| Евгений Кадацкий |
В плане выражения кинема представляет собой чувственно воспринимаемые телодвижения. В непосредственном общении кинема может манифестироваться телодвижением (жестовым или мимическим), группой телодвижений, позой, группой поз, а также словесным описанием перечисленных телодвижений или их значений.
Самодостаточные телодвижения выполняются в основном для достижения непосредственных практических целей: разбить орех, поставить коробку. У самодостаточных телодвижений существуют определенные возможности коммуникативного функционирования. Так, в процессе общения можно разбить орех или поставить на стол коробку. Не передавая этим действием никакой коммуникативной информации. Но нарочно сильное разбиение ореха или швыряние коробки на стол сознательно употребляется коммуникантом для выражения негодования. В зависимости от положения коммуникантов, кинемы могут выполняться дистантно или контактно. Обе группы кинем могут рассматриваться односторонне выполняющиеся одним из коммуникантов; или двусторонние (выполняются обоими коммуникантами).
Односторонние дистантные жесты - военные командные жесты, жесты, применяющиеся для управлении в бою мелкими подразделениями (флажковая система). Двусторонние жесты представляют собой синхронное выполнение одинаковых или похожих телодвижений (отдание чести военными с одновременным поворотом головы).
К контактным односторонним жестам относятся похлопывание партнера по коммуникации по плечу, удержании его за рукав, подталкивание. Двусторонние контактные кинемы - взаимны прикосновения коммуникантов, рукопожатия, объятия под руки, поддержка под руку и т. д. В зависимости от участвующих в выполнении жестов частей тела кинемы делятся на мимику (движения глаз и мышц лица) и жесты (все остальные телодвижения).
В живом общении мимика и жесты выполняются обычно параллельно, и деление коммуникативных соматизмов на мимику и жесты является искусственным их разделением с целью анализа. Жестовые движения выполняются без привлечения каких-либо предметов или с их привлечением. К примеру, грозить кому-то можно пальцем, кулаком или палкой. Указать на предмет, направление можно указкой, ладонью, пальцем. Некоторые жесты считаются полноценными и правильными, если для их выполнения привлекаются соответствующие предметы (реальные или символические). Жесты, привлекающие другие предметы, можно назвать комбинированными, выполняющиеся автономно - цельносоматическими. По количеству участников в выполнении жеста частей тела, кинемы можно разделить на простые и сложные. Простые можно разделить на: выполняющиеся одной частью тела - поднять руку, показать пальцем и т. д. Немецкие жесты - помахивание перед своим лицом раскрытой ладонью с целью показать, что кто-то умственно неполноценный. Показатели удачи: сжимание взятого вовнутрь кулака большого пальца в знак удачи. В выполнении составных жестов участвуют тоже части тела: потереть лоб, приставить палец ко лбу, воздушный поцелуй. Значительная часть составных кинем представлена позами. Поза "внимательного слушателя" - коммуникант сидит слегка наклонясь к партнеру, смотрит ему в лицо; поза превосходства - высоко поднятая голова, надменный взгляд, широко расставленные ноги, руки, сжатые в кулаки, упираются в бедра. По параллельности или последовательности выполнения жестов руками, ногами или другими органами кинемы можно разделить на парносоматичесике и непарносоматические. Первая группа: пожимать плечами, разводить руками, поднимать руки - я сдаюсь), встречать с распростертыми объятиями, схватиться за голову и т. д.).
Вторая группа: почесать затылок, голосовать на собрании, постучать по лбу, пионерский салют, бить кулаком себя в грудь и т. д. Некоторые жесты этой группы могут выполняться как парносоматически, так и непарносоматически (грозить можно одной рукой или двумя одновременно, показ фиги). Такие жесты можно выделить в группу потенциальных парносоматичесикх кинем.
Внешне одинаковые жесты могут отличаться количеством повторений. По этому признаку кинемы подразделяются на однократные и редуплицированные. Однократные не требуют повторного выполнения больше коммуникативных жестов. Однако имеется группа кинем, которые для выполнения коммуникативной функции нуждаются в редупликации. Это жесты: грозить пальцем (дву- или многократно), барабанить пальцами по столу, различного рода приветствия). В зависимости от органов, участвующих в выполнении кинем, последние могут быть условно разделены на ручные жесты, жесты головы и шеи; жесты корпуса, мимики, ножные жесты и смешанные жесты. Ручные жесты сводятся в три группы: малые - выполняются кистью, ладонью, пальцами или даже одним пальцем; средние - выполняются кистью и предплечьем; крупные - в их выполнении участвуют кисть, предплечье и плечо. Участие пальцев манифестировании жестов в значительной степени сопряжено с закрепленными за каждым пальцем руки стереотипами действий: большой палец обычно давит с силой, прижимает; указательный палец указывает (здесь, там), прикасается, отстраняет; средний - гладит пушистое, мягкое, щупает (место ушиба); безымянный - скребет (что-то прилипло), щупает мокрое пятно; мизинец пробует температуру воды, сортирует (отбросить лишнее) (Волконский С. С. «Выразительный человек. Сценическое искусство по Дельсарту», СПб., 1913).
Малые ручные жесты - это различные движения (сгибание, разгибание, постукивание) пальцем или кистью. Формы выполнения сходных по смыслу ручных жестов могут не совпадать в различных лингвокультурных общностях. В качестве иллюстрации рассмотрим технику выполнения жестов угрозы в русском и немецком общении. Русский жест "погрозить кому-либо пальцем" выполняется в сагитальной плоскости (основная вертикальная плоскость, имеющая направление вперед - назад. При этом, в русском жесте ладонь обращена в сторону, в немецком - к себе. Одновременно наблюдаются не только психологические расхождения, но и метрические различия в выполнении этих жестов. В русском амплитуда колебания руки имеет больший диапазон, чем в немецком. К средним ручным жестам относятся: жест "махнуть рукой" (отмахнуться), помахать рукой в знак приветствия, поманить рукой, жест несогласия.
