| Евгений Кадацкий |
Карьера политического деятеля, его взлеты и падения, успехи и поражения являются совокупным результатом многих факторов. И одно из ведущих мест среди них принадлежит невербальному поведению. Общеизвестно, какой мощью, мобилизующим воздействием обладает слово. Но в жизни политика нередки ситуации, когда поступки бывают красноречивее всяких слов.
Согласно Бриллю невербальная коммуникация представляет собой базовую форму передачи информации от одного человека к другому (Brill "Body movement and Nonverbal communication", An Annotated Bibliography 1971-1982, Bloomington). Невербальная коммуникация является важнейшим, наряду со звуковой речью, средством общения и взаимодействия. Традиционно принято отождествлять речь со словом, то есть с вербальной знаково-символической функцией речи. Между тем, звуковая речь как средство общения несет слушателю, и при этом независимо от семантики слова, то есть как бы "между слов", невербально весьма значительную и важнейшую для слушателя информацию о говорящем, его отношении к собеседнику, к предмету разговора, к самому себе. Невербальная коммуникация осуществляется в процессе речевого общения параллельно с вербальной и составляет как бы второй по отношению к слову информационный канал в системе общения.
Что касается терминов "невербальная" и "экстралингвистическая" коммуникация, то второе понятие, означая практически то же, что и первое, характеризует все формы невербального поведения человека не вообще, а в процессе речевого общения. Ряд работ по невербальной коммуникации посвящен информационно-коммуникационным свойствам кинесике, то есть выразительных движений - мимике, жестам, пантомимике (Лабунская В. А. «Невербальное поведение», Р-на-Д, 1999, Рюкле Х. «Ваше тайное оружие в общении», М., 1996, и т.д.). Кинесические аспекты невербального поведения, сопровождающие общение, проанализированы в книге А. А. Леонтьева «Психология общения». Он различает четыре вида невербальных компонента общения:
Таким образом, как показывает термин "невербальная коммуникация", понятие это можно определить как систему неязыковых форм и средств передачи информации.
По одним данным, при нормальной коммуникации между людьми только треть значимой информации передается на вербальном уровне, а приблизительно две трети - на невербальном. Другие исследователи (например, А.Меграбян) считают, что в акте коммуникации непосредственно слова 55% - невербальные символы занимают 7%, 38% - звуки и интонации.
Невербальное поведение можно рассматривать как систему невербальных средств общения, применение которых предоставляет политику дополнительные возможности для того, чтобы посредством создания благоприятного о себе впечатления решить конкретную задачу и в конечном счете достигнуть искомой политической цели.
Невербальное поведение политика во все времена привлекало к себе в обществе пристальное внимание. Источники такого интереса в самой сущности невербального поведения как одного из компонентов харизмы, в специфике коммуникативной деятельности политика, в особенностях ментальности народа, реципиента. Отсюда перед создателями политического имиджа встает задача подбора такого методического комплекса инструментов формирования и совершенствования экспрессивного аппарата политика, применение которого позволило бы максимально реализовать стратегию политического лидера.
За рубежом, в странах с давней демократической традицией, в отличие от России, исследование этой проблемы имеет под собой солидную базу. Однако и в нашей стране за последнее десятилетие в этом направлении достигнут значительный прогресс. И в целом современный теоретический и методологический уровень изучения проблемы невербальной коммуникации, где невербальное поведение рассматривается в качестве предмета анализа, предоставляет широкие возможности как для теоретического осмысления, так и для практического использования имеющихся разработок.
С начала 70-х гг. для изучения невербального поведения стали применяться строгие методы оценки, проверки, статистического анализа. В это же время формируются основные направления исследований: развитие невербальных средств общения, выражение эмоций в мимике, жестах, пантомимике, характера личности на основе интерпретации невербального поведения; невербальные компоненты взаимодействия и коммуникации, культурные характеристики невербального поведения.
Круг невербальных средств общения гораздо шире, чем круг элементов, входящих в собственно структуру невербального поведения личности. Поэтому невербальное поведение по праву рассматривается как индивидуальная форма использования средств общения.
О целостности невербального поведения личности, о взаимодействии его основных структурных компонентов свидетельствуют те функции, которые оно выполняет в межличностном общении:
Э.Гоффман , обсуждая вопрос о создании человеком образа своего тела ("маски") для участия в ролевой игре, ритуалах, драматических спектаклях, а также для маскировки истинных намерений, подчеркивает, что невербальное поведение может функционировать в соответствии с различными сознательными целями (Гоффман Э. «Представление себя другим в повседневной жизни», М., 2000). А. Кендон, отвечая на вопрос: "Как люди взаимодействуют?", - указывает на то, что сознательное использование пристального взгляда, изменение позы, синхронных движений могут оказать значительное влияние на процесс разговора, в том числе на характер коммуникации между политиком и электоратом. Организация пространства, с точки зрения Гоффмана, основывается именно на невербальных символах: одежда, жесты, пространственная коммуникация, взгляд. При проведении специальных мероприятий по принципу: коммуникация - политик - избиратели, эти составляющие переднего плана (по Гоффману) учитываются (A. Kendon “Nonverbal communication, interaction and gesture. Mouton”, №4. 1981). L. Putham и L.Mc. Callister (Л. Путхам и Л. Маккалистер) выделяют десять невербальных категорий, выполняющих функцию контроля за течением беседы и выражающих внимательное отношение к партнеру (контролирующее поведение - пауза, медленное раскачивание туловища вперед-назад, копирование позы партнера, изменение позы, жестикуляция; располагающее внимательное поведение - кивание головой, поддакивание, внимательный взгляд, улыбка).
