КАЖЕТСЯ МЫ ЗНАЛИ ВАС ДОЛГИЕ, ДОЛГИЕ ГОДЫ

Интервью с членами общины о.Сергия (Савельева) Риммой Васильевной Корнеевой и Людмилой Ивановной Шаховой.

Дмитрий Гасак: Ваша община возникла довольно давно, в трудные годы для Русской православной церкви. Как она создавалась, и каким образом желание жить именно общиной, единой христианской семьей родилось в такое время, когда казалось бы все внешние условия противоречили этому?

Римма Васильевна Корнеева: Начнем с того, что у нас сменилось несколько поколений. И жизнь первого поколения как раз отражена в книге "Далекий путь". Мы же пришли позднее. Люди объединены были не родственными связями, а были родными по духу. Называли себя не общиной, а родной семьей.

Д.Г.: Когда пришли в родную семью вы - второе поколение? У Людмилы, насколько я знаю, была мама в общине о.Сергия, да?

Людмила Ивановна Шахова: Мама знала о.Сергия, когда он еще не принял священства. Было это в 1925 г. Встретив же его в 1947 г. в соборе как священника и монаха, она опять вошла в общину, приведя уже с собой и меня.

Р.В.К.: Мила в этой семье с 16 лет. О.Сергий в те годы служил на Землянке, около него собиралось очень много молодежи. Из-за этого братия лишила его возможности служить, устроив над ним суд и вменив ему в вину то, что он нарушает московские традиции. Его также обвинили в старчестве. Запретили, чтобы люди шли к нему и считали его духовным отцом. Но в 1961 г. ему дают Медведковский храм Покрова Божьей Матери и преп.Сергия. И вот уже в Медведковский храм прихожу я, и так получается, что я вхожу в эту жизнь.

Д.Г.: Почему о.Сергий так стремился к созданию семьи?

Р.В.К.: О.Сергий считал, что в семье можно выдержать трудное время, только объединившись по духу силой молитвы. "Там где два-три во имя Мое, там Я посреди них" - и вот это главное.

<...>В 1967 г. о.Сергий переносит обширнейший инфаркт, тотальный. Господь продляет ему жизнь, и он понимает, что это время ему не так просто отведено. В эти 10 лет он начинает интенсивно создавать уже ту общину, которую вы сейчас знаете. Он говорит о том, что в храмах не должно быть торгашества, что храм должен жить той лептой, которую приносят на пожертвования.

Он произносит очень интенсивные проповеди, некоторые из них опубликованы только в вашем журнале ("Православная община" - ред.). До этого мы много раз предлагали эти материалы для печати, однако в официальной церкви никто не взял их для публикации. И мне кажется сейчас очень важным то, что вы начинаете жить этой новой жизнью, той, которую он мечтал увидеть. Он даже не общиной называл ее, он не очень любил это слово, а семья.

Д.Г.: На самом деле мы тоже внутри себя употребляем именно такое понятие - семья, которое действительно отражает его сущность. Другое дело, община - это термин более церковно принятый. На каких принципах основывалась жизнь вашей общины?

Р.В.К.: В первую очередь - молитвенное общение. О.Сергий учил: "Главное, это утро. Не упустить утра". Поэтому надо было рано встать. И молитвенное общение было главным.

Мы жили вместе. У нас были общие доходы и не было разделения. О.Сергий так всегда наставлял нас: "Христианин должен узнаваться по его жизни. Вы не должны трубить перед собой, что вы верующие, что вы христиане. Это постыдно, если вы не отвечаете этому званию. А вот своей жизнью, своим поведением вы должны утверждать это. Что вы можете сделать в это трудное время? Вы должны жить по совести. Должны по совести работать".

<...> У нас был дух радости. О.Сергий сам по себе был очень веселым человеком и жизнерадостным. Он не любил слово "послушание" и говорил: "Там, где есть любовь, там этого слова не нужно, потому что любовь все определяет". И вот на этих основах и зиждилась наша община.

Д.Г.: Каким образом строится у вас старшинство в общине?

Р.В.К.: Старшая у нас всегда была матушка. Она умерла в 1991 г. Потом старшей стала другая сестра Анна Трофимовна. Она до сих пор работает регентом в Медведковском храме. О.Сергий учил так: "Старший у вас есть, и вы все с советом должны творить". То есть мы должны больше друг с другом общаться, говорить. Старший может что-то решить, но вместе с сестрами. Он не может указать: "Вот так сделать или по-другому", а должен всех выслушать. Вот почему он и старший.

Д.Г.: Каким-то образом он определяет эти решения общинные, но не является собственно лицом иерархическим. Почему?

Р.В.К.: О.Сергий считал, что каждый может ошибаться. И только у кого больше любви, больше хватит и разума, потому что и так, и так можно решить, по-разному. А когда мы сообща - если собрались трое, а решение вопроса у двоих совпадает, то третий должен подчиниться. Самое главное, между нами должна быть любовь, тогда и послушание отпадает. Потому что по любви все сделаешь сам.

Д.Г.: О.Сергий говорил, что семейная христианская жизнь помогает вынести ту жуткую жизнь, которая еще была некоторые годы назад. Сейчас ситуация изменилась. И внешняя ситуация - со стороны государства, и в церкви - тоже поменялась. Тем не менее вы продолжаете жить одной семьей. Многие утверждают, что в такой семье-общине умаляется свобода человека, что нет возможности себя проявить. К тому же, в настоящее время идут большие споры, какой путь церковной жизни лучше для церкви, полнее и естественнее, - приходской, который был последние полторы тысячи лет в Константиновскую эпоху, или путь общинной жизни. Вы сохраняете свою семью и до сих пор в ней живете. Почему это происходит?