Участие головы и шеи в жестопорождении ограничены их возможностями совершать движения вверх - вниз в сагитальной и фронтальной плоскостях. Голова выполняет такие жесты, как стряхнуть головой, кивнуть, опустить, склонить голову, втянуть голову в плечи. Корпус, грудь, плечи, ноги обычно участвуют в выполнении жестов во взаимодействии с позами, которые на фоне проксемических параметров выражают тип устоявшихся между людьми отношений и их внутренние состояния. В европейском общении коммуникативно релевантны два типа фиксированных позиций корпуса: сидеть и стоять. В обоих типах положений выделим следующие позы:
В положении "стоя" линии плеч и коммуникация могут проходить параллельно ил образовывать угол, чем выражают желание или нежелание расширить круг коммуникантов.
Сидеть коммуниканты могут:
Указанные позы обычно манифестируются положением груди, плеч, ног. Например, плечи могут быть расправлены, опущены, сгорблены, подняты.
Уточняя и дополняя основную позу корпуса, ноги имеют следующие положения. Широко расставленные, находящиеся на ширине плеч, сведены вместе (коммуниканты стоят) или лежат друг на друге (нога на ногу), широко расставлены, сведены вместе, находятся на спинке стула или на столе, обхватывают с обеих сторон спинку стула, находятся в движении (коммуниканты сидят).
Мимика как совокупность движений глаз, бровей, рта, носа, лба, губ, языка обычно выполняются этими органами во взаимодействии с жестами и позами. Мимика располагает большим количеством движений. Только глаза могут иметь 81% выражений? (Акишина А. А., Кано Х. Указ. соч., С. 36).Прпорциональность незначащих взглядов в разговоре составляет от 30% до 60% общего времени разговора (Argyle M. The Psychology of Interpersonal Behavior. Harmondsworth, Penguin, 1967). Из 23 позиций человека психологически значимыми считаются: открытые, закрытые, прищуренные и приспущенные. Брови имеют 40 позиций, из которых 20 значимые (Birdwhistell R. L., 1970, Указ. соч., P. 79).
По употреблению в речевом общении преимущественно коммуникации женского или мужского пола жесты можно разделить на женские, мужские и смешанные. Необходимость расчленение способов кинесической манифестации на эти три группы вызвана тем, что из общей массы соматических экспликативных возможностей выделяются формы жестов, которые употребляются только женщинами. Отмечено, что, снимая свитер, женщины сперва скрещивают руки, берутся за его нижний край, и поднимая руки, освобождают голову от свитера. Мужчины в таком случае берутся руками за воротник и стягивают свитер через голову. К женским жестам можно отнести русский жест "кокетливая женщина" - покачивание головой и корпусом вправо-влево, встречающиеся в русском и немецком общении жесты приподнимания подола, немецкий жест выражения низких умственных способностей - постукивание указательным пальцем по щеке, подразумевается постукивание по лбу, жест всплеснуть руками, выполняемый русскими женщинами на уровне груди, а немецкими - над головой. В целом женские способы жестикуляции выглядят более плавными, округлыми, а мужские - резкими, угловатыми. Хотя возможны и некоторые вариации.
Форма жестовой манифестации зависит от возраста коммуникантов. Конечно, формы жестов не распределены по годам жизни. Однако, наблюдаются "свои" жесты в общении детей, молодежи и взрослых. Например, в Германии мужчины в знак приветствия поднимают шляпу, что практически не встречается у молодежи, где в последнее время употребляются похлопывание по плечу наряду с группой соматических и комбинированных жестов. Существует отдельная группа соматично-звуковых жестов, представляющих собой телодвижения, сопровождающиеся постоянным набором звуков. В русском общении - это округление губ, сопровождающиеся коротким свистом как выражение удивления, покачивание головой с одновременным прищелкиванием языка как выражение сочувствия или порицания. Таким образом, план выражения кинесической системы располагает широкой палитрой манифестационных возможностей как органов человеческого тела, так и комбинацией соматизмов с предметами и звуками. Форма кинесического знака зависит от пол, возраста, социальной и национальной принадлежности коммуниканта, его индивидуальных особенностей. С помощью подобных жестов коммуниканты могут демонстрировать свою принадлежность к определенной социальной группе и противопоставление членов этой группы как социального целого прочим элементам социальной структуры общества.
Моторный аспект коммуникации представляет собой совокупность выразительных телодвижений, изучаемых кинесикой (разделом паралингвистики). Сам термин кинесика недостаточно емок для обозначения науки о человеческой соматике в целом, куда, наряду с динамическими компонентами (мимика, жесты) входят и статические (позы).
В контексте проблемы создания имиджа политического лидера необходимо обратиться еще к одной классификации жестов - по направленности: жесты, обращенные к аудитории, и жесты, обращенные на себя.Жесты, направленные на аудиторию, имеют по природе сильную окраску агрессивности и исполняются в минорном ключе (жест указующего перста является одним из наиболее раздражающих, используемых человеком в речи. (Пиз А. Язык жестов. М., 1992). Манера пользоваться этим жестом, лишенным мягкости, держащим зрителя на расстоянии, характерная для одного из претендентов на пост президента Франции на выборах 1981 года, значительно усложнила его путь к успеху. Декларируя чувство собственного превосходства, этот жест производил неприятное впечатление и придавал кандидату облик человека, несколько обеспокоенного "догматизмом, преследующего зло". Жесты политика, направленные на себя, напротив, привлекают зрителя, приглашая к общению, делают кандидата открытым для контакта.
Среди жестов, имеющих отношение к содержанию речи, можно выделить жесты-символы, употребление которых вызывает стереотипное восприятие. К таковым относятся сжатый кулак, символ революционной борьбы. Характерно, что с изменением системы политических ценностей в последние десятилетия, кандидаты стараются избегать пользоваться этим жестом на публике.
В настоящее время отсутствует какая-либо всеобщая классификация кинесических средств, используемых в речевом общении. Предлагается несколько типов классификаций по семантическому признаку, способу манифестации знаковой фигуры, категориальном значении коммуникативной функции.
