Глава 59

Неистребима доверчивость человеческая и наивная вера в чудеса. Во всяком случае, насчет себя я могу это с уверенностью утверждать. Одного визита в районную милицию мне не хватило, чтобы убедиться в безрезультатности попыток привлечь родную милицию к расследованию убийств кошки. Я решила попытать счастья в республиканском управлении внутренних дел, пойти на прием к начальству. Наверное, в детстве я «Дядю Степу» лишнего перечитала. А может, слишком много передач про доблестную милицию насмотрелась или концертов ко дню советской милиции. Не знаю.

Я поехала в управление внутренних дел на следующий день, предварительно предупредив Димона, что меня не будет после обеда. Он только открыл рот, чтобы вновь сразить меня своими остроумными комментариями, но я так взглянула на него, что Димка понял, что лучше промолчать. Когда я уже выходила с ветпункта, он не выдержал:

- Ты хотя бы Масю здесь оставь, куда ты с ней пойдешь. В управление внутренних дел с младенцами не ходят.

- И с кем я ее оставлю?

- Да хотя бы со мной, - предложил коллега.

- Она только недавно окрепла, поправляться начала, и я ее сейчас оставлю, такой стресс для нее будет.

- Откуда ты знаешь, что будет стресс, - возразил Димка, - может, ей даже понравится со мной.

- А может, и нет, - предположила я, - тогда что, все по новой начинать. Я как –то не намерена экспериментировать.

- Штырь хотя не бери сейчас с собой, - почти взмолился Димон, - ведь из-за него вообще могут в здание не пустить.

Об этом я и сама подумала, чтобы не брать с собой мою главную улику в главное управление милиции. Если меня в районном отделении заставили штырь на пол положить, то в республиканском, наверное, еще более настороженно отнесутся к постороннему предмету в моих руках.

- Не возьму, - успокоила я Димона, - эта железяка довольно тяжелая, это тебе не в нашу районную богадельню ее тащить, а в центр города. Еще в транспорте с ней особо не развернешься, да и Мася на руках. Конечно, я не возьму железяку.

Только приехав в центр города, я вспомнила, что не знаю точного адреса республиканского управления внутренних дел. Знаю, что где-то на Черном озере, так назывался парк напротив комплекса зданий, где размещалось руководство силовыми структурами республики. Там находилось и управление КГБ и МВД. В которым из этих зданий обреталось руководство родной милицией, я не знала. Я пошла вдоль первого из зданий и увидела входную дверь, над ней не было никаких надписей или других опознавательных знаков, чтобы можно было узнать, что здесь находится. Я решила на всякий случай зайти и осведомиться, где находится управление внутренних дел. Может, это какая –то ведомственная охрана, ведь вокруг сплошное начальство. За первой дверью тоже не было ни одной таблички, по которой можно было выяснить о том, куда я попала.

За второй дверью находилась небольшая приемная, с двух ее сторон находились две конторки, наподобие дежурного помещения в милиции, только немного поменьше. За каждой из конторок сидели мужчины средних лет, с какой-то такой неуловимой выправкой, по которой можно догадаться об их причастности к силовым структурам. Один из них, сидящий напротив, вежливо спросил меня, по какому я вопросу. Я так же вежливо ответила, что не знаю точно, где находится управление внутренних дел, и зашла спросить, не они ли это управление, а если не они, то нельзя подсказать, где оно находится. Мы не управление внутренних дел, просиял улыбкой мужчина и сказал адрес управления, а также объяснил, как туда пройти. Никакой реакции на мой экзотический вид, ни насмешек, ни удивления. Вежливо, почти приветливо все разъяснили, второй мужчина даже вышел из-за конторки и открыл мне дверь, выпуская из помещения. По каким-то таким признакам, чему-то неуловимому, что я не могу никак объяснить, я поняла, что передо мной коллеги Марата.

В управлении внутренних дел меня ожидал менее радушный прием, о чем я, конечно, догадывалась, памятуя о своем вчерашнем визите в милицию. Сначала дежурный в приемной недоверчиво разглядывал меня, а потом с каким то отвращением в голосе спросил, по какому я вопросу. Я постаралась поведать суть дела с максимумом достоинства и минимумом эмоций.

- Я не знаю, в какой вам отдел, - сказал дежурный, после того, как выслушал меня и попросил, - вы разрешите посмотреть ваш паспорт.

Паспорта у меня с собой не было.

- Так это вы без паспорта пришли в УВД – грозным тоном поинтересовался дежурный.

- Без паспорта – горестно согласилась я, чувствуя себя, по меньшей мере, нарушителем государственной границы.

- Вы хотя бы представляли себе, себе куда идет – еще более грозно спросил дежурный

- Представляла, – пискнула я.

