выполнять обязательств.
Проявления
товарных культов в бизнесе - это слепая вера в статистику, замена логики и
знаний инструкциями или методиками, применение формул без знания того, когда и
зачем они написаны, попытки использовать "финансовые технологии",
"схемы" и стандартные подходы для постановки и решения проблем.
Внешне многие из ритуалов современных отечественных товарных культов известны:
разговоры по сотовым телефонам (вместо ракушек или сплетенных из цветов),
покупка кожаных директорских наборов мебели, ритуальные совещания и переговоры
с кофе, и т.п. Но вся эта деятельность производит более чем скромные
результаты, которые суммируются в падении производства и жизненных стандартов.
Причем нет недостатка в менеджменте и маркетинге, а при планировании любой
деятельности принято ссылаться на теории и авторитетные источники. Получается,
что многие вынуждены изучать теории, которые не работают. Люди с идеями
здравого смысла запуганы морем псевдонаук. Какие же
идеи следует считать научными для бизнеса?
Товарные
культы - это хорошее зеркало, чтобы взглянуть со стороны на деятельность людей
и оценить идеи, которые их двигают. Можно сделать нечто подобное
взлетно-посадочным полосам, помещать факелы по их сторонам, сделать деревянную
хижину, чтобы там кто-то сидел в деревянных наушниках, и поставить шесты из
бамбука, подобно антеннам. Можно считать его диспетчером, и тоже ждать
самолеты. Это выглядит со стороны почти так же, как смотрелось прежде. Но это
не работает.
К
товарным культам следует отнести все попытки теоретизировать на тему бизнеса.
Бизнес - это практика, которая подразумевает применение многих дисциплин, но с
оглядкой на обстоятельства, цели, интуицию и здравый смысл. Любое слепое
следование ритуалам неизбежно приведет к краху - самолеты не прилетят. Товарные
культы туземцев - не патологическая форма массовой истерии, и не только милое
кривое зеркало из комнаты смеха, отражающие фундаментальные трения в самой
культуре Запада, но и открытый поиск знаний об устройстве общества. Духовная
мощь западного потребительства точно переделала
папуасские обряды "Притягивания вниз Товара" в отчаянные ритуалы
"Привлечения Капитала" в пост-перестроечной
Восточной Европе. Военные знаки отличия, оставленные от Второй
Мировой войны легко превращаются на островах Тихого океана в религиозные иконы.
Все это - признаки катастрофически опасного, широко распространяющегося и
становящегося самым массовым религиозным движением:
желания драматического разрыва с прошлым, которое особенно четко начало
проявляться с приближением волшебного 2000 года.
2. Основные мифы
товарных культов современности
Товарный культ как
государственная экономическая политика. Коммунизм, как известно, исчез из большинства стран, но мир столкнулся
с парадоксальным поворотом истории - возрождением опасного гибрида
государственности и национализма, с религиозными оттенками, под руководством
бывших вождей старых режимов и номенклатуры. Начиная с 1989 года, произошло
разрушение советского блока как идеологической, политической и военной силы.
Однако, их режимы, впервые принужденные подчиниться относительно свободным
выборам, во многих случаях до сих пор набирают удивительно много голосов.
Например, на албанских выборах 1991
года, бывшие коммунисты набрали две трети. Еще были победы в Никарагуа в
феврале 1990-ого, в Румынии и Болгарии позже в том году, в Анголе в 1992 году,
и объективные международные наблюдатели отметили легитимность побед [14]. Когда
поведение элит и избирателей, так сходно в столь различных странах, таких как
Монголия и Сербия, Никарагуа и Румыния, Азербайджан и Бенин, то объяснение
должно искаться в прошлом. Этот факт подтверждает существование важных общих
политических, экономических, и культурных фактов в большинстве
экс-коммунистических обществ.
Везде, где нет традиций демократии, и нео-коммунисты, и их противники пробуют изобретать ее как
"билет в Европу". Энтузиазм толп албанцев при приезде Джеймса Бейкера
в 1990 году, и сам термин "Европа" - лишь последняя версия
"товарного культа". В то время как Западная Европа отменяет границы,
возрожденный национализм в Восточной Европе делает лозунг "объединенной
Европы" синдромом культа, или мечтой, переходящей в культурный психоз.
Почти мифическая "Европа", как ожидается, не только сбросит
потребительские товары неслыханного качества в изобилии на голодающих
аборигенов, но также и в равной степени чуждые понятия, типа
"демократии" и "свободной торговли". "Европа"
означает теперь цивилизацию и процветание, и это требует переписывания истории.
Поляки обожают Пилсудского, словаки прославляют режим про-нациста
Тисо, и венгры открыто выражают любовь к адмиралу
Хорти. Румыны (уже при Чаушеску) реабилитировали военного диктатора Иона Антонеску, националиста и фашиста, но не демократа.
Крайностью можно считать новый культ Чингисхана у монголов. История усердно
переписывается в поиске допустимого "европейского" прошлого.