Одна из первых классификаций принадлежит Е. Д. Поливанову, предлагающему подразделить кинесические элементы на семиотические, экспрессивные и описательные (Поливанов Е. Д. «По поводу "звуковых" жестов японского языка» // Статьи по общему языкознанию, М., 1968, С. 295 - 306).
Л. Л. Якубинский подразделяет кинесические средства на мимику, телодвижения и жесты (мимические, пантомиические и жестикуляционные, Якубинский Л. Л. «О диалогической речи» // Язык и функционирование? Избранные работы, М., 1986, С. 27).
Н. И. Смирнова предлагает выделить коммуникативные, модальные (выражающие оценку предметов, явлений, процессов) и эмоциональные (выражающие чувства и состояния) телодвижения (Смирнова Н. И. «Паралингвизмы и восприятие» // Психолингвистика. Тезисы 5 Всесоюзного симпозиума по психолингвистике и теории коммуникации, Л., 1975, С. 95 - 96).
З. З. Чанышева делит жесты на символические (иероглифические), включающие ритуальные и условные; изобразительные (описательные), состоящие из предметных, указательных и квантитавных жестов; ритможесты и экспрессивные (выразительные), объединяющие модальные и эмоциональны (Чанышева З. З. Взаимодействие языковых и неязыковых факторов в процессе речевого общения. Уфа, 1984).
Хекаен различает жесты, употребляемые без каких-либо реальных объектов (жесты, заменяющие язык, жесты, сопровождающие язык, символические жесты, экспрессивные жесты, описательные жесты); жесты, имеющие место при непосредственном контакте с объектом, жесты графической репрезентации (Галичев А. И. «Кинесические и проксемические компоненты общения», Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук, М., 1987).
Экман и Фризен выделяют в кинесических явлениях эмблемы (невербальные действия, временные языковые эквиваленты и обладающие правами отдельных слов), иллюстраторы (движения, следующие параллельно с речью и иллюстрирующие ее невербально, дублируя звуковую речь, усиливая ее или противореча ей; регуляторы (жесты, регулирующие звуковой речевой поток и являющиеся своеобразным маркерами продолжительности поочередного пребывания коммуниканта в роли адресата или адресанта информации; выразители аффекта (показатели внешнего проявления радости. Ярости, раздражительности, ошеломления, печали и др.); адапторы (движения, адресованные самому отправителю (Ekman P. Friesen W. “The Repertoire of Nonverbal Behavior: Categories, Origins, Usage and Coding” // Semiotica, 1969, № 1, P. 49 - 98).
Попытку объединить в рамках первой классификации жестов разные параметры предпринимает Н. В. Глаголев (Глаголев Н. В. «Ситуация - Фраза - Жест» // Лингвистика и методика в высшей школе. М., 1977, Вып. 7, С. 62 - 76). Он подразделяет жесты по типу значений (однозначные и многозначные), по динамике выполнения (позиционные и подвижные), по типу знака (иероглифические - символические и пиктографически-изобразительные). При этом иероглифические жесты конкретизируются как ритуальные и условные, а пиктографические как репрезентативные (несловесное изображение целого или его частей) и комментаторы. По общей семантике жесты делятся на указательные, имитативные и квантитативные (изображающие ритмические действия).
Приведенные выше классификации выполнены без учета проксемического фактора, вследствие чего не могут использоваться в нашей работе.
Наиболее заметны верхние жесты человека, то есть жесты в области его головы и туловища. Они классифицируются на следующие:
Агрессивный жест: кисти плотно сцеплены, как будто охватывают рукоять топора; руки находятся на уровне солнечного сплетения. Иллюстрация агрессии, подготовка к активным, деструктивным действиям. Другой жест агрессии: большие пальцы за обшлагами пиджака, остальные сжаты, плотно обхватывая обшлага снаружи и изнутри. Пиджак при этом обычно расстегнут. Этот жест применяли В. Ленин, а из современных политиков В. Жириновский, лидеры националистического и радикального направлений в политике. Иллюстрирует закрытость, скрытую агрессию. Или плотно сцепленные кисти. То же значение. Также, если ладонь правой руки лежит на животе в области пупка, левая кисть плотно накрывает ее; обе кисти параллельны земле, то это означает одно - не подходи ко мне: я для тебя закрыт.
Для иллюстрации уверенности в себе политик может расположить пальцы поверх обшлаг, то есть пальцы (кроме больших) свободно свисают.
Если же указательный палец при разговоре потирает нос, то это означает, что человек лжет. Этот жест может маскироваться быстрыми касаниями или легким постукиванием по носу.
Это лишь небольшая выжимка наиболее используемых жестов в политической практике.
При определении мыслей и эмоций индивида следует отмечать лишь непроизвольную жестикуляцию:
Возможные привязки положений тела к психическому состоянию человека таковы:
Наряду с жестами и позой важная роль среди элементов невербального поведения отводится физиогномике и мимике лица. Физиогномика - это экспрессия лица и фигуры человека, взятая безотносительно к выразительным движениям и обусловленная самим строением лица, черепа, туловища и конечностей. Однако отношение к ней далеко не однозначное. Так, Т. Мар Тимоти рассматривает физиогномику как "псевдоучение о свойствах характера, якобы раскрываемых чертами лица" (Мар Тимоти Т. «Чтение лица или китайское искусство физиогномики (как узнать характер человека по его лицу», М., 1980).
Несмотря на то, что западная наука с большим сомнением относится к физиогномике, связь между чертами лица, характером и судьбой человека вряд ли является новой для западной мысли. Примечательно, что, еще Аристотель около 340 г. до н. э. писал по этому поводу, что люди имеющие большие лбы, медлительны и в движениях, если у них широкие лбы, они легко подвержены безумию. Обладатели закругленных или выпуклых лбов вспыльчивы (Аристотель «О возникновении животных», М., 1976). Далее он утверждает, что прямые брови являются признаком мягкого нрава. Жесткость характера выражается бровями, которые закругляются к носу. Если брови при этом сходятся друг с другом, тогда возможно, главной чертой характера является ревность.