-А вы себя в зеркало видели, - продолжил он допрос

- Видела, - послушно согласилась я

- Не видела, – не поверил дежурный, потому что нормальные люди, нормальные женщины, – поправился он, - в таком виде на улицу не выходят. Не говоря уж о том, чтобы прийти в таком виде в УВД и без паспорта.

Видимо, тот факт, что я без паспорта пересиливал даже то, что выгляжу я, как пугало и или как состоящая на учете в местной психушке. Я поняла, что без паспорта мне даже находиться в приемной нельзя. Не зря же поговорка гласит, без бумажки ты букашка, а с бумажкой человек. Я вот сейчас этой самой букашкой и была в глазах дежурного. Оставаться дальше в приемной не имело смысла, я вежливо поблагодарила дежурного за разъяснения и отправилась восвояси. Было рано, но возвращать на работу не хотелось, чтобы лишний раз не выслушивать изыски остроумия моих сослуживцев. С какой-то обреченностью я поняла, что все они были правы, в милицию обращаться бесполезно. Но сидеть и ждать у моря погоды, когда убьют следующую кошку, я не собиралась.

Оставалась последняя надежда, мой бывший сокурсник Вася Мохов. Я помнила его обещание помочь с экспертизой, например, с отпечатками пальцев. Сейчас как раз наступило время исполнения обещаний, пускай, опрометчивых, но раз дал слово, значит, надо его выполнять. Я не была настолько наивной, чтобы ожидать, что Вася возьмется за экспертизу отпечатков пальцев сразу, как только я напомню ему о его обещании. Я понимала, что без помощи моей незабвенной подруги Женьки мне не обойтись. Не теряя времени, я позвонила ей домой и договорилась, что зайду к ней сейчас. Из центра города добраться до улицы Вишневского, не представляло труда. Я была у Женьки меньше, чем через полчаса.

Хорошо, что я приехала вместе с Масей. Маленькая обезьянка на время отвлекла внимание Лейсан. Та обычно крутилась рядом с нами, постоянно задавая вопросы, и не давала нормально поговорить. Сейчас девочка тихо сидела рядом и с благоговением смотрела, как я кормлю малышку из соски. Даже моя несентиментальная подруга умилилась. Она хоть и умилялась, но периодически смотрела на меня с немым вопросом в глазах. Дальше тянуть резину становилось опасным, моя нетерпеливая подруга могла взорваться и тогда моя миссия стала бы совершенно не выполнимой. Я честно поведала Женьке о цели своего визита.

- Я так и знала, Команечи, - с негодованием сказала подруга, - неспроста ты ко мне идешь в гости в разгар рабочего дня. Явно не потому, что очень по мне соскучилась или проведать моего ребенка, с которым я на больничном сижу. Нет, как всегда, тебе что –то надо от меня.

- Как говорится, если не ты, моя подруга, то кто же, - примирительно сказала я.

- Демагог, ты еще демагог до кучи, - продолжала возмущаться Женька, - если не ты, то кто же, - передразнила она, - кто-кто – дед Пыхто. Что я мужу скажу, почему это я постоянно хожу к бывшему однокурснику на работу.

- Ну, Джеки, ты даешь, - поразилась я, - а то ты мужа о каждом шаге уведомляешь. Мне – то зубы не заговаривай. И в прошлый раз я не заметила особого недовольства, когда вы с Васей любезничали.

Женька сделала совершенно зверское лицо и показала взглядом на дочь. Я прикусила губу, ребенок мог передать наш разговор отцу, причем, в таком свете, что мало потом не покажется ни Женьке, ни мне. Вообще, Женька сама виновата, вместо того, что возмущаться и ломаться, как девушка на выданье, сказала бы сразу, что давай, сходим, нет проблем.

Ее дочь настолько была увлечена обезьянкой, что совершенно не прислушивалась к нашему разговору. Хотя с уверенность сказать, что она не обратила внимания на мою последнюю фразу, я не могла. Лейсан ребенок своеобразный, и себе на уме, учитывая какие крови участвовали в ее создании.

В это время, легок на помине, вернулся с работы Рустик. Увидев меня, он совершенно искренне обрадовался

- Команечи, сколько лет, сколько зим. За это надо выпить, - предложил он и обратился к супруге, - мать, ты что же гостью не по людски встречаешь. Где стол, где угощенье.

- Не до угощений ей, - отмахнулась Женька, - на дело меня зовет.

- Какое такой дело, - нахмурился Рустик.

- Пусть сама скажет.

Я сначала замялась, как объяснить Рустику так, чтобы он ничего плохого не подумал. А потом решила, что самый лучший путь прямой, правда, какая бы она ни была. И рассказала об убийстве каракала, о железном штыре, которым его забили и необходимости снять с него отпечатки пальцев.

- А Женька здесь причем, - удивился Рустик.

- Ну, - я замялась.

- Что ну, - поторопил он.

- Я ее прошу сходить вместе со мной в судебно-медицинскую экспертизу.