Национализм или заменяет коммунизм как новое популярное убеждение, или наоборот
поглощается им. Ксенофобия, ненависть и желание "присоединиться к
Европе" могут не привлечь западные самолеты, но они удовлетворяют
популярную жажду новой западной некоммунистической идентичности. Когда история
переписывается, экономический рост ассоциируется с западным участием,
политические дебаты - отождествляются с хаосом, предпринимательский успех -
приравнивается к эксплуатации, появляется угроза новых форм фашизма. Когда это
желание смешивается с недостатком демократических традиций, то получается
крайне взрывоопасная смесь, уже названная "Албанским синдромом".
Албанский синдром. Вскоре после революции в Албании в 1991 году
Госсекретарь США Джеймс Бейкер стал первым высоким американским должностным
лицом, которое посетил страну. Албания сошла с ума. Толпы стояли вдоль дороги
из аэропорта и заполнили площадь Скандебег в центре
Тираны. Толпа в один миллион прыгала, размахивала руками, выражая обожание
американскому спасителю, который привез демократию. Но этого не случилось.
Албания осталась в анархии, управляемая больше кланами, чем законами. С тех пор
страна пережила гражданскую войну, попытки переворотов, но вера жива. Это свой
балканский вид "товарного культа", вера в то, что Албания и ее соседи станут богатыми, как только состоится
передача западных подарков.
Во всех Балканских странах - картина
похожа. Почти все стремятся попасть в НАТО и Европейский Союз, и искренне
верят, что такие акты, как помощь Западу в войне против Югославии способна
содействовать этому [15]. Членство в Европейском Союзе - наиболее трудная
часть. В Европе ЕС получил репутацию волшебной палочки, которая взмахом решает
все проблемы и приносит дары. Вступление в Европейский Союз было официально
провозглашено целью Албании.
Это звучит не так странно, если принять
во внимание недавнюю тягу местных жителей к инвестированию. Счастье албанцам
должны были принести инвестиционные фонды. Крах только трех из них вызвал бунты
и сожжение зданий муниципалитетов в пяти городах. Десять крупнейших
инвестиционных компаний поглотили более половины наличных денег всей страны и
вызвали гражданскую войну. Были свидетельства, что многие албанцы поместили все
свои средства в эти фонды, продав дома, фермы [16]. Инвестированные средства
были сравнимы с валовым продуктом этой страны и теперь нет никакой возможности
вернуть их. Но как это могло случиться в ХХ веке?
Лотереи тоже являются налогом на
глупость, но в них есть реальный приз и все игроки имеют шанс. В пирамидных
схемах все, кроме самой первой волны инвесторов, обречены с математической
определенностью. Все знают математику, но никогда еще целая страна поголовно не
бралась продемонстрировать это. Албанцы жили буквально в пещерах в течение
почти половины столетия под маоистской диктатурой Энвера Ходжи. До Версальского договора страны не
существовало, и все албанцы кто жил в коммунистическом блоке - невинны с
финансовой точки зрения. До конца 1980-х годов в СССР
не было чековых книжек, но массы образованных людей выполняли очень сложные
работы. Полная финансовая невинность, в первоначальном значении этого слова -
"неосведомленность". Но невинность, как подтвердит любой, общавшийся
с ребенком 4-5 лет, не гарантирует отсутствие жадности.
Пирамидные инвестиционные схемы
процветали во всей Восточной Европе после падения коммунизма. Немало их
модификаций существовало в России, таких как МММ. Известный румынский
пирамидальный фонд "Caritas" собрал
примерно миллиард долларов с 4 миллионов инвесторов. Но нигде еще более
половины взрослого населения целой страны не сдавала все свои средства в
пирамидные схемы. Почему же Албания? Явная изоляция была одним из факторов. Они
жили в бедном, маоистском, виртуальном и безналичном
"рае для рабочих". Когда стены рухнули, албанцы были подавлены
материальным благосостоянием Европы. Желание обладать материальными благами,
которые имели другие европейцы, было, но не было и мысли, откуда же берутся
деньги, чтобы оплатить их. Это был таинственный и магический процесс - и если
инициаторы фондов с очевидной поддержкой правительства, предлагали это как
способ :то почему бы и нет?! Инвестиционные фонды
Албании - точный культурный эквивалент "товарных культов",
существовавших на тихоокеанских остовах начиная с 1940-х годов, когда ритуалами
пытались вызвать доставку материальных благ из Европы и Америки.
Похожие движения наблюдаются и в странах
бывшего СССР. Со времен распада СССР лидеры новых независимых стран достаточно
часто встречаются, чтобы подписать разного рода интеграционные документы
таможенных и других союзов. Но как показывает многолетняя практика, дальше
заявлений дело движется редко, а подписания соглашений стали ежегодным
ритуалом. Например, - о переходе на единую валюту. Фундаментальная идея,
стоящая за подписанием всеобъемлющих ритуальных соглашений, не экономическая.
