# 
ПОДШИВКА
Архив публикаций
|
|
N 6. февраль. 2000. Портрет Владимира Высоцкого. (масло) Художник А.Майстренко ПРАВДА ПО ЖИЗНИ ... И ТОЛЬКО ВОРОТА - ЩЕЛК ... Он не дожил до войн, но знал о них больше, чем мы,
видевшие кровь и отрубленные головы на телеэкране. Он умел вытаскивать совесть из самых безнадёжных
мест. Заставлять безумных сомневаться. Его правда до сих пор актуальна. Россию будут узнавать в его лицо. |
|
Штрафные батальоны Всего
лишь час дают на артобстрел - Всего
лишь час пехоте передышки, Всего
лишь час до самых главных дел: Кому
- до ордена, ну а кому - до «вышки». Всего
лишь час до самых главных дел: Кому
- до ордена, ну а кому - до «вышки». За
этот час не пишем ни строки - Молись
богам войны, артиллеристам! Ведь
мы ж не просто так - мы штрафники, Нам
не писать «...считайте коммунистом». Ведь
мы ж не просто так - мы штрафники, Нам
не писать «...считайте коммунистом», Перед
атакой - водку, - вот мура! Свое
отпили мы еще в гражданку, Поэтому
мы не кричим «ура» - Со
смертью мы играемся в молчанку. Поэтому
мы не кричим «ура» - Со
смертью мы играемся в молчанку. У
штрафников один закон, один конец; Коли,
руби фашистского бродягу! И
если не поймаешь в грудь свинец - Медаль
на грудь поймаешь за отвагу. И
если не поймаешь в грудь свинец - Медаль
на грудь поймаешь за отвагу. Ты
бей штыком, а лучше - бей рукой; Оно
надежней, да оно и тише. И
ежели останешься живой - Гуляй,
рванина, от рубля и выше! И
ежели останешься живой - Гуляй,
рванина, от рубля и выше! Считает
враг: морально мы слабы, - За
ним и лес, и города сожжены. Вы
лучше лес рубите на гробы - В
прорыв идут штрафные батальоны! Вы
лучше лес рубите на гробы - В
прорыв идут штрафные батальоны! Вот
шесть ноль-ноль - и вот сейчас обстрел. Ну,
бог войны, давай без передышки! Всего
лишь час до самых главных дел: Кому
- до ордена, а большинству - до «вышки». Всего
лишь час до самых главных дел: Кому
- до ордена, а большинству - до «вышки». * * * Я
вам мозги не пудрю - Уже
не тот завод: В
меня стрелял поутру Из
ружей целый взвод. За
что мне эта злая, Нелепая
стезя, Не
то, чтобы не знаю, - Рассказывать
нельзя. Мой
командир меня почти что спас, Но
кто-то на расстреле настоял - И
взвод отлично выполнил приказ... Но
был один, который не стрелял. Судьба
моя лихая Давно
наперекос: Однажды
«языка» я Добыл,
да не донёс, - И
странный тип Суэтин, Неутомимый
наш, Ещё
тогда приметил И
взял на карандаш. Он
выволок на свет и приволок Подколотый,
подшитый матерьял - Никто
поделать ничего не смог... Нет,
смог один - который не стрелял. Рука
упала в пропасть С
дурацким звуком: «Пли!» - И
залп мне выдал пропуск В
ту сторону земли. Но
слышу: «Жив, зараза! Тащите
в медсанбат. Расстреливать
два раза Уставы
не велят». А
врач потом всё цокал языком И,
удивляясь, пули удалял. А
я в бреду беседовал тайком С
тем пареньком, который не стрелял. Я
раны, как собака, Лизал,
а не лечил. В
госпиталях, однако, В
большом почёте был. Ходил
в меня влюблённый Весь
слабый женский пол: «Эй
ты, недострелённый! Давай-ка
на укол!» Наш
батальон геройствовал в Крыму, И
я туда глюкозу посылал, Чтоб
было слаще воевать ему. Кому?
Тому, который не стрелял. Я
пил чаёк из блюдца, Со
спиртиком бывал... Мне
не пришлось загнуться - И
я довоевал. В
свой полк определили. «Воюй!
- сказал комбат. - А
что не дострелили - Так
я, брат, даже рад». Я
тоже рад был... Но, присев у пня, Я
выл белугой и судьбину клял: Немецкий
снайпер дострелил меня, Убив
того, который не стрелял. Я – ЯК ИСТРЕБИТЕЛЬ Я
- «Як»-истребитель, мотор мой звенит, Небо
- моя обитель, А
тот, который во мне сидит, Считает,
что он - истребитель. В
этом бою мною «Юнкерс» сбит, Я
сделал с ним, что хотел. А
тот, который во мне сидит, Изрядно
мне надоел. Я
в прошлом бою навылет прошит, Меня
механик заштопал, А
тот, который во мне сидит, Опять
заставляет - в штопор. Из
бомбардировщика бомба несёт Смерть
аэродрому, А
кажется - стабилизатор поёт: «Мир
вашему дому!» Вот
сбоку заходит ко мне «Мессершмидт». Уйду
- я устал от ран. Но
тот, который во мне сидит, Я
вижу, - решил: на таран! Что
делает он? Вот сейчас будет взрыв! Но
мне не гореть на песке! Запреты
и скорости все перекрыв, Я
выхожу из пике. Я
- главный, а сзади... Ну чтоб я сгорел! - Где же он - мой ведомый? Вот
он задымился, кивнул и запел: «Мир
вашему дому!» И
тот, который в моём черепке, Остался
один - и влип. Меня
в заблужденье он ввёл и в пике Прямо
из мёртвой петли. Он
рвёт на себя, и нагрузки - вдвойне. Эх!
Тоже мне, лётчик-ас! Но
снова приходится слушаться мне, И
это в последний раз. Я
больше не буду покорным! Клянусь! Уж
лучше лежать на земле. Ну
что ж, он не слышит, как бесится пульс, Бензин
- моя кровь - на нуле?! Терпенью
машины бывает предел, - И
время его истекло. И
тот, который во мне сидел, Вдруг
ткнулся лицом в стекло. Убит!
Наконец-то лечу налегке, Последние
силы жгу. Но
что это, что?! - я в глубоком пике И
выйти никак не могу! Досадно,
что сам я не много успел, Но
пусть повезёт другому. Выходит,
и я напоследок спел: «Мир
вашему дому!»... Братские могилы
Am
Dm На
братских могилах не ставят крестов, E
Am И
вдовы на них не рыдают,
Dm К
ним кто-то приносит букеты цветов E Am И
Вечный огонь зажигает A7
Dm Здесь
раньше вставала земля на дыбы, G C E А
нынче - гранитные плиты. Am
Dm Dm6 Здесь
нет ни одной персональной судьбы - H7
E Am Все
судьбы в единую слиты. А
в Вечном огне видишь вспыхнувший танк, Горящие
русские хаты, Горящий
Смоленск и горящий рейстаг, Горящее
сердце солдата. У
братских могил нет заплаканных вдов - Сюда
ходят люди покрепче. На
братских могилах не ставят крестов,
2:F#m Но
разве от этого легче?!.. Публикуется
с разрешения авторов сборника ВЫСОЦКИЙ:
время, наследие, судьба Адрес
сайта см. на главной странице |
|