П. Экман и У. Фризен исследуют степень "контролируемости" частей тела как источников информации и ее зависимость от трех основных характеристик:
М.Снайдер вводит понятие "самомониторинг" для обозначения индивидуальных различий в том, как люди управляют процессом самопрезентации в социальных ситуациях и контролируют его (M.Snyder “Self Monitoring of Expressive Behavior” // Journal of Personality and Social Psychology, 1974, Vol. 30). Исследователь выделяет три составлящих, на которые ориентируются люди для построения самопрезентации: образ другого, образ "Я" и образ ситуации. Люди с высоким уровнем самомониторинга, будучи заинтересованными в ситуационном соответствии поведения, более чувствительны к экспрессивному поведению и самопрезентации своих партнеров, к их эмоциональным переживаниям, что дает им возможность успешно планировать свое поведение, придавать ему четкость и адекватность. Более того, это позволяет быстро справиться с разнообразием социальных ролей, с мастерством и легкостью выбрать соответствующую маску.
Все это представляется важным в связи с публичностью профессии - политик. Политический лидер по-разному реализует свои невербальные модели поведения: В. Путин, обладающий достаточно эффективной моделью общения, имеет также высокий уровень самомониторинга; Г. Зюганов (замкнутость, наличие признаков эмоциональной нестабильности, особенности речи) или допустим, В. Жириновский (агрессивность, эмоциональная неустойчивость, доминирование, авторитарность) в общении - имеют несколько другой тип общения, и зачастую в кризисных ситуациях уровень самомониторинга при невербальной презентации падает.
На основе образа ситуации, образа "Я", образа другого составляется "личностный сценарий в ситуации". Этот сценарий представляет собой "развертывание избранного партнера", "последовательность вербальных и невербальных актов поведения". Регулирующему взаимодействию со стороны субъекта подвергаются различные поведенческие акты как вербального, так и невербального характера, развертывающаяся цепочка которых составляет стиль поведения в целом.
По мнению Т.Шибутани, сознание и рефлексивное мышление являются инструментами приспособления к ситуации, но исполняются они только тогда, когда человек получает от самого себя на этот счет специальные указания. Рефлексия невербального поведения представлена им как процесс воображаемой репетиции, "когда действующее лицо манипулирует перцептуальными объектами, образами (включая "Я" образы) и различными символами" (Шибутани Т. «Социальная психология», 1999, стр.168). Положения о том, что "лицо человека и некоторые из его физических особенностей служат символами его "Я" концепции, что понятия "Я" образ и "Я" концепция относятся не к каким-то частям тела, а к неким закономерностям в человеческом поведении (Там же, стр.195, 177), находят свое развитие в теоретических и методических работах, посвященных различным аспектам невербального поведения.
Кинеcическое поведение национально. Например, в отечественных книгах по этикету поведения даны рекомендации: "Воспитанный человек должен уметь слушать собеседника, а потому должен смотреть на него не "пустыми" глазами, а внимательно и "заинтересованно". Специалисты по сценической искусству учат своих учеников говорить при словесном общении не столько уху, сколько глазу; при общении важны глаза слушателя, которые показывают "время" разговора; собеседник говорит, глядя глаза в глаза, а слушатель слушает глазами то есть люди, которые прячут глаза при разговоре, меньше воздействуют на слушателя (Акишина А. А., Кано Х. "Национальная специфика коммуникации и словарь русских жестов" // Словари и лингвострановедение, М., 1982, стр. 157-162). В японских традициях этикета слушания нижестоящему нельзя смотреть в глаза вышестоящему. Это рассматривается как дерзость и непочтение. Существенные различия обнаруживают в себе национальные формы даже у такого казалось бы общепринятого жеста как приветствие, с которого начинается любая коммуникация. В знак приветствия могут использоваться:
Внутри европейского лингво-культурного ареала наблюдаются различия в манифестации призыва "иди сюда". У славян, немцев и французов это - взмахивание обращенной к себе ладони. У итальянцев, португальцев и латиноамериканцев - для этих целей взмахивают ладонью, обращенной партнеру, то есть жест соответствует русской кинеме "убирайся". Национальная специфика жестов имеет как квалитативную, так и квантитативную стороны. Имеются данные, что в течение одного часа разговора финн может использовать жестикуляцию один раз, итальянец - восемьдесят, француз - сто двадцать, мексиканец - сто восемьдесят раз (Параллели, № 13, 1985, стр.14).
Д. Эфрон, наблюдая за кинеcическим поведением итальянцев и еврейских иммигрантов, установил, что для выполнения аналогичных по семантике и имеющих внешнее сходство жестов, евреи обычно используют одну руку и голову, а итальянцы - обе руки. Соматика евреев отличалась коротким, а итальянцев - длинным радиусом выполнения. Внешне еврейские жесты выглядели угловатыми и резкими, а итальянские - округлыми и эллиптическими и более плавными (Efron D. “Gesture and Environment”, N. Y. King's Crown Press, 1941; Efron D. “Race and Culture” // Approaches to Semiotics, Ed. By Sebeok Th. A. The Hague, Paris, mouton, 1972, Vol. 8).
Одинаковые по форме манифестации жесты в разных лингвокультурных социумах могут выражать разные понятия, равно как и наоборот. Наблюдается явление своеобразной интеркинесической омонии разнокультурных жестов. Например, медленное ритмичное хлопывание в ладоши в английском общении означает неодобрение и нежелание больше видеть артиста на сцене или типично итальянский жест - сложенные две руки перед лицом (молящаяся Мадонна) - означает недовольство.
Вследствие того, что зоны распространения кинесических знаков нередко охватывают более обширные области, чем собственно речевые изоглоссы, обычно возникает наивное представление об универсальности мимики жестов (Якобсон Р. "Да" и "Нет" в мимике // Язык и человек. М., 1970, С. 284 - 289).