Ч. Дарвин также задавался вопросом: "Что есть научного в так называемой науке о физиогномике?" Отвечая на него, он писал, что стойкая экспрессия лица зависит от того, что каждый индивидуум сокращает преимущественно только определенные мускулы лица, следуя своим личным склонностям. Эти мускулы могут быть сильнее развиты, и поэтому линии и морщины лица, образуемые их обычным сокращением, могут сделаться более глубокими и видными (Дарвин Ч. «Собрание сочинений», М., 1953, Т. 5).
Несмотря на устойчивый западный скепсис в отношении физиогномики как науки, никто не станет отрицать всемирные достижения антропологии, воссоздающие по костям и черепу облик человека, с точностью определяя его расу, этнические данные. Можно ли в этом случае сомневаться в возможностях физиогномики, когда перед исследователем живое лицо.
Наверное, каждый человек на планете сотни раз в своей жизни оказывался в роли профессионала - физиогномиста, когда, рассуждая о каком-либо из малознакомых и знакомых людей, произносил: "это честный человек", "это добрый человек", "это злой человек". Во всех подобных ситуациях люди определяли по чертам лица суть того, о ком делали выводы. Если ученые до сих пор спорят о степени научности физиогномики, то очевидно, что имиджмейкеры как специалисты - практики никогда не сомневались и не сомневаются в ее решающем значении среди обширного спектра компонентов невербального поведения.
Мимика как один из элементов невербального поведения является не менее важным, чем физиогномика, средством социальной перцепции. Мимика - одно из более или менее воспринимаемых и описываемых свойств общей моторики лица, то есть - выразительные движения лица (Гибш Г., Форверг М. «Введение в марксистскую социальную психологию», М., 1972).
Лицо человека обладает способностью с первой секунды общения рассказать о субъекте очень многое, так как на нем расположены дистанты - рецепторы, воспринимаемые другим человеком. Физиогномический механизм проявления мыслей и чувств на лице вводится в действие через сокращение лицевых мышц, которые изменяют выражение лица и сигнализируют о его состояниях, так как все мимические мышцы развиваются из общего зачатка и приводятся в движение одним лицевым нервом. Эмоциональные проявления складываются из спонтанных и произвольных мимических реакций. "Ядро лицевого нерва у человека, точнее, моторные нейроны лицевого нерва находятся в двойной зависимости. С одной стороны, они находятся под контролем субкортикальных связей, с другой стороны, под контролем коры. Обе формы лицевого нерва и определяют все разнообразие мимических выражений (Анохин П. К. «Физиологическая архитектоника эмоций» // Проблемы высшей нервной деятельности, М., 1949, С. 58 - 79).
В том случае, если эмоции натуральны, их мимические выражения благодаря контролю со стороны субкортикальной системы симметричны. Натуральные эмоции всегда полноценны и имеют специальную для них физиологическую архитектонику. И, что особенно важно для политиков, благодаря этому кортикальному контролю человек может управлять каждым отдельным мускулом своего лица. "Корковое управление внешними компонентами эмоций особенно интенсивно развилось по отношения к мимике. Это определяется приспособительными особенностями и ролью в человеческом общении. Социальное подражание как одно из условий развития мимике возможно именно за счет ее произвольной регуляции. В целом социализация мимики осуществляется как использование органических проявлений для воздействия на партнера и как преобразование эмоциональных реакций адекватно ситуации (Анохин, Там же. С. 78).
Целостность и динамичность являются главными характеристиками мимики. Отдельные мимические зоны лба, глаз, рта действуют как звенья единой целостной системы (Сухаревский Л. М.. «Мимика как объективный фактор выражения личности» // Проблемы личности. М., 1969. С. 216 - 218). Характерной особенностью мимики является следующая закономерность: "…изменение какого-либо компонента ансамбля следует рассматривать как изменение смысла всей структуры ( Жинкин Н. И. «Мимика больного человека» // Вопросы психологии. 1968 № 3. С. 177-180). Во многих исследованиях экспериментальной психологии и в физиологии указывается, что опознание эмоций зависит от участия всех лицевых мышц.
Призывая голосовать за себя, политик сам, прежде всего, должен излучать чувство уверенности и радости. Приведем константный комплекс признака радости, который характеризуется следующими признаками: "Рот закрыт. Уголки губ приподняты. Глаза прищурены или раскрыты. Глаза блестят. Брови подняты вверх. Внутренние уголки бровей подняты вверх. Горизонтальные складки на лбу. Лицо динамичное" (Лабунская В.А. Указ. соч., С. 23).
Достижение соответствия невербальных поведенческих реакций вербальному сообщению - одна из главных задач, решаемых политиком в процессе работы над своим невербальным имиджем. Какой бы пламенной ни была речь политика, как бы виртуозно он ни владел залом, какой бы идеальной ни была его внешность, плохо контролируемые жесты выступающего могут обнаружить несоответствие между его словами и истинным мыслями.
Так как политики, относятся к категории людей, которым по роду своей деятельности приходится часто скрывать свои истинные мысли и, мягко говоря, кривить душой, они обязаны профессионально владеть языком жестов для того, чтобы, изъясняясь, к ним было трудно придраться, когда они говорят правду, а когда ложь (Экман П. «Психология лжи», М., 1999). Для достижения этой цели могут пригодиться два способа:
К другим приемам, ретуширующих язык тела и широко использующихся в политической практике, относятся приемы "сокращения элементов восприятия " образа политика. Так, претендента ставят за высокую трибуну или сажают за большой стол, чтобы скрыть тело и вывести его из поля зрения аудитории.
Доказано, что каждый способен понимать за минуту 650 - 700 слов, а человек говорит в среднем 150 - 160 слов, поэтому у слушателя всегда достаточно времени на оценку говорящего: его жестов, мимики, интонаций, оттенков психологического состояния (Штангль Л. Язык тела. Дюссельдорф, 1977).
Трудно выделить приоритеты или специальную функцию той или иной структуры невербального поведения, но очевидно, что все компоненты неречевого поведения занимают важное место в системе эффективного имиджа и нуждаются в специальном развитии в случае недостаточной проработки или полного отсутствия необходимой поведенческой модели.