Интеграция стран СНГ - это тоже товарный культ. Руководители из стран СНГ любят
мероприятия по экономической интеграции, поскольку им кажется, что так можно
решить проблемы переходной экономики. В теории таможенные союзы хороши, но,
когда экономики стран стали столь различны, то трудности непреодолимы. Все
соглашения содержат туманные слова о приведении в соответствии законов стран,
и, скорее всего эти фразы будут в ближайшие годы повторятся,
поскольку проблема реэкспорта и прочих способов ухода от налогов никак не
решается. Например, налоги на импорт автомобилей. Россия требует с граждан высокие
налоги на покрытие бюджетного дефицита, заодно защищая свою большую и
неэффективную автомобильную промышленность от конкуренции. Казахстан не имеет
такой промышленности, и его граждане вряд ли захотят платить больше только для
того, чтобы иметь единую с Россией таможенную политику. Экономики стран
различны, чтобы настолько тесно интегрироваться, и более того, они необратимо
изменились. Интеграции экономик мешает не отсутствие единой валюты, а низкая
эффективность в международном разделении труда. При всех таможенных и валютных
союзах, прочих выражениях братской любви народов, Россия уже не купит
компьютеры в Белоруссии, хотя они были лучшими в СССР.
Переходная
экономика. Демократия была для России тоже своего рода
<товарным культом>. Большинство недолюбливало коммунистический режим за
то, что он лишал их изобилия и за бесконечную ложь о проблемах Запада.
Интеллигенция любила сравнивать свои доходы с доходами таких же специалистов на
Западе. И многие решили, что, если <примут демократию>, то будут волшебно
появляться в избытке западные потребительские товары. Стоит только научиться
подражать политическим ритуалам Запада, и страна станет похожей на западную.
Эти взгляды по разным причинам всегда
поддерживали американцы. После разгрома императорской Японии во Второй Мировой войне, США пытались и там насадить там
демократическую систему, разорив аристократию, создав двухпалатый
парламент и прочие институты. Но Япония стала первым, весьма убедительным и
неприятным для американцев, примером того, что капитализм существует и без
демократии. Там до сих пор не удается создать оппозиционную партию, японскую
систему так и назвали - <полуторопартийная>.
В бывших странах Восточного Блока,
демократия и сдвиг в сторону рыночной экономики не принесли немедленно западного
благосостояния, в то время как слишком многие ожидали того. Слепая культовая
вера в то, что демократия и капитализм приносят немедленно блага, создала
опасность, что разочарование может толкнуть массы обратно к тоталитаризму. Восточноевропейцы уже спрашивают, стоит ли свобода такой
цены.
Трансформация экономик и социального
уклада стран Восточного Блока начиналась в Польше, которая первая среди них
опробовала многопартийность, приватизацию и многие другие новации переходного
периода. Когда Гитлер начал окупацию Польши,
Чемберлен обещал Польше помощь, но та пришла с большим запозданием. М.Тэтчер
дала полякам другое обещание: когда грядет великий день свободы, британцы не
только будут стоя приветствовать овациями, но и помогут полякам практически.
История опередила как ее ожидания, так и ожидания лидеров <Солидарности>.
Уже через пол-года польским премьер-министром стал не
коммунист. Мазовецкий явно ожидал более существенной помощи, чем моральная, видя прямую
связь роста демократиии и размеров помощи Запада.
Трагично, но поляки, и не только они, не видели возможности достичь
экономического процветания за счет своего труда. Более того, они считали, что
делают достаточно усилий, передавая Западу список своих требований, включая
объемы продовольственной и финансовой помощи. Так была выработана еще одна
разновидность современного товарного культа: <заграница нам поможет>. Но
мир устроен по-другому. Как только волна оптимизма по поводу освобождения от
коммунистических режимов начала захлебываться, венгерский писатель Георги
Конрад написал: <сны обратились в кошмары> *.
*H.Greenway.The
dreams turn to nightmare' in Europe.The Boston Globe May 28, 1992.
Россия тоже прошла через этот этап,
ожидая, что Горбачев сможет получить с Западных правительств вожделенные
миллиарды долларов, инвестиции и продовольствие. Эти обещания подробно
обсуждались в печати не один год. А в итоге Россия проходит мучительный путь к
пониманию, что то, что она строит - это только ненасильственный
способ ведения дел между группами с конкурирующими интересами. И хотя
демократические процедуры улучшают условия создания благ, они отнюдь не
приносят эти блага сами по себе, необходимы еще время и упорная работа.
Впрочем, в России до сих пор находятся политические силы, строящие свои
программы на лозунге <Европы>.
Современные отечественные товарные
культы более не сосредотачиваются на товарах, поскольку изобилия они не
приносят из-за долгов. Наиболее важным признается, как и в других странах Восточной
Европы, завлечение и приманивание иностранного капитала, для чего строятся
соответствующие культовые сооружения и проводятся ритуалы.