В результате люди, изучавшие какой-то иностранный язык, даже не подозревают о том, что они не владеют кинесическим кодом носителей этого языка. Соответственно, вступая в межязыковое и межкультурное общение, они употребляют свои кинемы, которые вследствие национальной специфики их формы часто мешают пониманию. Слушатель начинает обращать внимание на то, как говорит его партнер вместо того, чтобы сосредоточиться на передаваемой информации.
Как показывают наблюдения за речевым поведением билингвов, люди, в равной степени владеющими двумя или более языками, одинаково владеют и соответствующими кинесическими кодами. В качестве примера можно привести выступление мэра Нью-Йорка г. Гуардиа, который в одинаковой степени владел американским английским, итальянским и идишем. Когда он выступал по телевидению, можно было, отключив звук, без труда сказать, на каком язык он выступает.
Наблюдения за коммуникативным поведением племени кутенай, показали, что те, переходя с родного языка на английский, меняли телодвижения. Из этого можно сделать вывод, что идиоэтнический характер формы и содержания жестов дополняется идиоэтничекими механизмами синхронизации вербального и кинесического в речи. По мнению Кендона, жесты являются в определенной степени внешними экспликаторами ритма конкретного языка (Kendon A. “Some Relationships between Body Motion and Speech” // Comparative Ecology and Behavior of Primates, N. Y., 1968, P. 591-668).
Поэтому сочетание вербальных средств одного лингво-культурного социума с кинесикой другого приводит к нарушению внутренней и внешней конгруэнтности слова и жеста в естественной человеческой речи.
Отечественными и зарубежными авторами разработан ряд невербальных техник, позволяющих осознать и расширить экспрессивный репертуар, управлять с его помощью переживаниями и отношениями к другому человеку. (Ковалев Г. А. «Некоторые аспекты исследования невербальных коммуникаций человека» // Вопросы психологии общения и познания людьми друг друга, Краснодар, 1981 Вып. 2, стр. 14-24; Петровская Л. А. «Основы социально-психологического тренинга», М., 1989; Гибш Г., Форвер М. «Введение в марксистскую социальную психологию», М., 1972).
Методический подход В.Лабунской (Указ. соч.) к развитию невербального коммуникативного потенциала личности основан на целенаправленном воздействии на характеристики субъективного "поля" психических значений невербального поведения за счет: а) "информационного воздействия, передачи суммы значений, знаний о невербальном поведении; б) объективации и отрефлексирования собственных семантических образований в отношении невербального поведения, расширения зоны осознаваемых коммуникативных смыслов невербального поведения, поскольку осознание как абсолютное условие познания и понимания служат предпосылкой психологических новообразований и в сфере самосознания, и в развитии познавательной деятельности субъекта.
В качестве методологических средств объективации и осознания смысловых структур, опосредующих понимание невербального поведения, можно привести следующие приемы:
Осознание и управление собственными невербальными проявлениями являются важными условиями профессиональной деятельности политика и соответственно должны учитываться в процессе планирования невербального компонента имиджа.
Коммуникативная моторика, как и весь процесс речевого общения, испытывает на себе самое непосредственное и активное влияние пространственных параметров, также представляющих собой аспект визуального компонента коммуникации.
Проксемика занимается изучением пространственных условий человеческого поведения. При определении области проксемики, обычно ссылаются на исследования Холла о проксемике: "взаимосвязанные наблюдения и теории об использовании человеком пространства, опосредованного культурой" (Леонтьев А. А., Тарасов Е. Ф., Сорокин Ю. А. «Национально- культурная специфика речевого общения народов СССР», М., 1982).
Вначале проксемические исследования (Hall E. T. “The Silent Language”, N. Y., 1959; Hall E. T. “A System for the Notation of Proxemic Behavior” // American Anthropologist. October, 1963, V. 65, № 5, P. 1003 - 1006; “Proxemics” // Current Anthropology. 1968, № 9, P. 83 - 108), представляя в основном поверхностные исследования, были направлены на выявление сходств и различий в пространственном аспекте речевого общения у представителей лингвокультурных общностей с целью преодоления возникавших в этой связи недоразумений. Так было установлено, что в условиях арабского общения расстояние между коммуникантами значительно меньше, чем оно принято у американцев. Соблюдение европейцами принятой у них дистанции вызывало у арабов чувство фрустрации.
Имеются данные о том, что метрические характеристики дистанции общения допускают вариабельность в зависимости от таких факторов, как возраст, пол, характер отношений и т. д. Так, расстояние между мужчинами в большей степени зависит от характера отношений, чем между женщинами. Дистанция общения между молодыми людьми или между пожилыми короче, нежели те, что устанавливают в ходе общения смешанные пары и люди средних лет. В общении незнакомых мужчины стоят ближе, чем женщины или мужчины и женщины (Heshka S. Nelson Y. “Interpersonal Speaking Distance as a Function of Age, Sex and Relationship” // Sociometry. 1972, № 35, Vol.4, P. 82 - 87).
На дистанцию общения оказывают влияние и такие факторы, как социальный престиж, интраверсия - экстраверсия, общий объем и содержание общения. Дистанция общения зависит и от внешних факторов: величина помещения, освещение и т. д. (“Body Language and the Social Order: Communication as Behavioral Control”, № 9, Prentice-Hall, 1972).
Пространство разделяется на социоиетальное, которое удерживает людей вместе (кафе, аптеки) и социофугальное, которое разделяет людей (залы ожидания вокзалов и т.п.) (Hall E. T. “The Hidden Dimension”, N. Y., 1969; Sommer R. “Personal Space. The Behavioral Basis for Design”, N. Y., 1969).