Правильная и легко воспринимаемая речь политика является одним из символов его успешного продвижения вверх. Речь имеет коммуникативную направленность, то есть направлена на осознание другими слушателями смысла беседы с целью влияния на их сознание, а также на межличностную интеракцию.
Эталоном публичной речи в сфере политики, по результатам некоторых исследований, является: чистота, уместность, выразительность, яркое личностное начало, "диалогичность" - установка на общение, на взаимодействие с публикой, грамотность речи. Значительно снижает впечатление от публичного выступления: штампованность, стертость, обезличенность, чрезмерная книжность, речевые ошибки (Дорожкина Т. Н. «Речевой имидж политика»// Социс, № 8. 1997. С. 57 - 69).
Политический лидер должен уметь вести диалог и произносить монологическую речь. Диалогическая речь ситуативна, многое в ней не высказывается, а подразумевается благодаря контексту, понятому собеседником. В диалогической модели большое значение имеют интонация, в которой произносится то или ионе высказывание, а также сопровождающие речь мимика и пантомимика говорящего, неотъемлемые структурные элементы имиджа. Эти выразительные инструменты делают речь понятнее для окружающих и увеличивают мощность эффекта.
Монологическая речь политика играет главную роль в его политической активности. Это сообщение о себе, программе действий, об оппонентах. Монологическая модель более развернута и грамматически структурирована, нежели диалогическая. Существенная черта монологической речи - логическая проработанность и последовательность изложения, подчиненные единой схеме. Такая речь становится понятнее и убедительнее благодаря целому ряду специфических интонационных средств, к которым относятся паузы, ударения, замедление или ускорение темпа речи и т.д.
Характеристики голоса политика являются неотъемлемой частью имиджа - образа восприятия. Слушая политика, избиратель обращает внимание на его манеру говорить, ритм, тембр и громкость голоса, интонации, смех, умение правильно ставить ударения.
Влияние голосовых данных на аудиторию является значительным, так как звуковой сигнал проходит через центры в коре головного мозга, где происходит сложный процесс приема и переработки звуковой информации, запускает бессознательные механизмы ответной реакции получающего этот сигнал (Фрейд З. «Психология бессознательного», М., 1989). Характеристики голоса человека относятся к просодическим и экстралингвистическим феноменам, которые исследуются паралингвистикой. Паралингвистика изучает те свойства голоса, которые не входят в систему собственно фонологических противопоставлений и заменяют область невербальных коммуникаций. "Внутренняя основа паралингвистики кроется в функциональном исполнении языка как относительно самостоятельной системы" (Колшанский Г.В. Паралингвистика. М, 1974). Просодический уровень включает в себя показатели высоты, тона, длительности, силы звука, тембра голоса, ударения. Экстралингвистические показатели: паузы, психофизиологические проявления человека, плач, кашель, смех, вздох, шепот и т. д.
Интонация - это ритмико-мелодическая сторона речи. Интонация является одной из самых важных категорий невербального поведения, поскольку она позволяет передавать мысли, чувства, волевые качества не только наравне со словом, и без него, а иногда и вопреки ему. Комплекс речевой интонации сочетает в себе паузу, тембр, силу голоса, ударение, мелодию, темп речи, фразовое и логическое ударение.
Применение логических пауз облегчает понимание речи политика, что играет важную роль в предвыборных кампаниях. Изменяя длительность пауз, политик может обогатить свою речь, акцентировать внимание слушателей на самых важных пунктах выступления.
Убедительность и эффективность речи зависят также от высоты голоса, которая в свою очередь определяется количеством совершаемых колебаний голосовых связок в секунду. Чем больше число колебаний, тем выше голос, и наоборот. Количество колебаний связок коррелирует с их длиной. Чем длиннее связки, тем меньше колебаний в секунду они могут совершать, и тем ниже издаваемый звук и наоборот. (Вербовая Н. П., Головина О. М., Урнова В. В. «Искусство речи», М., 1974).
Эффекта убедительности речи можно добиться, если говорить медленно в выраженно низкой тональности, но при этом необходимо оставаться в рамках естественного пространства игры своего голоса для того, чтобы речь казалась искренней ( Nierenberg J. Gerard , Calero H. Henry “How to Read a Person as a Book”, N.Y., 1971, Hawtorn Books).
Если же паузы увеличиваются (как это часто бывало у "позднего" Б.Ельцина), превращаясь в заминки, то они могут разрушить благоприятное впечатление, вызывая у аудитории мысль о том, что политик некомпетентен, или потерял сюжетную линию выступления, или физически немощен.
Тембр голоса является тем компонентом просодической структуры голоса, который быстрее других элементов может вызвать позитивную или отрицательную реакцию у слушателей.
Тембр голоса зависит от присоединения к основному тону, возникающему в связках, добавочных тонов, которые называются обертонами. Если обертоны гармоничны с основным тоном, то тембр голоса приобретает приятное звучание для человеческого уха. Консультанты по имиджу и специалисты по речи, сотрудничая с политиками, у которых имеются проблемы с речью, обучают их "правильному звучанию" голоса. "Правильное звучание" - это легкое, без напряжения голосовых связок течение звука во всех возможных для данного голоса высотах; свободный переход голоса из одного регистра в другой; владение силой и изменением темпа голоса в любых условиях (Вербовая Н.П. и др. Указ. соч.).
Интересен анализ логопеда Л.Игнатенко, которая, игнорируя личностные предпочтения, исследовала просодические и экстралингвистические характеристики известных политических лидеров по критериям, установленным в логопедической практике:
Голос Ельцина - зычный бас, громкий, модулированный. Артикуляция - четкая, симметричная, звуки соответствуют нормам произношения русского языка. Темп речи нормальный, иногда медленный, в речи присутствуют театральные паузы, которые зачастую затягиваются.
