Евгений Зыков

История пятая,
в которой рассказывается о том, как нелегко
одному справиться с плохой погодой и наводнением

Третьи сутки шел дождь. Он то почти прекращался, словно приглашая выйти на улицу, то вдруг превращался в ливень, и тогда на улице текли неведомо куда неизвестно где начинавшиеся ручьи.

Пипу было грустно и одиноко. Из-за дождя он не мог пойти в гости, потому что не имел сапог и плаща, а друзья про него, наверное, просто забыли. Пип обиженно надулся, вспомнив, как совсем недавно Банту и Шеффи приходили к нему в норку, как он напоил их чаем из смородины, и они обещали ему, что очень скоро придут снова.

Но Банту, наверное, не дает покоя его трудная писательская жизнь, а вот Шеффи. . . Почему в гости не приходит ежик, Пип не знал.

Тяжело вздохнув, Пип отправился на кухню ставить чайник.

Шум дождя будто бы затих. Пип с надеждой прислушался, а дождь, словно смеясь над бедным мышонком, припустил пуще прежнего. Пип рассердился и не выдержал. Решив больше не обращать никакого внимания на дождь, он схватил свою вязаную шапочку и натянул ее на уши. "Вот тебе, противный дождь, можешь хоть совсем прекратиться - не услышу", - подумал Пип и принялся разводить огонь в плите.

Плита у Пипа была замечательная. Мышонок соорудил ее из глины еще весной, и с тех пор она исправно готовила супы, варила варенье и кипятила чай. Кроме того, в ней была духовка, в которой мышонок выпекал пироги и печенье.

Плита почти не дымила, если, конечно, Пип топил ее сухими дровами и не забывал открывать дымоход. А такое редко, но все же случалось. Тогда вся нора наполнялась сизым дымом, а Пип, кашляя, со слезами на глазах, полотенцем выгонял его на улицу.

Дрова Пип хранил в кладовой, в самой большой ее части, около двери. Напротив них лежали или висели на ниточках сушеные грибы. В углу, в третьем отделении кладовки, у Пипа находились травы - малина, смородина, липа, зверобой, ромашка... Каких трав там только не было! Их Пип использовал для заварки в чай или делал настой, когда кто-нибудь болел. Но больше всего Пип любил бывать в четвертом отделении кладовки. Там хранились орехи. Стук их скорлупок словно привораживал Пипа, и он иногда подолгу перебирал своими лапками ореховые запасы, следя, чтобы они не подгнили и не испортились. В последнее, пятое, отделение Пип складывал всякие ненужные пока или просто старые вещи. Там валялись летние тапочки Пипа, веревка, ручка от разбитой чашки, какая-то полка, тряпки, дырявая кастрюля и осколок зеркала, разбитого Банту в день их знакомства. Каждый раз, когда Пип заходил сюда, он давал себе слово выкинуть все лишнее, и каждый раз он благополучно забывал свои намерения.

Пип заглядывал в кладовую нечасто, раз в три-четыре дня. Он всегда набирал трав для заварки в баночку, которую хранил на кухне, а возле плиты складывал небольшой запас дров, чтобы не бегать за ними каждый день.

Сегодня от этого запаса остались только два маленьких полешка и кучка сухих щепочек для растопки. Пип разжег огонь в плите, положил в нее остатки дров, поставил на плиту чайник и направился к кладовой. На улице все так же шел дождь.

Пип уже взялся за ручку двери кладовки, как вдруг вспомнил, что забыл открыть дымоход. Так и есть! Прибежав на кухню, Пип увидел, что тоненькие струйки дыма уже поднимаются от плиты к потолку. Дыма было еще немного, и Пип, быстро открыв дымоход, подумал: "Ладно, разойдется как-нибудь сам." Очень уж не хотелось ему махать полотенцем и открывать входную дверь.