Подобно кинеcике, проксемика также проявляет национальную специфику. По наблюдениям Холла, американцы удерживают вокруг себя меньшее персональное пространство, чем немцы. (Hall, 1968, P. 81 - 108). Мексиканцы сокращают дистанцию общения на улице, североамериканские негры - в помещении. Англичане не изменяют интерперсональных дистанций, независимо от того, происходит общение в помещении или на улице (Baxter J. C., Winer E. P., Hammer P. E. “Gestural Behavior during a brief Interviews as a Function of Cognitive Variables” // Journal of Personality and Social Psychology., 1968, № 8, P. 303-307). Национальная специфика непосредственно связана с выбором тех или иных отвечаемых условиям и задачам конкретной коммуникации вербальных или кинесических средств. Игнорирование специфики строения и использования в коммуникативных целях пространства может вызвать явление "культурного шока".
При планировании и разработке психологически оптимального имиджа политика во время публичного выступления и непосредственного общения с избирателями важным фактором является выбор оптимального расстояния между общающимися, определяющий характер взаимодействия и взаимоотношения.
Американский антрополог Э.Холл был первым, кто занимался исследованиями в области личностных территорий и зон человека (Hall E. “The hidden Dimention”, N.Y., 1966). Он выделил четыре основных зоны. Первая зона - интимная (у разных людей она варьируется от 15 до 50 см вокруг тела). Вторая - личная (от 50 см до 1 - 2 м). Третья зона - социальная (от 1 - 2 м до 3 - 6 м). И, наконец, общественная (далее 3 - 6 м).
Выразительный арсенал проксемической системы имеет по сравнению с кинесической системой ограниченное число единиц, являющихся коммуникативно релевантными. Как уже отмечалось, сюда входят интимная, личная, социальная и публичная дистанции общения. На наш взгляд представляется уместным заменить введенное Холлом понятие "социальная проксемическая зона на "общественно-деловую", вследствие того, что в действительности все проксемические зоны устанавливаются и поддерживаются в социальном взаимодействии коммуникантов. Поэтому следует считать имплицитно присутствующим в определении каждой из них. Подобно кинемам, проксемы создаются с помощью движений человеческого тела в пространстве, где коммуниканты занимают какое-либо место, сохраняя между собой интерперсональную дистанцию, а также между собой и окружающими предметами, задают своему телу направление движения, сохраняя за собой право на местонахождении в окружающем пространстве.
Пребывая в той или иной сфере коммуникативной деятельности (Швейцер А. Д. «К проблеме социальной дифференциации языка» //ВЯ, N 5, 1982, С. 39 - 49) человек может в зависимости от условий его взаимоотношений с внешним миром, находится внутри естественных сооружений или артефактов; или снаружи их. Пребывание людей внутри или снаружи лекционных залов, кабинетов, квартир сопряжено с выполнением ими социальных функций, предписываемых социальной ролью. Такие места пребывания можно назвать функционально-ролевыми. В функционально-ролевое пространство входят формализованные места пребывания (в центре, с краю, впереди, сзади, вверху, внизу, на первом уровне, сбоку слева или справа, в углу, а также смена первого формализованного местоположения на другое, например, младшие по званию обязаны приветствовать старших по воинскому званию).
Каждое из функционально-ролевых мест пребывания имеет свои формальные наполнители. Особенно активно в такой роли используются в коммуникации формальные пространственные характеристики. Формальное пространственное положение коммуниканта способно служить ему средством выражений чувств, настроений, желаний (симпатий), антипатий. За каждой формальной проксемой закреплено определенное социально одобренное содержание. Содержательная сторона будет рассмотрена ниже.
В рамках социальной группы лицо, пытающееся выделиться в качестве неформального лидера, ставит себя в центр общего внимания. В центре внимания аудитории находятся выступающие с трибуны ораторы, пространственное местоположение которых (на определенном возвышении над аудиторией) позволяет им выделиться из сидящих в зале и привлечь к себе внимание слушателей. Сидящие в аудитории тоже могут в определенной степени обращать на себя внимание своим местоположением. Прежде всего это те, кто садится в центре, особенно в первых рядах. И, наоборот, те, кто хочет остаться незамеченным, "в тени", обычно садится сзади или сбоку. Часто это можно наблюдать на семинарских занятиях. Впереди или в центре располагаются те, кто хорошо подготовился к занятиям, а неподготовившееся студенты стремятся занять места как можно дальше от преподавателя, и по возможности не в середине. С краю садятся или стоят наблюдатели, болельщики, которые хотят наблюдать за событиями, но не быть их активными участниками. Следует признать, что, болельщики на футбольных или хоккейных матчах обычно являются активными наблюдателями, непосредственно выражающими свои эмоции вербальными и кинесическими средствами, чувствующими себя в гуще событий, несмотря на местоположение с краю. Среди различных вариаций положения "с краю" выделяется позиция "с краю в углу". Обычно ее занимает, когда хотят хоть на несколько минут отдалиться от окружающих и уйти в себя. Кроме того, данное положение - хорошая позиция для наблюдателя за окружением, позволяющая при необходимости быстро включиться в коммуникацию.
Таким образом, положение впереди в центре - активное участие в коммуникации; сзади с краю - пассивный наблюдатель. Например, местоположение коммуникантов в условиях русского и немецкого общения может обнаруживать в себе национальную специфику. В этой связи следует упомянуть о традиционной немецкой привычке держать двери всегда закрытыми. Закрытые двери в зданиях учреждений, заведений, организаций ассоциируется у немцев с порядком и аккуратностью. В русском общении нет строгих правил относительно постоянно закрытых дверей помещений, в которых происходит речевое общение. Поэтому у русских, впервые посетивших немецкое учреждение, может появиться чувство обстановки секретности, таинственности и сопряженного с этим дискомфорта.