Голос Зюганова - звучный, приятный тембр, богатый обертонами, "сочный". Артикуляция четкая, симметричная. Произношение звуков полностью соответствует нормам русского языка. Интонация зовущая, убеждающая, увлекающая. Темп нормальный.
Голос Жириновского - неустойчивый тенор. В пиковые в эмоциональном смысле моменты пускает "петуха". Артикуляция - от четкой до смазанной, иногда очень сильная, вплоть до увеличения саливации (слюноотделения и брызгания слюной). Произношение звуков соответствует нормам русского языка. Интонация "одесская" - голос повышается в конце фразы. Темп быстрый, иногда мысль улетает далеко от слов, бывает - наоборот.
Уловить эмоции объекта (гнев и печаль - легче, ревность и нервозность - сложнее) позволяет ТОН его голоса.
В состоянии тревоги или нервного напряжения у партнера несколько меняется и голосовой ТЕМБР. Этот факт нашел достойное применение в бесконтактных (т.е. всецело незаметных для собеседника) образцах «детектора лжи».
Расшифровывая сообщение, нужно обращать внимание как на СИЛУ, так и на ВЫСОТУ голоса:
Значительно информативны невербальные звуки:
Более всего о внутреннем психоэмоциональном состоянии человека может сообщить анализ его связной речи: как в ней расставлены логические ударения, как быстро произносятся слова, как конструрируются фразы, какие имеются отклонения от нормы (неуверенный или неверный подбор слов, обрывание фраз на полуслове, изменение слов, появление слов-паразитов, исчезновение пауз).
При этом:
Визуальный имидж политика формируется не только за счет психофизических элементов, составляющих собственно структуру невербального поведения, но и с помощью атрибутивных компонентов невербальной коммуникации - одежды, прически, макияжа, аксессуаров, запахов.
На наших глазах федеральные и региональные выборы постепенно превращались в хорошо поставленное шоу, и к их участникам стали предъявляться новые требования по созданию имиджа.
Примером этому служит описание инагуарации В. Путина. Она происходила в роскоши Андреевского зала Большого Кремлевского дворца. Кремлевская гвардия была наряжена в царские мундиры, которые знатоки окрестили опереточными голливудскими имитациями; чтобы однако церемония не напоминала коронацию царя, царский трон, стоящий в Андреевском зале, на время торжеств был закрыт голубым драпом (Car I Premier // Gazeta Wyborcza 8. O5. 2000). Церемония как репрезентация имеет множество аспектов. В ней структурировалось бытие человека через социальную игру памяти и социальной инициативы. Церемония утвердила индивида в общественных структурах, способствовала его идентичности с группой, коллективом себе равных. Примером похожей на инагуарацию Путина церемонию может быть ритуал въезда короля Франции. Он уходит корнями в практику встречи сеньора вассальным городом. В этом есть определенный смысл: это была идентификация индивида с группой и групп между собой. Она была своего рода игрой в верность со стороны горожан, которые получали в обмен от короля гарантии своих привилегий. Парижане встречали монарха у ворот Сен-Дени после коронации в Реймсе. Вручалась петиция, после чего этевены поднимали над головой короля балдахин. В этом символическим акте можно отметить несколько уровней интеракции: король оказывал доверие своим поданным, вставая под их протекцию, тем самым поднимается статус городской общины; право нести балдахин отмечало роль элиты города, ее особый правящий статус. Отчетливо процесс идентификации индивида и группы проявляется во "встречах" короля с отдельными корпорациями, представителями элиты, Парижского университета; произносили речи, устраивали празднества и т.д. Все это было призвано подчеркнуть единство поданных и единство нации. Таким образом, церемония королевского въезда являла собой форму диалога власти и народа. Установленная связь (приобретение прав в обмен на обещание верности) способствовала идентичности горожан с общиной и отдельными корпорациями через противоборство, соревнование социальных групп (кто больше верен власти, получит больше прав). Вместе с тем статус общины и корпораций признавался на общенациональном уровне. Подобную картину или подобные символические акты можно наблюдать хотя бы в организации пресс-конференций. Ведь конференции - это своеобразные спектакли, которые устраиваются для поддержания упавшего рейтинга главы государства или для того, чтобы показать, что президент находится в хорошей форме, владеет ситуацией и у него "крепкое рукопожатие". Все конечно же зависит от характера президента (Б. Ельцин - актер, а В. Путин - критик, инструментальный лидер, для него важны не театральные жесты, а то, что за ними стоит). Многое в таком спектакле решает место - зал, обстановка, передний и задний планы. Зал Президиума Верховного Совета крайне неудобен для проведения такого рода мероприятий. Сцена находится внизу и сверху президент кажется маленьким. Сидящие на верхних рядах журналисты видят макушку президента. К тому же там очень плохое освещение, и чтобы телекартинка была хорошей, приходится устанавливать мощные софиты, которые слепят. Но они тоже могут помочь. Во время визита в Москву Ф. Миттеран плохо чувствовал и был очень бледен. Консультанты так установили свет, что французский президент помолодел аж на двадцать лет. Такие световые эффекты помогают скрыть морщины и сохранить репутацию президента («Технология власти» // Аргументы и Факты № 29, 2001).
Таким образом, мы рассмотрели символический аспект церемоний как театральных постановок и вполне очевидно, что основная их цель состоит в имитации естественности политического процесса, привлечении внимания к нему, на более глобальном уровне - мобилизации народного духа, создания обстановки "общности интересов и настроений".
Отвечая этим запросам, имиджмейкеры для создания благоприятного образа политика поставили на службу весь арсенал имеющихся в наличие средств: одежда, макияж, цветовой дизайн и т. д.
Традиционно политический лидер связывается электоратом с опрятным, безупречным видом, элегантной одеждой. Тем не менее это не является универсальным правилом. Во внимание приходится принимать менталитет и традиции народа (щегольство может вызвать раздражение и истолковываться как оторванность от нужд простых людей), особенности аудитории и места общения (в шахту не полезешь в смокинге, а на выпускной бал не придешь в спортивном костюме). Вот почему неадекватный вид политика может стать провальным до того, как он начнет произносить тщательно подготовленную речь. И наоборот, одетый "как надо", он уже снискал благосклонность избирателей. В этой связи можно вспомнить, что свою популярность у федеральных военных В.Путин закрепил десантом в Чечню в новогоднюю ночь 2000 г., куда он прибыл в куртке со свитером да еще со своей женой, одетой подстать мужу.