- А причем здесь судебно-медицинская экспертиза, - недоверчиво возразил Рустик, - в зоопарке разве медицинская, не ветеринарная.

В логике ему не откажешь.

- Нет у нас отдельной экспертизы, - со вздохом проинформировала я Рустика, - все в одних руках сосредоточено, в судебно- медицинской.

- Хорошо, в одних, - согласился Рустик, - а причем здесь моя жена, она же там не работает.

Я почувствовала, как напряглась Женька, опасаясь, что я что-нибудь брякну сейчас про Васю Мохова.

- Так твоя жена в СЭС работает, - нашлась я, - у нее там знакомые есть, в суд-мед экспертизе. Вот я и прошу ее помочь мне.

- Команечи, - воззвал Рустик ко мне после этих слов, - ты все –таки сейчас как бы семейным человеком стала.

- Вот именно, как бы семейным, - перебила его супруга.

- Слушай, не мешай мне, пожалуйста, - осадил жену Рустик, - дай договорить, - и продолжил, - тебе, что, семейных забот не хватает, чтобы еще с железным штырем по городу бегать, людей от дел отвлекать. У тебя, как я посмотрю, других дел нет и времени свободного масса. Тебе, наверное, еще один муж нужен, чтобы ты людей от дел не отвлекала и занялась собственными.

- Так у нее два мужа и есть, - снова встряла Женька.

- Как так, два, - удивился Рустик.

- Молча. Муж и любовник. Надежда у нас девушка шустрая.

- Она не шустрая. Это черт знает что.

Рустик немного подумал, а потом выдал:

- Вообще, я считаю, что ты плохо влияешь на мою жену. Сегодня у тебя любовник, а завтра и ей захочется.

При других обстоятельствах, услышав подобное, я развернулась бы и ушла. Но сейчас мне нужно было, чтобы Вася Мохов взял железный штырь на экспертизу. Добиться этого без Женьки не было ни малейшего шанса. Вообще, я обиделась, а надо бы отшутиться, чтобы не накалять атмосферу.

Наконец меня осенило:

- Знаешь, я сомневаюсь, что на твою супругу может кто-либо влиять, кроме тебя. А поэтому от тебя зависит, что ей может захотеться.

- Да, - самодовольно подтвердил Рустик.

Вот болван. Что-то надо ему еще сказать жизнеутверждающее.

- Я вас о сострадании прошу. Убито неповинное животное. А вы мне о мужьях и любовниках. Подумайте, какая здесь связь. Если сейчас экспертизу не сделать, будут еще убийства.

- А ты одна, без Женьки, сходить не можешь, - уже более миролюбивым тоном сказал Рустик.

- Если бы могла, то не стала просить. Как верно заметила твоя супруга, я очень не люблю просить. Даже друзей.

- Даже друзей, - задумчиво повторил Рустик, а потом обратился к жене, - ты сама как считаешь.

- Лучше я не буду говорить, как считаю, если не хочу потерять подругу. С ней проще переспать, чем объяснить, почему ты этого не хочешь. Схожу я завтра с ней. Только чует мое сердце, проку от этого будет мало. Нас там на смех поднимут. Орудие убийства кошки принесли. Людей убивают – ничего не расследуют, а тут кошка.

- Лесбиянки что ли, - недовольно спросил Рустик.

- Кто, - удивилась его жена.

- Какие лесбиянки, - почти одновременно с ней спросила я.

-Ну, вы лесбиянки, - пояснил Рустик, - чего это вы вместе спать собрались.

- Извращенец, - поморщилась Женька, - это поговорка есть такая, что проще переспать, чем объяснить, почему не хочешь.

- А ты не хочешь, - не отставал Рустик.

- Убью, паразит, - возмутилась супруга, - ты чего придумал. У Команечи вопрос жизни и смерти решается. Я просто поговорку сказала, а у тебя один секс на уме. Извращенец. Я так и вижу, чего тебе в голову пришло.

- Чего, - насупился Рустик.

- Любовь втроем с лесбиянками тебе в голову пришла. Я тебя насквозь вижу. Даже в мыслях не держи. А то я тебя ночью кастрирую. Напою до полусмерти и кастрирую.

- Жень, - взмолилась я, - давай, сбавь обороты. Я же тебя прошу сходить со мной в суд-мед экспертизу. А вы отношения начинаете выяснять.

- Ладно, - сдалась подруга, - тебя ведь не переубедить. А вообще, с удовольствием посмотрю, как ты завтра Ваську уделаешь, - и без всякой связи с предыдущей фразой, добавила, - ненавижу мужиков. Кобели, казлановы недоделанные.

Рустик после ее последнего высказывания решил ретироваться. Не обратил даже внимания на вырвавшееся из уст его супруги имя Васи. Наверное, решил, что это сослуживец по работе.

© Елена Дубровина, 2008