Глава 64

Неприятности наживаются человеком иногда удивительно легко, а избавиться от них всегда представляет проблему. Причем, чем быстрее ты их наживешь, тем сложнее от них избавиться. Совершенно не к месту процитированные фразы из моего блокнотика наблюдений привели к тому, что возникла угроза для моей жизни. Мне даже невозможно было прийти на работу, чтобы не подвергнуть свою жизнь опасности. Конечно, можно попросить неделю отдыха под предлогом ухода за Масей и постоянного недосыпания. И это даже будет правдой. Но сколько времени я продержусь подобным образом. Рано или поздно придется идти на работу. Вся надежда была на Марата, что он появится и увезет меня с собой, где мне не будут страшны никакие бандитские Радики со своими шестерками. Прошло почти три недели, как он уехал. Значит, он должен скоро вернуться. Я решила пойти к директору и отпроситься на неделю, чтобы лучше ухаживать за Масей. А потом должен приехать Марат. У меня всего неделя срока, чтобы дождаться его. Потом мне снова придется выйти на работу и что там будет- не известно.

Утром я пришла на работу с опозданием, чтобы не попасться Радику на глаза в полном одиночестве. Поскольку я решила отпроситься на неделю, то прошла сразу в дирекцию. Все уже были на месте, включая Ларису, которая недовольно уставилась на меня и даже не ответила на мое приветствие.

- Чего надо?- хмуро спросила она

- Мне к директору, - кротко ответила я.

- Я знаю, что не на космодром. По какому вопросу.

- Хочу попросить административный отпуск без сохранения содержания.

Лариса нахмурилась:

- Ты знаешь, что тебе его не дадут. На кого тогда обезьянку оставить.

- Я ее с собой оставлю. Я и отпуск хочу взять, чтобы лучше за ней ухаживать, - соврала я, - а то не высыпаюсь совершенно, иногда даже забываю ее вовремя покормить от недосыпа.

- Тогда зачем тебе отпуск, - смягчилась Лариса, - иди, отдохни неделю, выспись. Я тебе буду рабочие дни ставить. Зачем тебе отпуск брать по уходу за обезьянкой, когда это твоя прямая работа. И будет считаться, что ты на рабочем месте.

- Так с директором надо согласовать, - упорствовала я.

- Я согласую, не беспокойся, - успокоила меня Лариса, - тебе с сегодняшнего дня неделю считать.

- Давай с сегодняшнего, - быстро согласилась я.

Все складывалась как нельзя лучше. Осталось быстро обойти по периметру зоопарк, чтобы добраться до дома и спрятаться за спасительные стены нашего аварийного жилища. Там я никогда не буду одна. У наших бандитов не получится порешить меня и тайно закопать на кладбище.

Я быстро спустила вниз, вышла из здания и почти бегом направилась к себе домой. Внезапно сердце гулко ухнуло и почти остановилось. Впереди себя я увидела Радика в компании свих шестерок и еще какого –то здоровенного парня рядом с ними. На улице, как назло, не было ни души. Им осталось подойти ко мне, стукнуть чем-нибудь по голове и никто никогда не узнает, почему я лежу посреди улицы Хади Такташ, вся из себя такая неживая.

Компания идущих мне навстречу бандитов остановилась, незнакомый амбал отделился от нее и пошел мне навстречу. Когда он подошел поближе, я узнала своего старого знакомого, того самого громилу, который приходил с Шамилем разбираться со мной еще зимой, после смерти лисенка. Видимо, он курирует шпану с Хади Такташ. Смотрящий или как там это называется. Я не особо в курсе блатной терминологии. Хотя ее все чаще и чаще употребляют даже в газетных изданиях, не говоря уж о телевидении и кино.

- А-а, старая знакомая, - сказал он, увидев меня, - не уймешься никак. Чего тебе вечно от наших пацанов надо.

- Ничего. Только правду знать. Кто убил кошек. Если не сами, то они видели, кто это сделал. Не могли не видеть. Казбек посторонних рвет на части. А он постоянно по территории бегает. Я проверяла.

- Я в курсе, - кивнул громила.- Слушай, давай по хорошему поговорим, - предложил он. - Тебя как зовут. Меня Вадимом. А тебя как.