Обряд <Привлечение
инвестиций>. Данной деятельности по "привлечению иностранных
инвестиций" посвятило себя множество правительственных министров и глав
администраций всех уровней. Рост экономики и благосостояния они связывают не с
ростом прибавочного продукта и сбережениями населения, как не старается их
переубедить МВФ, а с ростом потребления средств иностранцев. Объяснение
недостатку притока средств они видят в неблагоприятном для инвестиций климате,
считая, что финансам нужно дозревать под российским небом, поддерживают
распространенные в России мифы о том, что главные факторы роста инвестиций -
это наличие научно-технических достижений и обилие ресурсов, и для
благоденствия необходимо только исправить климат. Инвестора же интересуют
вложения в рентабельные проекты, имеющие емкий рынок для продуктов, и ничто не
сможет подменить эти условия. Единственная цель инвестиций - это создание и
реализация добавленной стоимости для инвесторов. Для этого не надо превосходить
по качеству лучшие мировые образцы, достаточно сделать дешево товар, имеющий свою ценовую нишу и перспективы сбыта.
Инвестиции в профессиональной финансовой
среде - это не кредит, не обязательство развивать производство, а контракт, по
которому инвестор платит деньги за права собственности. В России уже нет
бесхозных производств с новым оборудованием или экспортным потенциалом, в этом
смысле инвестиции уже состоялись. Но большинство употребляющих понятие
"инвестиции" имеет в виду оплату работ по какому-то промышленному
проекту. Например, специалисты "Связьинвеста" считали, что
иностранные компании были обязаны вкладывать в холдинг, если имели доли в уставном фонде **. Соответственно, вместо качественного
проекта ищется повод, вроде строительства завода или выпуска продукта, и
инвестиционный процесс представляется весьма упрощенно. Считается, что
достаточно хорошо оформленного бизнес-плана и правительство, и администрации
субъектов федерации регулярно издают сборники проектов, вывозят их на
международные конференции, показывая инвестиционный потенциал данной
территории.
** РосБизнесКонсалтинг.26.09.99г,
Москва. Как сообщили в ОАО "Связь-инвест":в 90-х гг. при модернизации сети общего пользования России
имелась потребность в крупных инвестициях. Но широкое привлечение иностранного
капитала привело к тому, что западные компании обратили впоследствии свое
внимание не столько на развитие российской связи, сколько на скупку самих
компаний.
Бизнес-план является основанием не для
инвестиционных решений, а всего лишь для продолжения разговора. Инвесторам
требуется не просто описание имеющихся планов, а подробно разработанный проект.
Для составления такого проекта нужна длительная, профессиональная работа по
мониторингу рынков и технологий, разработке продукта и планов его рентабельного
производства и продаж. Но зачастую это подменяется попыткой административно
обосновать проект и получить бюджетные деньги на оплату работ, и такие проекты
предпочитают показывать не банкам, а отечественным или иностранным чиновникам.
Но чтобы способствовать притоку средств в экономику, не стоит тратить усилия на
улучшение климата. Написание и демонстрация бизнес-планов не приводят к росту
экономики и притоку инвестиций. Нужны качественные проекты создания и
продвижения на рынки продуктов, наличие сбережений населения, имеющие доверие
финансовые посредники, и стремление предпринимателей продавать им свои проекты.
Пока же чиновники показывают проекты друг другу, предприятия сетуют на
неблагоприятный климат, а население прячет от них сбережения в наличной валюте.
Но встречаются и другие мнения. Например, Администрация Санкт-Петербурга
объявляет конкурс по "выстраиванию позитивного имиджа инвестиционной
столицы России в общественном сознании"*** .
*** POLIT.RU 12.09.1999
Самое загадочное в отношении к
инвестициям - это тяга к иностранным источникам. Но вот итоги: в 1996 году
Пакистан получил 16 млрд. долларов иностранных инвестиций, а из всех стран
бывшего СССР больше всех получил Казахстан как плату за нефть и энергетику,
около 9 млрд. за все годы реформ. Выбор инвесторов абсолютно очевиден. Пакистан
- страна немногим меньше России по населению, но значительная часть населения,
включая всех менеджеров и чиновников, говорит по-английски. Стоимость
квалифицированной рабочей силы не поднимается выше 100-150 долларов в месяц. В
стране прозападно-настроенные правительство и элита
бизнеса, а общество терпимо к детскому труду (история с Adidas).
Неизвестно, как в целом представляют
себе россияне иностранных инвесторов, но, судя по всему, подумают, прежде
всего, о М. Камдессю. Но в страну они приходят в виде аналитиков банков и
инвестиционных фондов с задачей анализа проектов и компаний. Из своих газет и
телевидения, аналитических обзоров и баз данных они
знают, что Россия - страна, где более 40% населения живет ниже уровня бедности,
где людям годами не платят зарплату, где статьи в газетах покупаются,
правительство - не компетентно и коррумпировано, элита вывозит за рубеж во
много раз больше денег, чем вложили все иностранные инвесторы, а граждане
тратят за границей на курортах примерно столько же, сколько занимает за
границей правительство.