Еще Пипу не хотелось таскать дрова из кладовой. Поэтому он не спешил возвращаться к ее двери. Пип помыл чашку, вытер со стола, смахнул пылинки с тумбочки, которую уже три раза сегодня протирал, поправил ее. Потом он завел часы, послушал, как они тикают - для этого он даже немного приподнял шапочку, положил книжку сказок на полочку. Наконец, задвинув стул под стол, подметя пол в прихожей и перемолов все остававшееся в банках на кухне зерно, он подошел к двери кладовой. На этот раз Пип решил не отступать, тем более что дрова в плите уже почти прогорели, а чайник все еще не закипел.

Пип был не очень внимательным мышонком. Еще дома старшая сестра Памилка часто говорила ему: "Пиппи, твоя невнимательность принесет тебе много хлопот в жизни." В чем-то, конечно, она была права. Если бы Пип повнимательнее посмотрел на пол возле кладовки, на стены, на дверь,то он бы сразу заметил ручейки воды, текущие то здесь, то там. Вода сквозь пол уходила в землю, но у двери кладовой образовалась маленькая лужица, и она постепенно увеличивалась.

Пип взялся за ручку двери кладовой очень решительно, а ведь чем решительнее что-нибудь делает мышонок, тем меньше внимательности в нем остается.

Пип дернул дверь кладовки.

В первый момент он ничего не понял. Его оглушило, ослепило, отбросило назад. . . Из двери кладовой в нору с шумом ринулся поток воды. Видно, вода после такого долгого дождя уже не могла просочиться в землю и постепенно заполнила кладовую доверху. А так как Пип уже три дня в нее не заглядывал, то он и не подозревал, какая беда настигла его самого и его запасы.

Поток пронесся по всем комнатам норки, после чего на нее нельзя было смотреть без слез. Больше всех пострадала, конечно, гостиная - ведь ее дверь находилась прямо напротив двери кладовой. Настенные часы упали на пол, книжная полочка перекосилась, и только каким-то чудом книжки не выпали из нее. Стол перевернуло, и он теперь качался на воде кверху ножками. Всюду плавали бумажки, тапочки, веник, картинки со стен. Из спальни в гостиную вплыла подушка, покачалась немного на волнах и медленно погрузилась в воду до самого пола.

Опомнившись от первого потрясения, Пип заглянул в кладовую. Там почти ничего не было. Его запасы разнесло потоком по всей норе, и только совсем чуть- чуть осталось дров и орехов. Но все это было мокрым. И сушеные грибы, собранные им с большим трудом, промокли и валялись теперь в воде в гостиной, спальне, на кухне. Пип чуть было не заплакал от горя, но, вспомнив, что это все равно не поможет, решил действовать.

Сначала надо было удалить воду из норы. Она доходила до колен и совсем не собиралась просачиваться через пол в землю. На всякий случай Пип немного подождал, но, когда у него замерзли задние лапки, а вода не опустилась даже на пол-ореха, он решил открыть входную дверь, надеясь, что вода уйдет на улицу через нее.

Но не тут-то было. Через входную дверь в комнату хлынул еще один поток, на этот раз послабее, да и разрушений почти не принесший. Оказалось, что из-за этого дождя вода скопилась не только в кладовой, но и перед входом в норку Пипа. Это было самое низкое место в сарае, потому что кучи кирпичей, среди которых Пип устроил себе нору, продавили пол своей тяжестью. Раньше, когда не было таких долгих дождей, вода успевала уходить в землю, оставляя лишь маленькие лужицы на полу. Но в этот раз ее было слишком много.

Воды в норе поприбавилось, и теперь она доходила Пипу до пояса. С трудом добравшись до плавающего стола, Пип залез на него и, изредка смахивая слезинки, смотрел на свое разрушенное жилище. В кухню и спальню мышонок даже не стал заглядывать, чтобы не расстраиваться еще больше. Ни о каком чае он уже не думал.

Сколько прошло времени, Пип не знал. Часы остановились, а дождь все так же шумел над сараем.