Л.И.Ш.: Знаете, "брат от брата помогаем, яко град высокий тверд". Когда мы друг другу помогаем, у нас крепче становятся и наши отношения, и добрые дела, и жизнь в обществе, и лужение в обществе. А что касается прихода, то о.Сергий тоже не любил этого слова. "Приход - пришел и ушел", - так он говорил. А вот община, семья, когда мы знаем друг друга, знаем, что делается у каждого в семье, знаем, чем нужно вовремя помочь. Конечно, это правильный путь, но очень сложный. Наша родная семья у нас так и осталась, мы же не можем из нее уйти.

Р.В.К.: Кстати, о.Сергий считал, что свобода - самое главное. И еще ратовал за то, чтобы все учились. Он постоянно напоминал мне: "За тобой диссертация. За тобой что-то еще". Конечно, не учебой, а какими-то такими трудами хотелось заниматься, например, половички потрясти или еще что-нибудь такое сделать. "Вот если вы сможете вс╠, что вам дал Господь, какой Он вам дал дар, и вы сможете его осуществить, а это может быть только через учение, только через знание, здесь вы можете полноту полную в этой жизни проявить".

Д.Г.: У нас тоже есть такие семьи, что вы рассказываете. Только их у нас много. Люди, которые проходят вместе оглашение, потом не хотят расходиться. И постепенно рождается община, которая становится семьей. Другое дело, у нас условия несколько иные, чем были у вас, - мы живем в своих домах, и пока не возникает ситуации, что надо куда-то съезжать, только храм иногда переносят, а мы соответственно с этим перемещаемся. Но такие семьи есть. И это действительно нужно. Невозможно, чтобы в семье существовало 1000 или 1500 человек - это уже не семья, нарушаются какие-то связи.

Р.В.К.: Мы познакомились с прихожанами вашего прихода. И не только познакомились, но и почувствовали удивительную любовь. Очень рады за вас, и рады за о.Сергия - осуществляется его мечта. К нам приезжают из вашего прихода Юля Пахомовская, Лена Макеева. Как удивительно, что они узнали о нас по книге "Далекий путь" и приехали познакомиться. Кажется, что мы их знаем уже много-много лет. Они нам так близки. И не хочется с ними расставаться. И чувствуется, что у вас в общине все идет так, как надо.

Д.Г.: Вот вы уже второе поколение общины. Но важно еще не только создать общину, важно, чтобы она каким-то образом развивалась, жила. В истории существования церкви были различные общины. У древних христиан - это общины, где были и люди семейные, были и иноки в миру. При храме существовали общины, которые, по сути, не были монастырями в нашем понимании. Но тем не менее люди были такими иноками в миру. Есть монашеские общины в монастырях. И действительно, имеется некая проблема с вопроизводством общины. Как, по вашему мнению, это может осуществляться? Каким образом это происходит у вас?

Р.В.К.: Мы-то ушли из своих семей. В те годы люди были абсолютно неверующими, и никто из нас своей веры не афишировал, об этом никто не знал. Уйдя из своих семей, мы пришли в семью духовную. Вот почему это не община, а родная семья. Многие из нас не выходили замуж, и не было у нас семей. Когда мы собрались, у нас получилась очень большая семья. Сейчас уже, к сожалению, все умерли. Мы - последние, кто остался. Перед нами - пример вашей общины, когда семьями все как раз общаются, - и наверно, это правильно. Видимо, сейчас уже наше время прошло.

Д.Г.: Люди становятся общиной, семьей при каких условиях? И когда они перестают быть просто коллективом людей, которые верят в Бога, ходят в храм, а становятся именно семьей? Как появляется такое единство, когда нельзя уже их назвать отдельными людьми?

Р.В.К.: Видимо, когда у них есть общие идеи и у них есть общие добрые дела. Когда они берут, например, и обслуживают какую-нибудь больницу, то есть находятся в служении людям. "Идите в мир", - поучал о.Сергий. Он не говорил нам: "Идите в монастырь". Хотя вообще-то мог сказать - у нас были такие поползновения, и нам хотелось тогда принять обет монашества. Но о.Сергий нас никого не посвятил. Он говорил: "Служите в миру, это более трудный путь".

Д.Г.:Какие у вас были общие добрые дела?

Р.В.К.: Конечно, больные, которым нужно было чем-то помочь. Тогда мы были ограничены той возможностью, которая была. А теперь мы сами уже в возрасте. Мы рады были бы и сейчас помогать, но у нас силы и возможности очень ограничены.

Д.Г.: Когда был жив о.Сергий, в Фирсановке знали о том, что в поселке есть такая община?

Л.И.Ш.: Нет, конечно. Потому что даже соседи за нами следили. К нам никто не мог приехать. Попытки выселения о.Сергия с семьей предпринимались неоднократно. И когда ему не разрешили служить, то мы тоже были на грани второго ареста или высылки.

Д.Г.: Когда мы приехали к вам в первый раз, меня поразило то, что не было никаких проблем с общением. Когда в новый дом заходишь, то какое-то время к людям приспосабливаешься и приноравливаешься. А тут было такое ощущение, что мы знаем вас, действительно, долгие, долгие годы....

По материалам радиопередачи

"Православная община" 11 февраля 1997 г.