На специально организуемых симпозиумах
чиновники говорят им о невиданных инвестиционных возможностях, возят на обеды и
экскурсии, а выйдя на центральную улицу из гостиницы,
они увидят солдат, просящих деньги, толпы "работающих девушек" на
глазах у милиции с автоматами наперевес, нищих и алкоголь в руках у всех,
включая детей. Если кому-то удастся обмануть себя, думая
что Россия - это привлекательное место для инвестиций, поскольку на крышах есть
западная реклама, а банки выпускают кредитные карты, то вот банковского
аналитика обмануть трудно, это все он уже видел во многих странах и последствия
представляет достаточно четко. Ни стабильности рынка и общества, ни
продуктивности производства в таких условиях не бывает.
Почему-то считается, что инвестиции -
это нечто очень глупое и ленивое, само не знает, что оно хочет, и это нечто
следует привлекать. Для привлечения устраивается множество различных
мероприятий, создается множество органов, но если они все же не могут заставить
людей стоять в очереди сдавать деньги, как за билетами МММ, то что-то
существенное явно упущено. А если россияне привычно потребляют больше, чем
производят, то попытки убедить иностранные банки и частных инвесторов вложить
еще денег, скорее всего, и вовсе будут тщетными.
Один из самых бессмысленных и громких
обрядов - это ежегодные поездки всего Правительства России на так называемые
"Российско-американские симпозиумы по инвестициям" в Гарварде. Эти
встречи организуются одним из политологических департаментов университета, и не
затрагивают действительно всемирно известную школу бизнеса Гарварда. У членов
российского Правительства там появляется неплохая возможность познакомиться с
представителями отечественного бизнеса, а также пообщаться с чиновниками из
Мирового банка и МВФ, которые среди инвестиционных институтов и банков не
значатся. По целям работы и по составу сотрудников это почти бюджетные
организации, и к инвестированию почти не имеют отношения. К этому форуму так же
готовятся сборники инвестиционных проектов, способные привести любого
начинающего аналитика в недоумение.
3. Типовые способы приманивания
«товара».
"Товарные культы" - та
метафора, которая первая приходит на ум, когда надо найти полезную модель для
объяснения того, что окружает 2000-ый год и начало 3-его тысячелетия.
Утомительная риторика, националистический оппортунизм касаются и активности в
сфере инвестирования, придают ей формы, достаточно точно напоминающие
профессиональную деятельность. Но когда методы, пути и усилия для приобретения
желаемых результатов полностью неадекватны этим результатам, то все это можно
смело называть "товарным культом". Жрецы товарных культов весьма
изобретательны в поиске самоудовлетворяющих
объяснений - почему, в результате их ритуалов, должна получиться прибыль. Ниже
излагаются некоторые типовые случаи из такой практики инвестиционных решений.
Приметы падения манны с неба. Когда вспоминаются все концептуальные или
технологические модели, или взгляды навязываемые
технологиями масс-медиа, с помощью которых общество
пытается осознать себя. Активность в сфере инвестирования зачастую приобретает
формы, достаточно точно напоминающие профессиональную деятельность. Но когда
методы, пути и усилия для приобретения желаемых результатов полностью
неадекватны этим результатам, то все это можно смело называть товарным культом.
Жрецы товарных культов весьма изобретательны в поиске самоудовлетворяющих
обьяснений - почему в результате их ритуалов должна
получиться прибыль. Ниже излагаются некоторые типовые случаи из такой практики
инвестиционных решений.
Туризм. Программы поддержки туризма основаны на ожидании,
что, если разместить рекламные объявления в печати, описывающие какой-то
городок как "курорт", то немедленно возникнут туристы. Остается
только покрасить скамейки и ждать их наплыва. Очень близки туризму другие идеи,
а именно создание гибридов торгового центра, способов доставки туристов и
престижного сооружения, строительство международного аэропорта. Идея крайне
опасная, поскольку погоня за неясными международными стандартами нередко
вызывает огромные расходы, что никогда не помогает в бизнесе. В Литве,
например, некоторые новые частные заправочные станции выглядят намного шикарнее
американских, но их владельцы узнали это только после завершения создания своей
сети.
Международный аэропорт. Эта идея стоит второй по популярности среди местных
властей, и поражает муниципалитеты и частные компании во всех частях света,
особенно в которых этих портов пока почему-то мало. Старый аэропорт, как
правило, вполне достаточен, чтобы прилететь и улететь куда надо. Внешне разница
между обычным аэропортом и международным заключается в количестве чиновников,
документов, стоимости парковки и ресторанов. Проблема состоит в том, что новые
вложения в дорогостоящий дизайн и избыточные мощности никогда не окупятся, если
разве что столица не будет перенесена в данный городок.