Коммуникативно используемые пространства находятся в прямой зависимости от возможностей передавать или воспринимать информацию по различным коммуникационным каналам. Определенную роль играет при этом сам тип коммуникатора (интраверт - экстраверт). В зависимости от этого фактора выделяются вариации в метрических параметрах проксемических зон. В немецком общении это выглядит следующим образом:
| интимная зона может простираться: | от 0,4 м. до 1,5 м у интравертов; |
| от 0,3 м. до 0,5 м. у экстравертов; | |
| личная зона: | у интравертов - 1,5 м. - 2 м. |
| у экстравертов - 0,4м. - 1,5 м. | |
| общественно-деловая зона: | от 2 м. до 4 м. у интравертов; |
| от 1,5 м. до 3 м. у экстравертов; | |
| публичная зона: | 4 м. и до границ слышимости у интравертов; |
| 3 м. и до границ слышимости у экстравертов. | |
Особое место в этой шкале занимают метрические характеристики проксемических интерперсональных дистанций в общении незнакомых и малознакомых людей. Как показывают наблюдения, незнакомые люди, желающие спросить о чем-то прохожего, приближаются к нему на несколько шагов, смотрят ему в лицо и останавливаются обычно так, чтобы не преграждать ему путь, но в то же время несколько задержать. Это характерно для общения как внутри зданий (в коридорах, так и снаружи).
Внутри функционально-ролевого пространства выделяются положения: впереди, сзади, справа, слева, наверху, внизу, близко, далеко. Положение впереди - позиция формального лидера. Его занимают коммуникаторы с высоким статусом: командиры воинских частей, руководители политических движений на различного рода манифестациях и митингах, в том числе президент, посещающий ту или иную страну и находящийся во главе делегации.
В формальных условиях положение "впереди" связано с определенными преимуществами (стоящие в очереди могут обратиться с соответствующей просьбой к продавцу; в политической реальности политик взаимодействует на таком уровне с избирателями, и те, в свою очередь могут попросить его ответить на вопросы и т. д. В практике политического имиджмейкинга это называется мирандой.
Позицию "сзади" занимают следующие за лидером, а также те, кто хочет укрыться от взглядов присутствующих. Те, кто знает, что будет на совещании подвергнут жестокой критике, садятся обычно назад.
Позиция "справа - слева" одна из разновидностей положения "с краю", позволяющая быстро сменить функционально-ролевое пространство.
Положение "наверху" в значительной степени сопряжено с выражением превосходства: формального или ситуативного. Примером выражения превосходства может служить местоположение судей в зале суда, кресла которых обычно находятся на возвышении по отношению к скамье подсудимых, профессора, читающего лекцию студентам с трибуны. Социально одобренное возвышение происходит, например, в тех случаях, когда занявший на соревнованиях первое место спортсмен поднимается на верхнюю ступеньку пьедестала почета или когда победителя начинают качать, подбрасывая в воздух. Положение "впереди" или "наверху" - положение ведущих, политиков - лидеров, а позиция "сзади", "внизу" - побежденных, ведомых.
Позицию "близко - далеко" коммуниканты занимают в зависимости от характера речевого общения и, в соответствии с распределением коммуникативного пространства по четырем проксемическим зонам.
Умение выбрать адекватное для собеседника расстояние для общения - важная предпосылка его эффективности. Неадекватное использование зон собеседника гарантирует трудности налаживания контакта и взаимопонимания.
Умение общаться, не вторгаясь в интимную зону, является актуальной задачей политика, проводящего множество встреч с избирателями. Любое нарушение интимной зоны человека влечет за собой некоторые психофизиологические нарушения в его организме. У него начинается быстрее биться сердце, выделяется адреналин, кровь приливает к голове, напрягаются мускулы; человек физически готов к драке или к какой-либо агрессивной выходке. Нарушение оптимальной дистанции общения воспринимается партнерами негативно, и они пытаются ее изменить, что приводит к возникновению эффекта "движущегося общения" (В.Лабунская, Указ. соч. C. 30).
Данные исследований, подтверждающих негативное влияние от воздействия на чужое персональное пространство, предполагают необходимость учета коммуникативной дистанции при ведении политической агитации.
Учитывая тот факт, что выбор оптимальной дистанции в общении во многом зависит от национально-этнических и ментальных признаков, специалисты разных стран в области создания имиджа предлагают различные варианты стратегий при осуществлении непосредственного контакта с избирателями. Американские политики стремятся ассимилироваться в толпе своих избирателей, идут на активный контакт, зачастую даже внедряясь в интимную зону. Подобное нарушение интимной зоны избирателей возможно потому, что люди готовы пожертвовать своим интимным пространством только лишь из-за социального престижа кандидата и удовлетворения собственных амбиций - пожать известному политику-кандидату руку, прикоснуться к нему, рассмотреть его вблизи. В последние несколько десятилетий такой тесный контакт с электоратом стал нормой в американских предвыборных кампаниях и придает, по задумке имиджмейкеров, их кандидатам открытость, добродушие и "простонародность".
Еще одна интересная типология представлена в книге "Язык подсознания". Она отражает более сложный уровень взаимодействия политика с избирателями. В этой типологии политик взаимодействует не как индивид, а как член макрогруппы. Общение происходит на нескольких уровнях пространственного размещения, что делает коммуникацию более эффективной. В классификации Холла все построено на вертикально-горизонтальном контексте, а в данной типологии основной принцип - полифоничность, многофакторность расположения политика и его окружения.