Не случайно, важность внешнего вида политика является темой исследований крупных научных трудов. Одним из таких исследований является книга Дж. Моллой "Одежда для успеха" (Molloy J. “Dress for Success», N.Y., 1972), в которой предлагаются и анализируются универсальные варианты одежды, разработанные на основе массового изучения влияния одежды на профессиональный успех, вне зависимости от течения моды. Дж. Моллой, суммируя данные своих исследований, подчеркивает, что одежда - часть рабочей среды, она может многое сказать о личности, положении и конечно же должна способствовать формированию авторитета. Схожую точку зрения имеет на этот предмет Л.Браун, занимавшаяся изучением влияния внешнего облика на профессиональный успех. Она считает, что облик, выбор одежды в существенной степени оказывает влияние на то, что думают о человеке другие и на то, что он думает о себе сам (Браун Л. «Имидж: путь к успеху», М., 1996). Емкая характеристика этой проблемы, как это, может быть, ни звучит упрощенно, заложена в известной русской пословице: "Встречают по одежке…".
Классической униформой для большинства кандидатов является деловой костюм. В США и Европе произошел окончательный переход к деловому костюму, выразившегося в распространении стиля деловой одежды, который "скорее подобен спокойной реке, чем прихотливому потоку". Деловая среда не подвержена случайным веяниям, и поэтому деловая одежда несколько консервативна (Molloy J. Указ. соч.). Человек во власти, с точки зрения избирателей, должен быть одет в строгий костюм, который должен быть в комплексе с галстуком и портфелем (Мошкин С.В. «Политическая реклама: пособие для начинающих политиков», Екатеринбург, 1994).
Несмотря на то, что политик может позволить купить себе дорогой костюм, имиджмейкеры советуют, чтобы костюм стоил не больше среднемесячной зарплаты политического лидера. Это объясняется тем, что одежда отражает принадлежность к определенному социальному слою. Более того, это может вызвать диссонанс у большинства электората. Как известно, Б.Ельцин, не проходивший "университетов" по PR и политтехнологиям, но тонко чувствовавший психологию масс, еще на заре своей политической карьеры в 1996 г. на своих знаменитых политконцертах срывал бурю аплодисментов в зале своими заявлениями, что ему противен номенклатурный дух, и в подтверждение показывал, что на его плечах не дорогой импортный костюм, а "наш, советский", который он носит вот уже четыре года, и столько же лет его ботинкам продукции фабрики "Скороход".
Восприятие элегантности политика в целом заключается в том, как он выглядит в комплексе; насколько элегантно и непринужденно он одет; расстегнуть или застегнуть пуговицу пиджака в нужный момент; положить руку в карман или прикоснуться к лацкану пиджака; не морщинят ли пиджак и брюки; точно ли подобраны цвета костюма, рубашки, галстука и носков. Но истинного и многочисленного среднего класса у нас еще нет, и это обстоятельство надо непременно учитывать, дабы "не дразнить гусей" своим внешним видом. Как раз это обстоятельство называют одной из причин поражения на губернаторских выборах в Тульской области в марте 2001 г. представителя "Газпрома" В.Соколовского. Его считали одним из реальных претендентов на этот пост, но он занял только третье место. Полагают, что его подвело позиционирование как респектабельного, пышущего достатком, роскошно одетого предпринимателя.
Для женщины-политика одежда может иметь решающее значение. Ей не простят слишком короткие юбки, облегчающей, прозрачной или с глубоким вырезом блузки. Можно вспомнить, сколько критики и издевок доставалось на долю бывшего госсекретаря США М.Олбрайт за пристрастие к почти мини-юбкам, и только ее репутация, причем заслуженная, сверхжесткого политика была для нее индульгенцией от легкомысленности.
Искусство выбора одежды заключается в умелом сочетании цвета, линии, фактуры и стиля. Нарушение баланса может сделать внешность слишком блеклой или слишком яркой, может придать карикатурность.
Профессиональная литература фокусирует возможности выбора костюма, рубашки, обуви и всех аксессуаров в зависимости от возраста, роста и телосложения политика, цвета его волос и глаз, неизменно подчеркивая, что галстук может стать главным показателем вкуса и статуса политика, хотя большинство мужчин уделяют ему мало внимание ( Molloy J. Указ. соч.).
Специалисты отмечают, что цвет одежды настолько важен в создании визуального образа, что не использовать его с целью психотерапии и в качестве оружия воздействия было бы большим упущением. Через рецепторы кожи цвет одежды передает информацию особой энергии. Человек реагирует на цвета подсознательно и на уровне сознания. Так, королева Великобритании Елизавета, наряду с поп-певицей Шер, издавна вызывает насмешки своими нарядами - по немыслимости цветов и помпезности, и среди дам высшего света занимает самый низкую строку в рейтинге по одежде. Это, наряду с чередой скандалов в монаршем семействе, наносит дополнительный урон престижу королеве. В то время как принцесса Диана, несмотря на амурные похождения, благодаря, в том числе, изысканности в одежде, осталась кумиром миллионов.
Учитывая научные достижения цветотерапии и психологии воздействия, Моллой подчеркивает, что гармоничность стиля легче всего получить, выбирая однотонные компоненты одежды.
Продолжая эту тему, С.Мошкин спроектировал "Таблицу элегантности" (Мошкин С. Указ. соч.), в которой приведены основные вариации цветовых сочетаний одежды политика - мужчины. В ней также отражены особенности префераций российского электората.