Рост международных рейсов можно ожидать
только при росте туристов, как в данный регион, так и из него, либо деловой
активности, либо транзитного потока. И в любом случае, на кратный рост
надеяться почти никогда не приходится. Но логика отступает, если аэродромное
поле становиться разновидностью сказочного "Поля чудес", где желающие
слышат волшебные голоса: "построй - и туристы прилетят", и закапывают
огромные деньги, явно надеясь на большее. Идея
строительства международных аэропортов - наиболее очевидная параллель
тихоокеанским "товарным культам". Причем инициаторами строительства
никогда не являются авиакомпании, для которых загрузка трасс и структура потока
пассажиров слишком серьезная тема в планировании доходов и затрат, чтобы подменять
это фантазиями.
Но местные власти никогда не думают о
таких прозаических вещах. Желание иметь что-то международное и блестящее
посещает как власти, скажем, Дайтона-Бич в США [7],
так и сибирских городов. В одном из них международный аэропорт обошелся в 100
миллионов долларов, но количество рейсов за границу не превысило пока одного в
месяц. Вряд ли количество рейсов вырастет, поскольку курс рубля и доходы
населения не стимулируют рост зарубежного туризма, а недогруженные рейсы из
соседних городов сбивают цены. Большинство таких аэропортов, с их сияющими
современными корпусами, вполне сходят за макеты-приманки железных птиц.
Строительство торгового центра
или бизнес-центра. Суть идеи состоит в том, что дорогой офис или магазин
не может быть не востребован, поскольку все они нравятся широким массам
предпринимателей. В самом начале упоминалось о подземном культовом сооружении в
центре европейской столицы. Финансовых причин строить такой храм не могло быть:
предполагаемая стоимость аренды делала цены невразумительными. Но предположения
немногих экономистов о переоцененности рубля,
предостережения о неразрешенных проблемах с внешним долгом России, о проблемах
воспроизводства основных фондов никого не останавливали. Считалось, что
покупательная способность безгранична, и ввиду опять же изысканности публики
спрос есть только на самые дорогие мировые марки. Реалии августа 1998 года
показали преувеличенность таких оценок, и в итоге спрос, особенно на дорогие
импортные товары престижного потребления, упал и сделал неокупаемыми
все проекты дорогостоящих торговых площадей.
Не менее продуктивной идеей, вслед за
строительством макетов аэродромов и торговых комплексов, является создание
дорогостоящих офисных комплексов. Инвестиции в недвижимость являются весьма
рискованным вложением, поскольку целиком зависят от коньюнктуры
и возможности сдавать эти площади широкому кругу арендаторов. Но во многих
случаях считается, что сам факт наличия таких офисов автоматически создает и
богатых арендаторов, которые не вели бизнес в данном городе только из-за
отсутствия на рынке дорогостоящих площадей. Вице-мэр Москвы В. Шанцев,
например, прямо связал создание новых высокооплачиваемых рабочих мест и
созданием комплекса "Москва-сити"**** . Рост внешней задолженности Москвы с началом подобных
проектов можно легко проследить.
****РосБизнесКонсалтинг.
01.06.99 г, Москва. В своем выступлении на канале ТВ-Центр 1 июня вице-мэр
Москвы .... В. Шанцев отметил, что:в
планах московского правительства запустить в ближайшее время 1 млн кв. метров комплекса "Москва-сити",
что даст 100 тыс высокооплачиваемых рабочих мест.
Транспортный узел. Вот пример того, как привлечение иностранных компаний
может повлиять на собственный рынок. Австралийская национальная авиалиния
"Qantas" начала в 1999 году беспрецендентную атаку на решение собственного
правительства увеличить число пассажирских и грузовых полетов компаний из
Эмиратов в Австралию [18]. Суть проблемы лежит в том, что австралийское
правительство приняло решение о переходе к политике "открытого неба",
и дало преимущество перевозчикам из малых стран. Компания из Эмиратов получила
возможность совершать любое число рейсов внутри Австралии. Но рынок перевозок в
Эмиратах мал, обмен доступом на рынки явно не равноценен, и под флагом
либерализма, компания из Эмиратов получает односторонние преимущества.
Большинство пассажиров компании из Эмиратов будут не с ближнего Востока, а из
Европы и США, главных зарубежных рынков для австралийских перевозчиков.
Действительность состоит в том, что
подавляющая часть пассажиропотока, который пойдет через Дубаи
- поток из Австралии в Великобританию и другие страны Европы. Но эти пассажиры
сейчас уже летают через Сингапур и многие другие важнейшие азиатские аэропорты, где их обслуживает уже 40 авиакомпаний. А
заинтересованы в дополнительных полетах "Quantas":
различные австралийские государственные органы, представители аэропортов и
туристских фирм Они утверждают, что новые полеты принесут тысячи новых туристов
в их провинции, аэропорты или регионы. Это как раз и есть тип мышления
поклонников "товарного культа".
Странно предполагать, что каждый новый
организованный маршрут и каждый новый рейс будут
приносить волшебным образом такое же количество новых пассажиров. А по
соглашению, компании получат право летать несколько раз в неделю в неделю.