Лидер идет впереди. За ним следует его окружение. Звенья цепи сохраняют в строю ближнюю территорию общения (2,0 - 2,5 м). При этом в строю соблюдается иерархия: первым идет лидер, за ним его заместители, затем третье лицо и так далее - колпачок за колпачком…
5-е лицо---- 4-е лицо---- 3-е лицо---- 2-е лицо---- ЛИДЕР---)
В тех случаях, когда в строю два политика одного ранга, цепь несколько изменяется - они идут рядом:
| 3-е лицо---- | ||||
| 5-е лицо---- | 4-е лицо---- | 2-е лицо---- | ЛИДЕР----) | |
| 3-е лицо---- | ||||
Лидер идет впереди. За ним в ряд идет окружение. В центре ряда, непосредственно за лидером, располагаются вторые, третьи, четвертые лица. Далее по краям ряда по рангам, с тенденцией к уменьшению:
| (6-е лицо) | (4-е лицо) | (2-е лицо) | (3-е лицо) | (5-е лицо) | (7-е лицо) |
| (ЛИДЕР) | |||||
Лидер идет первым, он, как ледокол, разрезает окружающее пространство. Он - острие клина. По сторонам и на шаг сзади два ближайших приближенных (телохранителя) и далее в соответствии с рангами:
| телохранитель | (3-е лицо) | (4-е лицо) | (5-е лицо) | телохранитель |
| телохранитель | (2-е лицо) | телохранитель | ||
| (ЛИДЕР) | ||||
| телохранитель | телохранитель | |||
Клин так же, как и предыдущие способы передвижения, имеет свои разновидности. Так, впереди и сбоку от лидера могут двигаться один или два телохранителя. Обычно это бывает в кризисных ситуациях или когда охране необходимо проложить дорогу для лидера в толпе. Этот тип клина виден на приведенном рисунке.
Лидер, его заместитель, три или четыре охранника идут впереди на одной линии с ним. За ними плотной колонной, вперемежку следует ближайшее окружение - третьи, четвертые лица и далее соответственно статусам.
Этот способ передвижения у нас в стране встречается не очень давно и у лидеров партий определенной направленности.
| телохранитель | (4-е лицо) | (5-е лицо) | телохранитель | |
| телохранитель | телохранитель | |||
| (2-е лицо) | телохранитель | (ЛИДЕР) | телохранитель | (3-е лицо) |
В напряженных ситуациях этот способ передвижения еще более усиливается. При этом лидер оказывается в плотном кольце телохранителей:
| (4-е лицо) | телохранитель | телохранитель | (5-е лицо) | |
| телохранитель | телохранитель | |||
| (2-е лицо) | (3-е лицо) | |||
| (ЛИДЕР) | ||||
| телохранитель | телохранитель | |||
| телохранитель телохранитель | ||||
Обилие телохранителей повышает не только чувство собственной значимости политика, но и его важность и ценность в глазах избирателей. Крайне редко это вызвано необходимостью повышенной безопасности ради обеспечения личной безопасности лидера.
В реальной жизни колпаки телохранителей зачастую внедряются в колпак политика-лидера. Такое нарушение дистанций вполне объяснимо: охрана не является для политика чем-то чужеродным, она скорее необходимый компонент его одежды, живой пуленепробиваемый жилет.
Крайне редко встречающийся способ передвижения российских политиков. При движении политик и его команда образуют полукруг.
Политик находится в центре дуги, за его спиной находятся последователи. Ближайшие соратники и телохранители составляют дугу лука по обе стороны от политика.
Лук, по сравнению со всеми предыдущими способами передвижения, более мобилен и при необходимости может легко трансформироваться в любой из них.
При таком передвижении лидер сохраняет способность выдвигаться вперед (к народу) и возвращаться назад. А охрана политика сохраняет возможность держать ситуацию под контролем.
Подразумевается, что при "задушевном" общении с народом дуга лука превратится в круг, заполненный восторженными фанатами лидера.
| (ЛИДЕР) | ||
| (2-е лицо) | (3-е лицо) | |
| телохранитель | телохранитель | |
| (4-е лицо) | (5-е лицо) |
Если внимательно проанализировать поведение политиков, то можно увидеть, что каждый из пяти типов маневрирования соответствует определенному типу политика.
Ему соответствуют такие качества как хорошо развитые личностные составляющие, адекватная самооценка, идентификация с народом, четкая связь с последователями, использование обратной связи с населением, интеллектуальная лабильность, демократический стиль руководства, ориентация на достижение цели и т.д.
Невербальные параметры: адекватная мимика, жесты редкие, размеренные, преобладание контактов в дальней личной территории и ближней общественной территории. Несомненно, его излюбленный способ маневра - лук. К этому типу относятся А. Чубайс, С. Кириенко.
Среди основных качеств идеолога авторы выделяют: слабо развитые личностные составляющие, завышенная самооценка, отождествление себя с монархом и показное отождествление себя с народом, отсутствие обратной связи с населением, регламентирование действий последователей и жесткий контроль как следствие директивного поведения, авторитарный стиль руководства, отсутствие способности к эмпатии, склонность к феномену "коллективного лидерства".
Невербальные паттерны: Стереотипная мимика на лице, превалирует взгляд поверх голов в обычных ситуациях и бегающий в напряженных ситуациях, отставание жестов от слов в обычных ситуациях и опережение в конфликтных; задранная голова, масса мышечных зажимов в теле, выраженная скованность в движениях, печатание шага при ходьбе, преобладание контактов в дальней общественной территории. Предпочитает использовать строй и фалангу при нахождении на публичных территориях.
Личностная характеристика этого типа: хорошо развитые личностные составляющие, неравномерно развитые мотивационные уровни, часто встречаются варианты "усеченного супермена", завышенная самооценка, гипертрофированное чувство интеллектуального превосходства, оторванность от последователей и от населения в том числе, замедленное реагирование на изменение ситуации в стране (партии) и на изменение поведения последователей, отстраненный стиль руководства.
Невербальные показатели: крайне бедная мимика, превалирование взгляда сквозь собеседника и центрированного взгляда, бедная жестикуляция, жесты, не выходящие за пределы личной территории, отставание жестов от слов, преобладание полузакрытых поз с тенденцией к полной закрытости, преобладание контактов в ближней личной территории. Предпочитает клин в публичных территориях. Аполитичный лидер выглядит рассудительным, крайне корректным, он всегда собран, спокоен, хладнокровен.