- Надежда, - представилась я.

- Надя, значит, - поправил меня Вадим, - знаешь, Надя. Я тебе точно могу сказать, что никто из этих пацанов кошек твоих не трогал. Тем более, не убивал.

- Откуда ты знаешь.

- Не то, чтобы знаю, но догадываюсь. Давай договоримся по –хорошему. Я поговорю тут кое с кем, кто все знает и всегда в курсе. А потом тебе скажу, если что выясню. А ты пока прекрати пацанам нервы портить. Я ведь не всегда смогу их остановить. И друг твой тебя не спасет, если они из терпения выйдут. Что-то я его давно не вижу.

- Хорошо, - согласилась я.

У меня не было выбора. Тем более, я слышала, когда бандиты предлагают помощь – лучше не отказываться. Еще я поняла, что наши сторожа пока меня не тронут, и я спокойно могу появляться на работе, а не отсиживаться в четырех стенах аварийного жилища, ожидая Марата и тоскуя по нему.

Мы еще несколько минут поболтали с Вадимом, вспоминая нашу первую встречу. Потом он еще раз повторил, чтобы я сидела тихо и никуда не лезла. Я клятвенно заверила его, что так будет.

Вадим появился через три дня. Я сидела в ветпункте, просматривала журнал «Ветеринария» и ничего не могла в нем найти, чтобы интересно и с пользой прочесть. Такое впечатление, что чем запутанней и не понятней, тем лучше. Видимо, научнее.

Открылась дверь, конечно же, без стука и разрешения. И ввалился Вадим.

- Разговор есть, - коротко бросил он и посмотрел, куда бы сесть.

Взял стул, стоящий рядом с операционным столом, поставил его рядом с моим столом и сел.

- Могу тебе точно сказать, в наших краях тебе искать нечего. Я все прошерстил. Никто в округе кошек твоих не трогал. Тем более, Радик. Он в эту ночь с телкой одной был. Ну, такая телка, студентка и все такое. – пояснил он, - нельзя о ней рассказывать, с родаками проблемы могут быть.

- С родаками, - переспросила я, - кто такие родаки.

- Родители, - поморщился Вадим от моей недогадливости. – О девке этой нельзя рассказывать, он мне –то еле рассказал. Там на самом деле папаша – крутой мужик. Радику голову не сносить, если отец все узнает.

Наш Казланова в своем репертуаре, кому –куда, а ему – по бабам. Значит, у меня исчез последний подозреваемый. Самый вероятный и самый подходящий. Что-то мне подсказывало, что Вадим меня не обманывает. У меня уже раньше было какое-то подозрение, что как в хорошем детективе, при всей совокупности улик против самого главного подозреваемого, он оказывается не причастным к делу. Хотя, не так уже Радик и не причастен. Он же пренебрег своими обязанностями в ночь убийства каракала. Запер Казбека, чтобы не отвлекаться от девицы. Чтобы утром в ее объятиях проснуться, а не бежать ни свет ни заря открывать ворота Гульсум –апе и загонять Казбека на место. Даже если не проснуться, то достойно проводить даму или вообще, напоследок заняться любовью. Он виноват в происшедшем. Но он не убивал.

Опять у меня тупик. Я почти физически ощущала опасность, нависшую над Османом, и не знала, что мне сделать, чтобы предотвратить ее. Не сидеть же мне с ним по ночам в клетке. Тогда меня точно в психушку упекут, и директор первый будет, кто бригаду вызовет. А потом, все убийства произошли не ночью. Либо ранним утром, либо перед обедом. Остается приходить на работу пораньше, вместе с Гульсум –апой и сторожить Османа у его клетки. Только вот надолго ли меня хватит.

Наверное, мой мыслительный процесс у меня так живо на лице отражался, что какое-то время Вадим сидел, молча наблюдая за мной, а потом повторил:

- Я тебе гарантирую, что наши пацаны здесь ни при чем. И не только наши пацаны. Это вообще не местные сделали. Среди своих ищите.