Вдруг в кладовой раздался какой-то шум, и вода начала быстро убывать. Стол с ничего не понимающим Пипом опускался все ниже и ниже, пока, наконец, не сел одним углом на подушку, наклонившись и вывалив мышонка на пол.

Холодное купание в луже подействовало на Пипа, и он, шлепая по ручьям стремящейся в кладовую воды, отправился посмотреть, что же там произошло.

В последнем отделении зияла огромная дыра. Все вещи, хранившиеся здесь, исчезли, унесенные под землю убегающей водой. "Вот и хорошо, - подумал Пип. - Все равно давно надо было их выбросить. Только веревку жалко."

Он посмотрел вниз и сказал:

- О-о-о!

- О! О! О! - отозвалось эхо.

Пипу это понравилось, и он продолжил:

- А-а-а!

- А! А! А! - опять ответило подземное эхо.

Пип в восторге встал на колени, наклонился к самому провалу и громко крикнул:

- У-у-у!

- У! У! Иду, иду! - ответили из норы, и мгновение спустя оттуда показался мокрый крот.

- Ух! Ну и потоп! Куда это я попал? - удивленно сказал он, щуря свои глаза и оглядываясь по сторонам. Потом он посмотрел на мышонка и строго спросил:

- А ты как здесь оказался? Тут ведь не должно быть ничего, кроме кирпичной кучи?

- Я здесь живу, - ответил Пип. Его немного задело то, что совершенно незнакомый крот так обращается с ним в его норке.

- И давно?

- Весной поселился.

- А-а. Ну, тогда давай познакомимся, - крот заметно подобрел. - Меня зовут Лика.

- А меня - Пип, - ответил мышонок.

- Что, затопило? - спросил Лика, когда они вошли в разгромленную гостиную.

- Ага, - печально кивнул головой Пип и вытер набежавшие слезы. - А у тебя ничего не затопит? - с тревогой спросил он крота, потому что теперь-то он знал, что это такое - наводнение.

- Да нет, - отмахнулся Лика. - у меня там на этот счет все уже давно предусмотрено.

- А-а, - понимающе протянул Пип, хотя он и не понял, что Лика подразумевает под этим "предусмотрено". Крот же в подробности вдаваться не стал.

Пип сел на стул и стал переживать. Особенно сильно Пип переживал за свои грибы. Сколько времени он их сушил, сколько потратил сил, и все насмарку! Теперь придется зимой без грибов сидеть. А травы? Ведь мокрые травы сгниют, и Пипу нечем будет даже заварить чай, чтобы угостить друзей! С орехами проще, они обсохнут и все, их только перебрать надо.

Лика слушал Пипа молча, иногда чему-то улыбаясь. Наконец, сказал:

- Не переживай так сильно, Пип. Это все дело поправимое. У меня есть под землей коридоры, в которых постоянно гуляют очень сильные сквозняки. Мы просто повесим туда твои грибы, положим травы и дрова, и через два дня твоя кладовая будет опять наполнена.

Пип так обрадовался этому предложению, что, крикнув: "А сейчас попьем чаю!", убежал в кухню за чайником. Однако плита была холодной, и чайник тоже, потому что огонь давно погас. По всей норе валялись дрова, но они были сырые и не хотели гореть. Лика, узнав об этом, сказал:

- Ну, ладно, в другой раз чай попьем. А теперь давай, что ли, приберемся хоть немного.

В норе, и в самом деле, был страшный беспорядок. Пип начал уборку, а Лика таскал тут и там разбросанные грибы под землю. После грибов они вдвоем собрали все травы и тоже отнесли в подземное царство Лики.

Наконец, в комнатах стало чисто. Лика собрался уходить, но Пипу не хотелось отпускать его, не напоив чаем. Мышонок пытался разжечь огонь в плите из сырых поленьев, но ничего не получалось, хотя он то и дело кричал Лике, сидевшему на стуле в гостиной: "Сейчас, сейчас! Они уже почти начали гореть!" Но дрова только дымили.