Любой анализ потока пассажиров между Ближним Востоком и Австралией покажет, что
это ожидание - иллюзия. Большее число полетов означает больше конкуренции на
маршруте между Австралией и Европой, уже и так наиболее конкурентном маршруте в
данной части света. Самый ожидаемый исход - "Qantas"
будет вынужден пересмотреть стратегию на внутреннем рынке, компенсации, тарифы
и маршруты.
Похожий анализ можно применить и к идее организации в Сибири международного аэропорта для
обслуживания линий из Северной Америки в Азию. Если даже число
пассажиров и будет достаточно для регулярных рейсов, то посадку самолетов и
транзит пассажиров гораздо труднее организовать, чем построить дорогостоящее
культовое сооружение.
Игорный бизнес. Часто считается, что азартные игры приносят одну
прибыль. Но игры не создают ничего нового: это просто перемещение денег от
одних людей к другим, часть к тем, кто выиграл, часть к тем, кто владеет
заведением, и часть - кто там работает. Ничего нового там не создается, никакой
добавленной стоимости. Статистика же звучит тревожно. Австралия и США лидируют
в числе машин для покера - "одноруких бандитов", причем доля
Австралии - 21% . У этих машин тратится 6 миллиардов долларов в год из 11
миллиардов, которые австралийцы тратят на азартные игры, причем 2% игроков
тратят 35% всех этих денег [19].
Немало правительств в мире озабочено
последствиями деятельности игорной индустрии. Есть проблемы с сотнями новых
миллионеров в крупных американских штатах, таких как Техас, где власти
специально проводят занятия по финансовому планированию с новыми миллионерами,
поскольку те умудряются растратить за год огромные деньги и привлекают желающих
легкой добычи. Есть и более серьезные социальные проблемы - болезненная
привязанность многих игроков, которые не могут устоять и проигрывают последнее.
Кроме того, огромной проблемой является само отношение людей к лотерее как к
способу быстрого обогащения, хотя фактически доступному только одному из сотен
тысяч. Больше всего денег на лотереи тратят низкооплачиваемые работники в
Техасе - до 15% своих заработков в среднем. Эта сфера слабо поддается научному
анализу, так как по теории ни один рациональный человек не опустил бы денег в
игральный автомат.
Доход от игорного бизнеса плохо
контролируем, и является налогом на налог. У правительства нет никаких мотивов
стимулировать рост доходов от перераспределения доходов. Более того,
правительство всегда должно стимулировать реальное производство, реальные
услуги, в то время как индустрия азартных игр способна перераспределять только
уже полученные кем-то доходы. Увеличение доходов местного бюджета путем
развития индустрии азартных игр будет означать еще более сильное снижение
реальных доходов населения. Поскольку есть представление о пользе игорного
бизнеса, право на такое развлечение преподносится эквивалентом права
американцев владеть оружием. Но такие права верны с известными ограничениями.
Если игральные автоматы и лотереи начинают навязываться как средство пополнения
бюджета, то это будет "товарный культ" азартных игр. В США с огромной
экономикой и огромной дифференциацией доходов, притоком неквалифицированного
труда, огромные выигрыши являются приманкой для миллионов, желающих в один миг
решить все проблемы. Более того, огромное количество людей верит, то выигрыш в
лотерею - это реальный способ получить значительные средства, игнорируя
сбережения и инвестирование.
Электронная коммерция. Жертвой "товарного культа" стало и
британское правительство, испугавшееся информационных технологий и не
постаравшееся понять причину поклонения. Электронная торговля (закупка и
продажа товаров и услуг интерактивно через Интернет) появилась в Англии в 1998
году, благодаря американским компьютерным компаниям. В течение 1998 года
Е-коммерция развивалась галопом, особенно в связи с запуском Boo.com,
интерактивного магазина одежды, который обещает расширить число сетевых
покупателей.
В Америке компания eToys,
новый розничный торговец на Интернете детскими игрушками, разместил на фондовом
рынке свои акции на 7 миллиардов долларов. Это на 1.3 миллиарда, больше чем
стоят все акции самой известной сети магазинов игрушек Toys'R'Us,
несмотря на факт, что eToys не продает за пределами
Америки, и за первый год работы потерял 30 миллионов долларов. Но это неважно,
после книг, компакт-дисков, билетов и финансовых услуг, даже фармацевтика и
модная одежда смотрятся вполне продаваемыми через
компьютерные сети.
Министров этот тренд очаровал, и в
декабре 1998 г. Питер Манделсон, министр Торговли и
Промышленности, объявил, что цель правительства будет состоять в том, чтобы
создать до 2002 г. лучшую в мире среду для электронной торговли, и что Тони Блэйр назначит Специального представителя в ранге Посла для
контроля виртуальной отрасли [20]. Уже есть "Закон по электронной
торговле", и 90 процентов обычных закупок Уайтхолла,
как предполагается, будет вестись электронным способом.
Е-коммерция свела Уайтхолла
с ума. Но безумие не обязательно поможет Е-коммерции процветать.
Законодательство всегда предоставляет меньше свобод, чем ограничивает.