Вадим сделал тот же вывод, что и я. Три дня позанимался делом и получил результат, о котором я говорю уже несколько месяцев и все без толку. И тут со мной случился истерический приступ хохота. Когда я осознала, что столько времени безуспешно стучусь во все двери, и никто не соглашается мне помочь. Кроме бандитов, которые за три дня выяснили все, что надо. Милиция не только не помогла, но еще пригрозили психушкой, если буду упорствовать. Родной однокурсник согласился снять отпечатки пальцев только после шантажа и угроз, усиленных авторитетом моей подруги и его большой любви. А тут пришел бандит, сказал – не вопрос и сделал. Я сложилась пополам от хохота, всхлипывая и размазывая слезы по лицу.

- Ты чего, - испугался Вадим, - что ты плачешь. Хочешь, я скажу Радику, что бы он лично по ночам у кошек сидел.

- Бесполезно это, - всхлипнула я, - все бесполезно. Этот маньяк задумал Османа убить. Я это чувствую. Радик не усторожит Османа. А потом не будет же он каждый день работать. Даже я не усторожу Османа. Кислые мозги функционирую не так как наши. Нам никогда их не понять. Поэтому они хитрее нас. Ведь это же кто-то ненормальный убивает кошек.

- Кто это Осман? – спросил Вадим.

- Барс, - всхлипнула я, - пойдем покажу.

- Не вопрос, - пожал плечами громила.

Мы отправились к клеткам. Осман привычно вспрыгнул на барьер, увидев меня. Приближалось время обеда, наши были на кормокухне, и можно было зайти в клетку без лишней суеты и опасений. Что-то мне подсказывало, что при взгляде на моего спутника, никому из зоопарковского начальства не придет в голову качать права прямо у клетки. Я прошла к Осману, чем вызвала неподдельный восторг Вадима.

- Вот это круто, - вынес он резюме, - такая зверюга и ласкается, как кошка. Слушай, а мне можно, - попросил он.

- Лучше не надо.

- Что так.

- Осман у нас только женщинам так разрешает с собой обращаться.

- Мужик, в натуре, - восхитился Вадим. – Передай своим, кто его тронет – голову оторву.

- Спасибо. Я бы передала, если бы знать кому.

- Ты всем скажи. Барса тронут – будут дело с Вадюпой иметь. Они знают, кто это такой.

- Вадюпа – это ты, - догадалась я, - мне больше Вадим нравится. Можно я так тебя буду звать.

- Базара нет, - разрешил Вадим, - зови. Слушай, ты собаку мою не посмотришь, - попросил он об ответной услуге.

Как я могла ему отказать после проведенного им следствия и обещания оторвать голову обидчику Османа. Конечно, если Османа к тому времени не будет в живых, то ничья голова в мире не заменит мне его.

Жил Вадим неподалеку, рядом с ипподромом. Я думала, что мы пойдем пешком, и сказала, что надо предупредить в зоопарке, что я отойду ненадолго. Можешь не предупреждать, великодушно разрешил Вадим, я Витьку сказал, что после обеда ты у меня будешь собаку лечить.

- Какому такому Витьку, - не поняла я, - я хотя бы пойду секретаршу предупрежу.

- Вашему Витьку, - пояснил бандит, - он тут у вас начальником работает.

- Виктор Васильевич, что ли, - понемногу до меня начало доходить, что Витьком он называет директора.

-Ну, да, - подтвердил Вадим, - кому Василич, кому – Витек. Я его с пацанов знаю.

- Сам –то ты тоже тогда, наверное, пацаном был, - уточнила я.

- Он постарше меня будет, но ненамного. Ладно, кончай базар, поехали, - прекратил прения Вадим, - директор в курсе. Больше тебе никого не надо предупреждать.

- Мы разве не пешком пойдет, - спросила я, - здесь же рядом. Зачем в транспорте даваться.

- Кто это собирается ехать на транспорте, - с важным видом вопросил Вадим, - мы на машине поедем.

За воротами зоопарка, как и обещал Вадим, стояла темная «Волга», в которой уже находились четверо парней. Не таких мощных, как Вадим, но достаточно упитанных. Я не могла не заметить, что как бандиты, так и призванные им противостоять, спецслужбы, уважают одни и те же марки машин. Правда, машина Марата была намного новее и ухоженнее.