Цветовые комбинации элементов одежды подчиняются законам классического стиля. Акцент, как правило, делается на выигрышности синего цвета для женского делового костюма, который, по мнению специалистов, просто необходим в гардеробе женщины-политика. Его обычно сочетают с однотонной блузкой, либо блузкой с размытым рисунком сероватых тонов. Серый также находится среди предпочитаемых цветов среди женщин - политиков, потому, что костюм серых тонов не привлекает к себе внимания, однако он выгодно оттеняет внешность. Серый символизирует спокойствие, доверие, успех, авторитет (Браун Л. Указ соч.).
Некоторые специалисты по имиджу не исключают также и деловые платье для одежды женщины-политика. В таком случае наиболее рекомендуют платье с длинным рукавом. Самые оптимальные цвета - темно-синий, рыжевато-коричневый, бежевый, темно-коричневый, серый, умеренно-синий, светло-синий или серый в мелкую полоску (Мошкин С. Указ. соч.).
При подборе цвета для телевизионных политических дебатов существуют особые инструкции. Специалисты советуют не пользоваться черным, который поглощает цвет, и белым, обладающим большой яркостью и ослепляющим человеческий глаз. Наиболее приемлемыми цветами для телевидения, считаются цвета в середине спектра (Браун Л. Указ. соч.).
Британские и американские профессионалы в области имиджа едины в одном: клиентам следует надевать носки только темного цвета и длинные. Иная картинка может рассеять внимание аудитории, перефокусировать внимание публики на внешность выступающего.
В целом единая точка зрения существует также на использование цветов в одежде и различных аксессуаров. Так, рекомендуется носить королевский синий, темно-бордовый или темно-серый костюмы. Недопустимо использование костюмов в клетку, в горошек или других "изысканных" расцветок (Molloy J. Указ. соч.). Феномен визуальной вибрации, вызванный некоторыми цветами и расцветками тканей, блестящим металлом в ювелирных украшениях и оправах очков, гримом ярких расцветок, может свести на нет все ухищрения имиджмейкеров.
Особенности телеэфира требуют отказа от больших серебряных или золотых украшений, булавок для галстука, знаков на лацкане пиджака, запонок с большими камнями или большой металлической поверхностью, которые могут отражать свет и создавать эффект "бликовой поверхности". Впрочем блестящая мишура таит и другие опасности - в России поклонники массивной золотой атрибутики прочно ассоциируются с криминальным миром.
Важной деталью, конечно же, являются карманы. Консультанты по имиджу рекомендуют покупать костюмы именно с карманами. В них можно спрятать необходимые вещи - "шпаргалки", визитные карточки, да и вообще они придают костюму солидный вид.
Прическа - "царица" визуального имиджа. Этот элемент внешнего вида политика буквально спасает лицо от таких природных дефектов, как, например, торчащие уши и неправильная форма черепа. Считается, что женщины с темными волосами обладают более высоким статусом и могут усиливать это преимущество, если их костюм будет соответствовать цвету волос, а волосы будут немного длиннее обычных.
С. Мошкин, обобщив многолетний опыт ведущих специалистов по имиджу, пришел к выводу, что у женщин, занимающихся бизнесом, волосы должны быть средней длины, не должны спускаться ниже плеч, не должны быть похоже на прическу мальчика или мужскую прическу (как, например, у И.Хакамады). Однако на это можно возразить - в молодежных аудиториях этот имидж приветствуется и приносит весомые политические дивиденды. Женщины с длинными волосами могут быть привлекательными, но скоре будут похоже на домохозяек или им будут приписывать легкомысленный характер (Э. Памфилова).
Седина скорее придает солидность мужскому образу, но никак не вяжется с образом женщины-политика.
На психологическом уровне темные волосы женщины ассоциируются с властью, а светлые волосы скорее подчеркивают исключительно женские качества.
Исследователи выяснили, что слишком сложная или замысловатая прическа женщины-политика способна вызвать раздражение или стать поводом для нападок, как произошло, например, с М. Тэтчер. Ее прическу - сооружение в виде темного улья, покрытую лаком и похожую на статую, открыто высмеивали как символ ее жесткой непоколебимости (Огден К. «М. Тэтчер, женщина у власти», М., 1992).
Очки - это тот аксессуар, который придает внешнему виду эффект монументальности, фундаментальности. Дж.Моллой считает, что металлическая оправа подходит больше молодым, тяжелая пластмассовая или роговая оправа более традиционна, и она слегка старит человека. Молодому политику больше подходит очки в оправе под цвет волос, так как это, по его мнению, помогает завоевать уважение (Molloy J. Указ. соч.).
Имиджмейкеры при создании имиджа не забывают и о мелочах. Такие элементы одежды как часы, сумка, шляпы, также играют важную роль при создании имиджа.
Что касается украшений, то здесь верно утверждение: чем проще, тем лучше. Ни одно из украшений, которые любят носить мужчины, не несет никакой психологической нагрузки. Имеются в виду булавки, значки, различного типа браслеты. Запонки могут быть использованы как символ мужского начала при создании имиджа, но в этом случае они должны простыми, маленькими, золотыми или серебряными, может быть камень, но исключительно благородный. Единственным допустимым украшением для мужчины является обручальное кольцо, которое передает важную информацию: кандидат добропорядочный семьянин, ему можно верить. Что касается женщины, то правило такое же: только обручальное кольцо. Это своеобразный символ: женщина занята политикой, и ничем другим. (Мошкин С. Указ. соч.). Вообще, по данным многочисленных опросов, избиратели симпатизируют женщинам, имеющим малейшие признаки семейного благополучия. Часы рекомендуется носить исключительно простых форм; для женщин - плоские часы, несколько похожие на мужские, мужчинам - квадратные, с кожаным ремешком.
Атташе-кейс является также символом наличия высокого статуса. Установлено, что независимо от цвета одежды, он должен быть выполнен в темно-коричневых тонах, без каких-либо украшений.
В заключении хотелось бы остановиться на основных моментах теории невербальной коммуникации и ее приложении к политической сфере.
Таким образом, невербальные компоненты поведения играют значительную роль в формировании имиджа политика. Являясь элементами неречевой структуры речи, они обслуживают вербальные формы коммуникации, тесно вплетены в структуру коммуникативного акта и неразрывны от него.