В межличностном общении применяет массу терминов, длинные слова, за счет этого выглядит "знайкой".
Для политика такого типа характерны частые паузы в разговоре, заполняемые звуками "а…", "м…", "э…". Это вызвано тем, что он боится допустить ошибку, которая может ударить по его имиджу.
Аполитичный лидер верен только лишь своей программе. При изменении ситуации в стране он не способен к коренным изменениям своей программы. Яркий пример такого типа - Е. Гайдар, Г. Явлинский.
Параметры личности: патологически развитые личностные составляющие, развитие мотивации по усеченной плоскости "супермен", заниженная самооценка, полная неспособность к логическому обоснованию собственной концепции, склонность к кадровым перестановкам; отождествление себя с народом и оторванность от населения в целом, отсутствие определенного стиля руководства, отсутствие постоянной лини поведения (поддерживающее поведение сменяется директивным и т.д.).
Невербальные компоненты: хаотичная, неадекватная мимика, взгляд, бегающий или поверх голов, или сверху вниз, движения хаотичные, размашистые, жесты резкие и выходящие за пределы личной территории, хаотичные переходы от открытости к закрытости. Крайне редка полуоткрытость. Голова неестественно задрана. Контакты в любых территориях и полное отсутствие контроля над ними. Предпочитает таран в публичных территориях.
К подобному типу следует отнести Б. Ельцина. Посмотрите:
Как мы видим, вышеуказанные качества и параметры во многом подходят Б. Ельцину и многим другим российским политикам. Действительность показывает, что у довольно многочисленной части населения, мечтающей о "добром дедушке-царе", популярны политики такого типа.
Личностная характеристика: слабо развитые личностные составляющие, мотивационный диссонанс, отсутствие адекватной самооценки - оценка себя только как части единого народа, движения, идеи и т. д., наличие четкой связи с последователями, авторитарный стиль руководства, сочетание директивного и поддерживающего поведения в рамках идеи, движения, религии, постоянное наличие феномена "коллективного лидерства", непрогнозируемость в поведении и т. д.
Невербальные показатели: постоянная смена мимических масок на лице: маска гнева может сменяться маской грусти и т. д., превалирование взгляда сквозь собеседника и взгляда снизу, бедная жестикуляция в обычных ситуациях и размашистые, резкие жесты в конфликтных. Преобладание закрытых поз, преобладание контактов в дальней общественной территории. Таран и фаланга - излюбленные способы передвижения.
Главный инструмент достижения цели - это конформизм и психология толпы, а также демагогия, которую они используют для расширения своего влияния и формирования образа врага. Типичный представитель этого типа - Г. Зюганов. А также В. Анпилов. Но в более гипертрофированной форме.
Личностные составляющие: хорошо развитые личностные составляющие, неравномерно развитые мотивационные линии с одной доминирующей, заниженная самооценка. Авторитарный стиль руководства, марионеточное поведение, быстрая смена политической ориентации, окраски, умение на политических провалах поднимать свой имидж за чет образа борца за идею, преданного соратниками.
Невербальная композиция: хорошо отработанная мимика артиста, иллюстрирующая и акцентирующая содержание передаваемой информации, контролирующий ситуацию взгляд, жестикуляция и мимика сопровождает и усиливает речь. Преобладание полузакрытых поз и движений в любых ситуациях, умение контактировать в любых территориях. Использование всех существующих способов передвижения в публичных территориях. В. Жириновский - образец такого типа политика.
Существует иная типология проксемической модели коммуникации, которую можно назвать статической или горизонтальной, так как участники невербального коммуникативного процесса сидят. Различают четыре позиции за рабочим столом (Панфилова А. П. «Деловая коммуникация в профессиональной деятельности», М 1999, С. 148 - 149; Hind R. “Nonverbal Communication”, Cambridge, University Press, London, 1972, Cooper K “Nonverbal Communication for Business Success”, N. Y., 1979, Knapp M. L. “Nonverbal Behavior in Human Interaction”, N. Y., 1977, P. 114 - 141):
| А | |
| хххххххххх | |
| В | хххххххххх |
Угловая позиция подходит больше всего для дружеской беседы, хотя также применима и в деловой сфере. Эта позиция способствует постоянному контакту глаз и создает условия для жестикуляции, не мешающей партнеру, позволяет наблюдать друг за другом. Угол стола служит частичным барьером: в случае агрессивного поведения собеседника можно отодвинуться дальше, в ситуации взаимопонимания - сблизиться; при этом территориальное разделение стола отсутствует.
| А | В |
| ххххххххх | |
| ххххххххх | |
Кооперативное поведение необходимо для непосредственного взаимодействия. Оптимальная позиция для совместного решения различных задач, обсуждения проектов: чтобы лучше понять действия других людей, нужно сидеть рядом.
| А |
| хххххххххх |
| хххххххххх |
| В |
Положение партнеров друг против друга обычно создает атмосферу соперничества, при которой каждый из участников взаимодействия жестко ведет свою линию, отстаивает свою позицию. Стол между ними становится своеобразным барьером. Достичь компромисса при такой посадке очень трудно, о конфликт очень возможен. Одновременно такая проксима может свидетельствовать о субординации. Разговор носит деловой характер. Но можно заметить, что политики применяют эту модель довольно часто: переговоры с иностранными коллегами, это означает превентивно равноправную позицию и может способствовать конструктивному общению.
| А |
| хххххххххх |
| хххххххххх |
| В |
Эта позиция свидетельствует о нежелании людей взаимодействовать, например, на деловом совещании или лидер может сам создать такую проксему, пересадив человека, с которым не желает поддерживать контакт.
Кроме вышеуказанных проксем, форма стола имеет значении при взаимодействии политического лидера с подчиненными.