В конце концов, Пип сдался. Он вошел в гостиную, медленно сел на стул и, отвернувшись, сказал шепотом:

- Не горят.

- Ну и пусть. Отдохни немного, - участливо сказал Лика, глядя на перепачканного мышонка.

Они немного помолчали.

- Лика, а почему ты роешь землю? - спросил вдруг Пип.

- Потому что я крот. А кроты должны рыть землю, - ответил крот.

- А почему кроты должны рыть землю? - опять спросил Пип.

- Почему? Откуда я знаю? Мне известно только то, что и мои дедушка с бабушкой и мои родители - все рыли землю и копали переходы под землей.

Лика помолчал, потом добавил:

- И еще я знаю старинную легенду, которая передается из поколения в поколение от самого сотворения мира.

- А что это за легенда? - заинтересовался Пип, который ужас до чего любил всякие сказки и истории.

- Ну, если ты не будешь меня перебивать, я, пожалуй, расскажу ее тебе. Слушай.

Лика поудобней устроился на стуле, многозначительно помолчал и начал свой рассказ.

Эта история случилась в давние-давние времена, когда Бог сотворил Землю. Земля была пустынна и скучна. И Бог задумал заселить ее разной живностью: зверями и птицами, червяками и рыбами, огромными китами и маленькими светлячками. И он сделал это. Но перед тем, как животные расселились по всей Земле, Бог собрал их и сказал:

- Я сотворил вас не для вражды между собой, а для счастья и любви. Но счастье и любовь не даются просто так. Они придут к вам вместе с кладом, который вы будете искать, быть может, всю жизнь. И в поисках этого клада состоит смысл вашей жизни. Помните об этом и передавайте то, что я вам сказал, из поколения в поколение. . .

- А что такое клад? - спросил Пип.

- Я же сказал тебе - не перебивай, - недовольно проворчал Лика. - Клад - это сокровище, имеющее для тебя огромную ценность. Главное свойство клада - то, что его у тебя нет, и поэтому его надо найти.

- А-а-а.

- Ну, слушай дальше. После того, как Бог объяснил всем животным смысл их жизни, он повелел им выбрать себе то место на Земле, где они будут искать этот свой клад. И все разошлись искать подходящие для себя места. Дельфины выбрали моря и океаны, пингвины - вечные льды Антарктики, птицы - воздух, леса и поля. И вот, когда назначенное время прошло, Бог спросил: "Все ли звери и птицы выбрали себе место для жизни?" Все звери и птицы закричали: "Да", и только пара кротов, которая все это время проспала в норке под землей, сказала: "Нет, мы не успели". Бог спросил их: "А где же вы были?!" Кроты были готовы сгореть от стыда и прошептали: "Выкопали норку в земле и спали". "Ну что ж, тогда я сделаю выбор за вас. Отныне и вовеки веков все кроты будут искать свой клад под землей, копая длинные темные переходы и огромные залы." Вот почему все кроты должны копать землю.

- Да-а, - сказал Пип, немного помолчав. - Получается, что и у меня должен быть свой клад.

- Конечно.

- А какой он?

- Ну, не знаю. Мышонку виднее, что для него будет огромным сокровищем.

- А ты еще не нашел свой клад? - спросил Пип.

- Нет.

- А чем он будет?

- Не знаю. Вот найду, и сразу станет ясно, что это за клад. А теперь, - крот встал со стула и направился в кладовую, - пойдем ко мне в гости. У меня-то дрова сухие.

Так закончилось наводнение в норке Пипа. С тех пор мышонок стал часто приходить в гости к Лике, чтобы выпить чашку-другую душистого чая. Этот чай так понравился Пипу, что он в шутку назвал его "подземным". А Лика засыпал дыру в кладовой и сделал новый лаз в сарай, чтобы можно было ходить друг к другу в любую погоду.