Предполагается много схем лицензирования, "ключей", шифров, средств и
правил защиты и хранения данных, контроль интеллектуальной собственности и
непонятных законов об "электронных подписях". Результаты этого слишком
предсказуемые. E-коммерция процветала и без правительственного вторжения.
Теперь, когда она стала достаточно большой отраслью, она привлекла министерское
внимание. Интеллектуальное замешательство английского правительства выразилось
в определении Е-коммерции как "использование электронной сети, чтобы
упростить все каскады делового процесса, от проекта и создания к закупке,
продаже и доставке ".
Дизайн, изготовление и поставка изделий
или сервиса - это дорогостоящий и чисто материальный процесс, в котором
информационная технология играет увеличивающуюся роль. Но понятие электронной
торговли, прогнозы, сделанные для нее и ставки фондового рынка, сделанные на
стоимость этих акций, относится только к электронным транзакциям. Если
Правительство поставило дизайн и производство вместе с транзакциями, то это
эквивалентно признанию равенства создания изделия с его продажей. Это - опасный
миф, поскольку производство - не то же самое, что и продажа. Наполеон в свое
время бичевал Англию как нацию владельцев магазинов, а теперь Правительство
Англии склонилось к признанию этого определения.
Хуже того, подобный менталитет имеет
серьезные следствия для реального мира, где создаются блага. Очень просто
покупать в Интернете, если уже подключен Интернет, на компьютере есть нужные
программы, есть кредитная карточка, доступ к банку и ваши продавцы обрабатывают
почтовые индексы и телефоны. Но производить товары для магазинов, упаковывать,
посылать, так, чтобы они прибыли в хорошем состоянии в нужные время и место, и
могли бы быть возвращены, если не устраивают - все это не посылка электронов
назад и вперед. Повышенное внимание к электронной коммерции есть игнорирование
сельского хозяйства, производства и транспорта. Например, на музыкальном рынке,
с появлением технологии mpeg3 стало возможным получать по Интернету музыку по
выбору на крошечное устройство, но и Е-коммерция не делает музыку лучше.
Удобство приобретения несущественно, если не компенсирует падения качества
продукта, которое контролировать по Интернету весьма сложно. Но многих
финансистов в соломенных юбках это все не смущает.
* * *
Психологами и социологами давно
подмечено, что когда кажется, что жизнь выходить из-под контроля, мир выглядит
странным и страшным, происходит смена веков и тысячелетий, старые ценности рушатся
- выход чаще всего ищется в культах. Неопределенности в жизни толкают людей к
поискам секретных ключей к безопасности и счастью. Особенно ярко это
проявляется во времена социальных, политических или экономических коллизий,
когда мир, каким мы его знали, разваливается. Это было верно во времена Римской
империи, Французской революции, разрушения СССР. Самые невероятные теории,
движения и взгляды всегда служили одной нормальной цели - сделать мир вокруг
понимаемым и безопасным, улучшить общество. Множество организаций, от церквей
до политических партий, существует именно по этой причине. Как утверждают
многие ученые-социологи, люди вполне сознательно отказываются от свободы в
пользу безопасности.
Сталкиваясь с проблемами современных
финансов, неуправляемостью и непредсказуемостью поведения огромных рынков,
неопределенностью, которую вносит переполнение информацией и технологические
инновации, даже профессиональные экономисты зачастую стараются выбрать способ
поведения, который превратил бы мир в более управляемый.
Модель поведения в этом случае полностью соответствует культовым ритуалам: вера
в мифы, однозначные выводы, простые понимаемые решения, стремление сделать
окружающую реальность более предсказуемой.
Современные задачи, которые стоят перед
финансистами и управленцами, требуют тщательного анализа задач, терпимости к
двусмысленности и неопределенности, учета политических и этических факторов
решаемых проблем, хотя природа человека и здравый смысл зачастую вступает в
противоречие с этим. Ускорение в развитии и глобализация экономики не оставляет
места для приемов и штампов, подсказанными предыдущим опытом. Ни одно
"правило большого пальца" в финансах уже не работает, и новейшая
история полна примеров, когда следование правилам и формулам приносило миллиардные
убытки. Благосостояние и социальный прогресс общества прямо зависит от его
умения использовать контракты для организации экономики. С этой точки зрения, мифологизация финансов, сведение их к формулам, процедурам
и ритуалам представляет собой опасную тенденцию, которая способна стать
серьезным тормозом в развитии экономик многих стран мира.
Антропологические основы
современных финансов (Обряды Товарных Культов Нашего
Времени).
Copyright
c А.Маршак,
1999
Текст издан. Авторские права защищены.
Ни материалы текста
"Антропологические основы современных финансов (Обряды Товарных Культов Нашего Времени)", ни любой его части, не могут
использоваться любым способом, воспроизводиться, помещаться в электронные базы
данных и системы хранения с удаленным доступом, передаваться в любой форме и любыми
методами, включая электронные, механические, фотокопировальные, без письменного
разрешения правообладателя.