Квадратная форма - наиболее оптимальный тип стола для проведения коротких деловых совещаний (президент - подчиненный). Мы можем наблюдать такую позицию во время встречи В. Путина со своими подчиненными: премьер-министр, рядовые министры.
За прямоугольным столом на встрече партнеров одинакового социального статуса главенствующим местом считается то, на котором сидит человек, обращенный лицом к двери.
Круглый столКруглый стол создает атмосферу неофициальности и непринужденности, и за ним лучше всего проводить беседы людям, равным по рангу. Во время проведения XXVI московского кинофестиваля В. Путин принимал его гостей, и беседа происходила как раз за круглым столом. Все это транслировалось СМИ. Это должно было подчеркнуть неофициальность встречи и позиционировать имидж Путина как "радушного хозяина".
Другой вариант пространственной организации представлен в книге: Knapp M. L. “Nonverbal Behavior in Human Interaction”, N. Y., 1977. Он выделяет четыре варианта посадки людей:
| К |
| ххххххххххххххххх |
| ххххххххххххххх |
| ххххххххххххх |
| хххххххххх |
Коммуникатор, находящийся перед аудиторией, сидящей рядами друг за другом. Такая позиция неудобна, так как существует физический дискомфорт, вторжение в интимную зону, недостаточная видимость и слышимость коммуникатора, большие трудности в установлении обратной связи. Такая рассадка часто используется при организации больших конференций (См. Технология власти. // Аргументы и Факты, № 29, 2001).
Это, по мнению автора, оптимальная рассадка для брифингов, микроконференциий, деловых совещаний и т. д.
| K | K | |||||||||||||||
| x | x | x | x | |||||||||||||
| x | x | x | x | |||||||||||||
| x | x | x | x |
Главное преимущество такой рассадки - возможность все видеть и все слышать. Глядя на партнеров, можно считывать не только вербальную, но и невербальную информацию. Кроме того, такая позиция соответствует статусу "лидера".
| П | П | |||||
| x | ||||||
| x | x | |||||
| xxxxxxxxxxxxxxxxxxx | x | x | ||||
| xxxxxxxxxxxxxxxxxxx | x | x | ||||
| xxxxxxxxxxxxxxxxxxx | x | x | ||||
| П | x | |||||
| П |
Цель такого общения - найти максимально возможные точки соприкосновения, преодолеть расхождения и противоречия. Этот тип проксемы используется в основном в деловой сфере и оргпсихологии, поэтому мы не будем заострять на нем внимание.
Если необходимо создать неформальную атмосферу, то можно воспользоваться комбинацией второго и третьего типов. Но необходимо учесть: в неформальной обстановке лучше себя чувствуют те, кто сидят спиной к стене. У людей, сидящих спиной к входной двери или к окну, повышается сердцебиение, повышается давление. Поэтому оптимальная позиция - лидер сидит в центре стола, и обязательно спиной к стене.
Небольшой анализ пространственных моделей коммуникации показал, что они многоуровневая и включают в себя не только горизонтально-дистантную (зональную) типологию, но и весь арсенал невербальных средств - жесты, позы и т. д. Представляет интерес и анализ этих моделей в аспекте реальной политической действительности.
Еще один фактор завоевания расположения избирателей - визуальное взаимодействие. Р.Экслайном и М.Аргайлом (Argyle M. Bodily Communication. N.Y., 1975) установлено, что направление взгляда в общении зависит от его фиксации, от содержания общения, от индивидуальных различий, характера взаимоотношений и от предшествовавшего развития этих взаимоотношений. А.А.Леонтьев (Леонтьев А. А. «Психология общения», Тарту, 1974.), подводя итоги обзора исследований контакта глаз, подчеркивает значимость не столько статистических параметров ориентировки, сколько их изменения: часто ли смотрит собеседник в глаза партнеру - менее важно, чем то, что он перестает это делать или, наоборот, начинает.
В свою очередь, Х.Миккин приводит несколько функций визуального контакта:
Выявление закономерности визуального контакта используется для формирования определенного стиля невербального поведения политика в толпе избирателей, создающего впечатление, что каждый из тех, с кем встречается лидер, одинаково важен для него.
Людей обычно выдают:
Люди всегда предпочитают смотреть на тех, кем они явно восхищаются, или на тех, с кем у них близкие взаимоотношения с близкого расстояния; женщины при этом проявляют больший визуальный интерес, чем мужчины.
В ходе общения чаще всего смотрят партнеру в глаза когда слушают, а не когда говорят, хотя осуществляя внушение, иной раз применяют прямой взгляд в глаза в момент произнесения диалога.
Субъект, который смотрит вам в глаза заметно меньше одной трети всего периода общения либо не честен, либо пытается скрыть что-то; тот же, кто нескрываемо упорно вглядывается в глаза испытывает к Вам повышенный интерес (зрачки расширены), выказывает откровенную враждебность (зрачки сужены) или стремится доминировать.
Модификации контактов глаз имеют следующую расшифровку:
Все системы невербального поведения являются неразрывными и взаимосвязанными. Считается, что равновесие между такесикой (физическим контактом), визуальным взаимодействием и дистанцией является неотъемлемой частью эффективного невербального поведения (Argyle М. “Bodily communication”, N. Y., 1975., Social Situations, N.Y., 1981).
Понятно, что слишком интенсивное развитие одной из этих систем может привести к подавлению других элементов невербального поведения. Например, интенсивный тактильный контакт сопровождается исчезновением контакта глаз. Чем больше дистанция общения, тем реже прямой визуальный контакт. С точки зрения достижения максимальной результативности учет этих факторов крайне важен для лидера. Однако вовсе не обязательно, что оптимальным вариантом является сбалансированное исполнение элементов невербального поведения коммуникации. В конечном счете, выбор зависит как от оценки ситуации и аудитории, так и от особенностей личности лидера, от его конкретного состояния.