Вадим предложил браткам потесниться на заднем сиденье, а меня усадил на переднем и сел рядом за руль. За считанные минуты мы доехали до места. Вадим проживал в большой коммунальной квартире сталинского дома. Дверь нам открыл замурзанного вида мужичок, в вытянутых трениках и майке. Оказалось, это был тесть Вадима. Проблема взаимоотношений в коммунальной квартире была решена Вадимом наиболее оптимальным и бескровным способом. Две семьи объединились в одну и вот уже они не ненавидящие друг друга соседи, а родственники. И все они дружно обожали упитанного щенка французского бульдога, шести месяцев от роду, кобелька – переростка, коричневого окраса. Мне нравятся французские бульдоги с коричневой шерстью. На мой взгляд, они выглядят даже элегантнее черных представителей своей породы.

Вадима беспокоило общее состояния здоровья своей собаки, ни на что конкретное он жаловался, кроме одышки, когда щенок много набегается или долго бесится и играет дома. Я попросила поставить собаку на стол, чтобы внимательно осмотреть его. Температура была нормальной, видимые слизистые, как полагается, розовые, чистые. Живот мягкий, безболезненный. В легких чистый везикулярный звук, откуда одышка у щенка не понятно. Я стала внимательно слушать сердце, тоны были раздельные, четкие, но слегка глухие, как будто звук чем-то глушился. Слушая щенка, я отвела взгляд в сторону, и увидела отвисающий до поверхности стола, огромный живот. Когда он стоял, живот не казался таким огромным, а в положении сидеть он выкатывался вперед, как у запойного любителя пива. Для шестимесячного щенка иметь такой живот было слишком. Я решила поинтересоваться, чем кормят щенка, и услышала рацион, достаточный, чтобы накормить до отвала мою Чару. Причем щенок целыми днями сидел на кухне и кроме положенной ему еды, поглощал разные вкусности, которыми его владельцы баловали себя и собаку. Мои пояснения, что так кормить нельзя, были восприняты Вадимом немного недоверчиво. Чего теперь, недоуменно спросил он, голодом что ли собаку держать, он же растет, есть хочет. Мне пришлось потратить на объяснения хозяину больше времени, чем на осмотр. Но к концу объяснений Вадим согласно кивнул головой и пообещал, что будут кормить щенка меньше и чаще выгуливать.

Все это время щенок продолжал стоять на столе. С одной стороны его удерживал тесть Вадима, а с другой сам хозяин. Я только собралась предложить спустить щенка на пол, как раздался громкий стук в дверь. На какое-то мгновение Вадим напрягся, прислушиваясь. С такими же тревожными лицами застыла его охрана, стоявшая по углам комнаты, как в американских фильмах про мафию. Вдруг мгновенно, не сговариваясь, все они упали на пол. За столом остался стоять тесть Вадима, удерживающий щенка и я. Мы с ним потрясенно уставились на бандитов, лежащих на полу. В это время дверь начала медленно открываться и ближайший к ней бандит ловко пополз по полу, двигаясь подальше от двери. Дверь открылась, и на пороге показался невысокого роста мужичок, такого же затрапезного вида, как и тесть Вадима. Бандиты с громким матом стали подниматься с пола. Я поняла, что произошло недоразумение, братки явно ждали какого другого. И если бы это оказался кто-то другой, то лучшей мишени, чем мы с тестем, было не сыскать.

На обратном пути Вадим немного сконфуженно объяснял мне, что все было настолько неожиданно, и он не успел меня увлечь на пол с собой. И что жизнь его и опасна и трудна. Я вежливо соглашалась с ним, предпочитая отмалчиваться. В конце концов, его можно было только благодарить, что он оградил меня от угроз нашей зоопарковской шпаны. А уже рассчитывать на то, что он меня будет заслонять собой от пуль, было бы слишком. Мы подъехали к нашему дому. Вадим высадил меня на дороге, немного смущенно попрощался со мной, и машина тронулась. Я обогнула угол дома, и сердце подпрыгнуло от радости. Перед крыльцом стояла машина Марата.

© Елена Дубровина, 2008